Ох уж эта Алька

Мачальский Дмитрий Викторович

"Я - з-з-змея!
– представляла она, плавно изгибаясь.
– Я - танцующая кобр-р-ра! Смотри мне в глаза! Я вырастаю перед тобой. Я поднимаюсь всё выше, выше... Я - огромный Чёрный Змей. Класс! Стоп. Я... я... чёрный змей? А вот это... это крыша?!

– Мама-а!!!

Её вопль и отчаянное ржание Мургаба рубанули воздух конюшни почти одновременно. Алька почувствовала, что падает. Но не оттуда, из-под крыши, где совершенно неожиданно прямо перед её носом оказалась потолочная балка, а просто навзничь. На миг, будто на фотографии, запечатлелось - её "полёт" с безнадёжно

раскинутыми руками и взметнувшийся прямо над нею свечкой конь... И она плашмя грохнулась на сваленное в углу сено. А над нею снова была потолочная балка, но... уже такая далёкая... Мамочки-и-и, что это было?!

– Аля?
– раздался в коридоре встревоженный голос Виктора Егоровича.
– Да что опять такое?!
– Он ворвался в денник и с удивлением уставился на девчонку, развалившуюся на сене.
– Ты чего?

– Я... я... Так...
– она ухватила протянутую руку и поднялась на ноги.

– Тебя что, Мургаб ударил?!

– Мургаб? Почему, Мургаб?..
– Алька сначала не врубилась.
– Ой, не-не!
– поспешила она успокоить тренера и принялась деловито отряхиваться.

– А что, ты его?
– пошутил Виктор Егорович.

– Ну, как бы, да...
– Алька, пожав плечами, скривила искреннее раскаяние.

– Я с тобой сегодня поседею, ей-богу, - покачал головой тренер.
– Давай-ка собирайся, и поехали - подвезу до дому.

Уже выходя, Алька почувствовала, что забыла что-то важное... Что-то... Мургаб! Она обернулась попрощаться... и не поняла! Коняка мрачно "завис" посреди денника и даже не собирался её провожать! А под копытами валялось позабытое яблочко.

– Ну, ты идёшь?
– прозвучало уже с конца коридора.

– Мурга-аб...
– коняка угрюмо смотрел в сторону.
– Ну Мургабчи-ик...
– но тот вообще повернулся к ней задом.

Не дождавшись ответа, Алька уныло поплелась на выход, где её ожидал нервный тренер и хмурый, как жизнь, вечер.

Этой ночью Альке приснилась какая-то хрень. Ну полная хрень! Ну как еще это назвать, если вместо пояса у тебя два толстых змеиных хвоста, а за плечами - аки мечи фентезяшные - торчат две здоровущие змеиные головы. И так мягко покачиваются, время от времени касаясь щёк. Бррр! И ласково шипят в оба уха: "Ссс-и-и-ива!" Такое присниться - не проснёшся! Вот Алька и "не проснулась"...

Прямо с утра всё начало валиться из рук. На кухне она уронила чайник. Может и ничего, но чайник был с кипятком. Может и это ничего - народ с визгом отпрянул и жертв, кроме чайника, не случилось, - но это оказался не её чайник! К тому же, Алька так и не смогла вспомнить, зачем вообще припёрлась на кухню...

– Шось ти якась пришелешена, - заметила Софочка, появившись в комнате, когда Алька уже собирала вещи.
– Дитино, ти ж не ла нчого! На хоч бутерброда.

Она сунула хлеб Альке в руку и уже направилась, было, по своим делам, как вдруг резко обернулась:

– Алька!!!
– гаркнула она, аж та присела от неожиданности.
– Дженджура ти таранкувата, шо ти робиш?!

Алька

перестала исуганно таращиться и огляделась чего там с нею самою не так. И обнаружила свою руку с бутербродом уже в сумке среди конспектов!

– Ойййй...

Медленно, как бомбу, она вынула сначала руку с хлебом, потом заглянула внутрь и другой рукой вытащила за кончик обложки вымазанную тетрадь. И глубоко задумалась, кого спасать первым. Решила, что тетрадь и, держа её на весу, уже потянулась слизнуть языком налипшее масло, когда повторно вмешалась Софийка.

– Та шо ж ти робиш...
– выдернула она тетрадь из-под Алькиного языка, едва ту не опрокинув.
– Хлб ж, чудо!
– и взялась за салфетки...

Перед парой Алька сидела за столом и задумчиво игралась шариковой ручкой - откроет-закроет... щелк-щелк... В это сакральное действо попытался вмешаться Юлик, подгадав, пока рядом не будет Софочки.

– Алька! Ты у нас самая умная, - начал он издалека, прям как порядочный, но недолго: - Дай практическую содрать?

Девчонка, завороженная чудом китайской техники, не глядя пошарила в сумке, что-то достала и молча отдала Юлику.

– О, кул вам с кисточкой!
– обрадовался тот, мысленно переведя дух, и отошёл, на ходу листая конспект.
– Па... падажди! Это чё такое?!
– он вдруг замер и кинулся обратно, возмущенно помахивая перед Алькиным носом тетрадью: - Чё ты мне дала?! Это ж не химия!

Алька, не отрываясь от созерцания мистического процесса перемещения стержня, молча подала другое. Юлик взял учебник по информатике, пару секунд тупо на него смотрел, не в силах поверить в такую наглость, после чего кинул ей на стол:

– Издевается!

Пылая благородным гневом, он обернулся за поддержкой публики... и наткнулся на подошедшую Софочку.

"Чего шумим?" - вежливо взглянула на него Софийка.

– Да-а-а... я так, мимо проходил, - увял Юлик и быстренько смылся.

"Даже спасибо не сказал, - грустно подумала Алька.
– Вот и помогай людям".

Первую пару пережили тихо. Под бдительным контролем Софийки. Но на лабораторной Софочке самой стало "непереливки" и она отвлеклась. Буквально на минутку! Оставленная без присмотра Алька с самым серьёзным видом уже прицелилась влить в колбу с реактивом некую жидкость, когда всполошилась отличница Лидка:

– Алька, стой!

– А?
– оглянулась та, продолжая опрокидывать колбу.

– Замри!!!
– заорала Лидка, аж все подпрыгнули, и Софочке поплохело от дурного предчувствия.

– Що сталося?
– оглянулся лаборант.

– Алюня, золотко, вддай колбочку, - вежливо попросил Андрийко, который как раз находился рядом и на Лидкины вопли среагировал первый.
– Ось так, ось так... Вддамо тихенько, все буде добре...
– Нежно, как сапер мину, он отобрал колбу и с интересом на неё уставился.
– Нтроглцерин, чи що?