Охота на льва. Русская сова против британского льва!
Шрифт:
Насколько он помнил, как раз Охранное отделение и присматривало за «святым старцем», «нашим другом», «святым чертом» – да как только не называли Григория Ефимовича Распутина. Уж там-то знали поименно всех дам и девиц, наносивших ему визиты.
Голицыну показали рапорты агентов, и донесения оказались такие, что будь у него волосы подлиннее – непременно встали бы дыбом.
Но капитана мало интересовали шашни Распутина с проститутками. Он искал в куче донесений Залесскую и сопровождавшую ее даму. Поскольку Раиса
Послав курьера в третье «совиное» управление, связавшись по телефону с бастрыгинским домом и отправив дозор молодых «совят» присматривать за жилищем Пашутиной (с тайной надеждой, что парни чему-то научатся от опытных филеров), Голицын взялся за работу.
Пока он копался в бумагах, третье управление искало в своих шкафах, в папках со сведениями о Рейли, фотографические карточки Залесской – желательно в дамском обществе. В конце концов командировали Байкалова на Невский, в знаменитое ателье Карла Буллы: там вроде имелся архив негативов чуть ли не с царствования Его Величества Александра Александровича.
К вечеру Байкалов привез нужную картинку в шести экземплярах – Залесская, Пашутина и еще три дамы очень красиво позировали на фоне изгороди, увитой бумажными розами, и швейцарского пейзажа с горами и водопадом.
Через час агенты Охранного отделения опознали Пашутину. Она была сопровождавшей Залесскую безымянной дамой из одного, месячной давности, донесения.
– Пышная, – сказал агент. – Нашему «старцу» нравится, когда в теле. Есть за что ухватить! А он как раз и любитель ухватить.
– Полагаете, он вел себя с госпожой Пашутиной непристойно? – спросил Андрей.
– Да он и слова-то такого, «пристойность», не знает.
– Но тогда получается, он не одну Пашутину насмерть своими штучками перепугал?
– И очень даже может быть. Знаю точно: к нему барынька приезжала, тоже в теле и тоже из любопытства. Так он за ней потом кого-то из своих келейниц посылал… Мы их келейницами зовем – этих особ женского полу, которых «старец» при себе держит для услуг.
– Понятно… Не все, выходит, считают за честь у него на коленках посидеть?
Агент расхохотался. А Раиса Пашутина, бестолковая домашняя курица, стала в этот миг Андрею даже симпатична.
На следующий день с утра Голицын поехал разбираться со вдовой.
Его приняли точно так же, как в прошлый раз. Пашутина опять утро посвятила хозяйственным хлопотам. И опять вышла не сразу.
– Добрый день, сударыня, – сказал Голицын. – Не обессудьте, разговор у нас будет серьезный.
– Пенсия? – в ужасе спросила она.
– И о пенсии потолкуем. Вот, полюбуйтесь: вам этот кавалер часом не знаком?
Фотографическая карточка Рейли (двухлетней давности, но удачная) легла на
– Знаком, выходит, – удовлетворенно кивнул Андрей. – Может статься, и в гостях у вас бывал?
– Нет!.. То есть… да… как-то заезжал…
– А познакомила вас госпожа Залесская?
– Да, но я не понимаю… Отчего бы Надин не привезти ко мне положительного господина? Какое в этом преступление? Я живу уединенно, в свете не бываю, но я тоже дама, я не могу быть одна…
Андрей знал, что Рейли обладает особенным талантом покорять женщин. Выходит, и до вдовы своими чарами дотянулся… Интересно знать, нарочно или случайно?..
– Вы правы, женщине в вашем положении лучше всего – вторично выйти замуж. Тем более, господин весьма положительный. Но на каком языке вы будете с ним говорить?
– На русском, разумеется. Все поляки понимают по-русски.
– Вы считаете господина Лембовски поляком?
Задавая этот вопрос, Андрей немного рисковал. Чертов Рейли мог представиться вдове под каким-нибудь иным именем.
– Д-да… хотя… хотя он лучше знает английский…
– Очень может быть. А его друг – тот, с кем он встречался у вас?
Вдова замялась, во взгляде была тревога. Андрей ответил строгим взглядом, а лицу придал выражение: я неумолим!
– Тот по-русски не говорит. Я думала, что финны хоть немного знают русский…
– Так он – финн?! – Это был основательный сюрприз.
– По-моему, финн. Его зовут господин Каминен, Тиму Каминен. Разве это не финское имя?
– Финское, – согласился Голицын. – А вы сами, госпожа Пашутина, бывали в Финляндии? Ну, хоть в Териоки отдыхать ездили?
– Да, когда муж был жив…
– Слышали финскую речь?
– Конечно, слышала!
– Смогли бы ее отличить от любой другой?
– Смогла бы, но какое отношение имеет финская речь к моей пенсии?
– Этот Каминен произнес при вас хоть слово по-фински?
– А зачем?
– Значит, он тоже говорил по-английски?
– Нет!..
Взволнованная вдова, явно почуяв неладное, схватила портсигар, вынула папироску, потянулась за спичечницей. Андрей блеснул галантностью и дал ей прикурить. После чего воцарилось молчание – Пашутина быстро затягивалась дымом и явно не желала продолжать беседу.
– Итак, он говорил по-английски, – подсказал Голицын.
– Допустим, а разве это преступление?
– И Лембовски говорил по-английски, даже с вашей приятельницей Залесской, так?
Ответа не было.
– Хорошо, начнем с другого конца, – Голицын усмехнулся. – Начнем с Григория Ефимовича Распутина.
– Ах!..
Пашутина выронила папироску, но Андрей у самого пола подхватил и вернул.
– При чем тут этот, этот…
– Этот гадкий человек?
– Боже мой, откуда вы знаете?!