Огонь измены
Шрифт:
Но стыдно.
Опомнившись, еле слышно со смущением шепчу:
– Прости. Наверное, я дала повод, но всё так быстро, я...
Игорь отрицательно качает головой, ласково поглаживает пальцами мою руку:
– Это ты прости, не сдержался. Давай поспим.
Я с облегчением прикрываю глаза и моментально проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь ранним утром. На мне лежат сразу две руки, одна маленькая в районе солнечного сплетения, другая большая на бедре. Смотрю в сторону окна - темно. Прищуриваясь, вглядываюсь в настенные часы. Почти шесть. Скоро на
Очень стараясь никого не разбудить, осторожно съезжаю с кровати на пол, встаю, нащупываю свою одежду. И в футболке Игоря, босиком на цыпочках выскальзываю за дверь. Надо быстренько соорудить завтрак. Надеюсь, Соловьёвы не будут против блинчиков или творожной запеканки. Не включая свет, оставляю одежду на диване в гостиной, а сама иду к холодильнику. Открываю его и вздрагиваю от ехидного женского голоса:
– Так-так. Значит, из-за тебя меня выгнали из дома?
Типа отомстить
В гостиной загорается свет. Я резко оборачиваюсь.
В дверях стоит Арина с большой красной сумкой на колёсиках. Смотрит исподлобья, губы напряжённо сжаты.
Увидев моё лицо, она широко распахивает глаза:
– Ты? Да ладно. Не могу поверить, чтоб Соловьёв запал на такую, как ты.
Оставив сумку, она угрожающе приближается ко мне. Дёргает футболку вверх с намерением заглянуть под неё:
– Хм, а там что?
Отталкиваю её руки, отступаю на шаг. Она склоняет голову набок, задумчиво хмурится. Потом радостно вскрикивает:
– Я поняла! Это вы из-за ревности схлестнулись, да? Типа отомстить нам с Ником. Ну, и как, помогло?
Дыхание перехватывает от ярости. Я обхожу её, направляюсь к дивану и молча переодеваюсь в своё. Меня потрясывает. Стискиваю зубы. Как же я её ненавижу... Несмотря на то что мы с Никитой точно всё, злость на его любовницу у меня не прошла. Хочется ударить её в нахальную улыбку, схватить за волосы и изо всей силы драть их в разные стороны, чтоб визжала от боли. Но нельзя. Унизительно показывать, что чувствую. Да и не хочется случайно напугать Серёжу, вдруг он проснётся и застанет наши отвратительные разборки. И я усердно делаю вид, что не замечаю ни Арину. Стараюсь не прислушиваться к тому, что она там бормочет. Не обращать внимания на громкий фальшивый издевательский смех.
Прекратив веселиться, она заглядывает мне в лицо и подводит итог:
– Не знаю, как твой муженёк отнесётся к вашим потрахушкам, конечно. А мне пох, где Соловьёв сосиску полощет. Главное то, что он охренительно ревнует меня, раз захотел позлить, и с тобой, замухрышкой, связался. Конечно, я мать его единственного сына. А ты обычная шаболда. Только учти, ничего у тебя не выйдет. Его никому не охомутать, и ты не надейся даже. Он холодный, бессердечный ублюдок. Поиграет с тобой в кошки-мышки и выкинет на помойку. А меня вернёт.
Насмешливо смотрит за моё плечо:
– Да, Соловей?
Оборачиваюсь и вижу Игоря. Он стоит в дверях комнаты, заспанный, красивый и злой. Его ноздри недовольно подёргиваются,
Брезгливо кривит губы и цедит Арине:
– Ключ верни. И забудь дорогу сюда.
Подходит вплотную ко мне, по-хозяйски притягивает к себе, приподнимает моё лицо пальцами за подбородок, коротко, как будто на публику, целует взасос и подталкивает в сторону спальни:
– Посиди там, малыш.
Его поведение совсем не похоже на то, как он общался со мной раньше. И губы грубые, руки наглые, голос надменный и равнодушный. Вот гад, что он себе позволяет? Я захлёбываюсь обидой.
А Соловьёв тем временем отправляется к двери, распахивает её. Сначала вышвыривает на крыльцо сумку Арины, потом отбирает у неё связку ключей из руки, подхватывает под локоть и уверенно отправляет туда же.
Захлопывает дверь, но она не уходит сразу. И я хорошо слышу, как она кричит:
– Да не притворяйся, что у тебя с ней что-то серьёзное. Я же не дура. Просто ревнуешь меня.
Соловьёв поворачивается ко мне, мы смотрим друг другу в глаза и молчим.
Но Арина никак не может успокоиться. Не дождавшись ответа на свои прошлые выступления, она, похоже, впадает в истерику.
Её голос срывается на визг, заканчиваясь почти ультразвуком:
– Да я у тебя сына отсужу, подонок. Слышь, Земфира, и тебе, сука, отомщу. Ты ещё узнаешь, на что я способна, тварина рыжая! Ещё пожалеешь, что влезла, куда не надо!
Дрожащими руками поправляю волосы. На глаза наворачиваются слёзы обиды. И мне совсем не нравится то, что здесь произошло. А реакция Игоря вообще взбесила: он же сейчас просто использовал меня, чтобы разозлить её. И вроде бы я не должна иметь претензий, Соловьёв мне ничего не обещал. Но и проглотить подобное я не могу.
– Я тебе не малыш, - дрогнувшим голосом заявляю ему, болезненно глядя в глаза, - отвези меня на работу, пожалуйста. Ты обещал.
Мне хочется, чтобы Игорь обнял меня и сказал, что я зря обижаюсь, что он был искренним со мной вчера, настоящим. Но он отводит взгляд.
Ой, всё тогда. Решительно отодвигаю его в сторону и быстро шагаю в спальню будить Серёжу. О завтраке больше речь не идёт. Желание готовить резко пропало. Соловьёв-старший обойдётся, а Серёжу я в саду покормлю.
Собираемся в молчании. Изо всех сил промаргиваю и сглатываю слёзы, которые то и дело норовят выкатиться из глаз. Дура я, чего-то напридумывала себе несуществующего. Короче. До работы доберусь и начну новую жизнь, в которой не будет ни Никиты, ни Арины, ни Игоря.
Через полчаса мы с Серёжей выходим из машины. С момента, как за Ариной захлопнулась дверь, Игорь не произнёс ни слова. Нечего сказать ему, конечно. Да и кто я такая вообще. Просто инструмент мести, бумеранг, прилетевший в его жену.