Охота на льва. Русская сова против британского льва!
Шрифт:
– О! – воскликнула Мата Хари. – Наконец-то!.. Послушайте, это судьба! Я знала, что встречу вас. Я мечтала о вас еще дома, в женских покоях раджи Гуадайпура! Моя мать была любимой дочерью раджи. Вы не знали?.. Она была рани Джанси Лакшми-бай! Она должна была выйти замуж за раджу Сринагара, но белый человек покорил ее сердце. Это был покойный английский король Эдуард! И родилась я!.. Я должна была стать женой англичанина – так решил раджа, но я… я…
Видимо, танцовщица не до конца придумала эту новую версию своей судьбы, а тратить время на творчество не пожелала. Она просто-напросто кинулась Давыдову на шею.
Но Денис на сей раз приготовился
Оказавшись во дворе, Давыдов перемахнул через забор, но оказался вовсе не там, где рассчитывал, а в каком-то переулке. Сориентировавшись, он побежал обратно к входу в особняк Крестовской. Но, выскочив из-за угла, тут же попятился.
Почти у самого крыльца стоял «Руссо-Балт» с белыми, отлично видными во мраке колесами. Автомобиль графа Рокетти де ла Рокка!
Нужно было немедленно отыскать Нарсежака и втолковать ему, что незачем идти по следу танцовщицы, когда граф – вот он, наверняка сидит в авто. Но поди, догадайся, где прячется опытный агент. И ведь как глупо вышло – Давыдов забыл рассказать Федору про приметный автомобиль! О тайном знаке они тоже не договорились. И в голову не пришло, что он может потребоваться.
Но Денис был тем, кого называют натурой творческой. Сигнал агенту должен быть таким, какой с посторонними шумами не спутаешь, причем понятен одному лишь Нарсежаку…
– У-ху! У-ху! – бешеным филином заухал Давыдов.
Федор не появился. Зато с крыльца сбежала Мата Хари, ведя на позолоченном поводке своего медведя. Она закружилась посреди улицы, ловко перекидывая поводок из руки в руку. Это, очевидно, должно было означать ночное приветствие Шиве. Потому что ей тут же открыли дверцу автомобиля, она подпихнула под мохнатый зад мишку и сама забралась в салон. «Руссо-Балт» тронулся.
– У-ху! У-ху! – отчаянно призывал Денис.
Нарсежак молчал.
С полверсты Давыдов бежал за автомобилем, понемногу отставая. И все яснее понимал, что провалил важное дело. Наконец встал и перевел дух.
– Рапорт напишу! – сказал он в пространство. – Вот подсунули агента, будь он неладен… Ну, Голицын! Ну, Голицын!.. Втравил меня в историю…
Глава 4
Июль 1912 года. Санкт-Петербург
Спозаранку Голицын уже был в участке на набережной Обводного канала. На сей раз – сытый и довольный. Вася ни свет ни заря был приставлен к плите и соорудил гигантскую яичницу – блюдо простое, сытное и полезное, а также смолол и сварил кофе. Но кофе попался какой-то неправильный, бодрости в нем не нашлось даже на чайную ложечку.
Поэтому, едва прибыв в участок, Андрей потребовал себе отдельный кабинет, большую кружку крепкого чая и первого из задержанных.
Треклятая песня «черных гусар» сопровождала Голицына, и он, ожидая, пока приведут арестованного, тихо и довольно фальшиво напевал:
А утром перед эскадрономВ седле я буду строг и прям.И взором медленным и томнымЛовить улыбки милых дам.Песня мешала думать, а ведь
В кабинете висела большая карта Санкт-Петербурга. Голицын достал кроки и еще раз внимательно их рассмотрел. По крайней мере, одно было понятно: нарисованы не Литейный, не Невский и не проспекты Васильевского острова. Неизвестный топограф старательно изобразил кривизну улицы на небольшом участке. И квартал невелик…
Андрей подумал, что стоило бы озадачить кого-то из молодых в бастрыгинском доме. Пусть ползают по карте и ищут варианты – им полезно, хотя бы ради воспитания дисциплины духа. Но наметить кандидатуры капитан не успел – в коридоре раздались шаги.
Через порог переступил, гордо задрав подбородок, молодой человек, что свалил Андрея хуком в челюсть. Кровоподтек на его лице уже начал синеть, и от того в сочетании с бледной кожей и глубоко запавшими глазами физиономия стала сильно похожа на вампирскую. Не хватало только змеиной улыбки и острых белоснежных клыков. Голицын так для себя и обозначил парня – Вампир. Тем более что никаких документов типа паспорта или удостоверения у задержанного не обнаружили.
– Присаживайтесь, господин-неизвестно-кто, – благодушно предложил Андрей, указав на стул перед столом. – Сразу представлюсь, чтобы не было недоразумений: капитан Службы охраны высшей администрации Голицын. Теперь вы в курсе, кто именно будет заниматься вашей личностью, и какие это вам сулит перспективы в случае отказа от сотрудничества. Ваша очередь?..
– А если я не желаю общаться с вами? – с вызовом бросил Вампир, покачиваясь с пяток на носки прямо перед столом.
– Ваше право. Но тогда вы должны ясно представлять себе, что полагается по закону за нападение на сотрудника силового ведомства.
– А я не знал, что вы оттуда!..
– Ну, господин… или, может, мистер?.. Что за детство, право слово?! – Андрей снисходительно усмехнулся. – Присаживайтесь, и поговорим, как взрослые люди.
Молодой человек горделиво дернул плечом и опустился на краешек стула, выпрямившись при этом, будто аршин проглотил.
– Станислав Жатецкий, – процедил через губу, – к вашим услугам!
Вся многовековая гордость польской шляхты была в его голосе и взгляде. Да еще презрение – ах, какое великолепное презрение! Ну, еще бы. Куда там русскому служаке до польского аристократа, который числит в своих предках не иначе короля Болеслава Кривоустого, которому сам Ричард Львиное Сердце во внуки годился. Но презрения многовато, да и какое-то оно… артистическое?
– О, ясновельможный пан, пшепрашем, не пшизналэм пана! – развеселился Голицын и сразу резко посерьезнел: – Тем хуже для вас. Появление в столице без разрешительных документов польским дворянам запрещено после известных вам событий [7] . Так кто же вы на самом деле?
7
Голицын имеет в виду массовые беспорядки в 1905 году, организованные Польской социалистической партией под непосредственным руководством Юзефа Пилсудского, едва не приведшие к фактическому отделению Польши от России. – Примеч. авт.