Охотники за наследством
Шрифт:
Бальный зал уже был полон народу, оттуда слышались голоса и смех, хлопали пробки шампанского, где-то слева играла музыка. Мраморный пол натерли до такого блеска, что на него было страшно наступить. Он казался водянистым, а вазы с цветами в отеле, видимо, размножались в геометрической прогрессии, в зависимости от объема помещения, только по количеству роз это место напоминало летний сад. Я остановилась в дверях, засмотревшись на роспись на потолке, по монументальности достойную масштабов Сикстинской капеллы, но тут ко мне подскочила Алиса. Еще две минуты, как и все окружающие, мы изображали отчаянную радость от встречи друг с другом, но как только я попыталась свернуть в открытую справа дверь,
– Ты что, туда нельзя, это не по протоколу!
– В смысле?
– Туда нельзя ходить. Надо делать все то же, что и остальные.
– А что делают все остальные? – Я оглянулась, но гости только широко улыбались друг другу, не забывая посматривать и на окружающих, совсем как Бахус у нас на стене.
– По-моему, они идут ужинать.
Народ действительно начал медленно перетекать в другой зал без всякого руководства со стороны. Пол здесь выглядел еще более мокрым, стены были серыми, а по потолку опять «бродили» нарисованные толпы в хламидах. Все принялись рассаживаться за длинные столы, убранство которых могло бы смело плюнуть в обложку любого дизайнерского журнала по обустройству интерьеров. Я вопросительно посмотрела на Алису и кивнула на ближайший стул, но тут к нам подскочил, словно отделившись от стены, человек, ответственный за рассадку. То, что приглашенные садятся не хаотично, а по протоколу, было ясно с самого начала. Но как они делали это с такой скоростью при отсутствии табличек с именами возле тарелок, оставалось загадкой. С другой стороны, гости могли, как на соседской кухне, собираться здесь настолько часто, что каждый уже давно запомнил свою «табуретку», либо же таблички спрятались хитрее. В этот момент как будто заиграл саксофон, причем взял несколько игривый тон, что явно было против местных правил, которые, впрочем, нам никто не зачитывал.
– По ходу нас в амфитеатр задвинули, – зашептала я Алисе, не глядя на соседей: супружескую пару, каких-то уже веселых приятелей и двух очень серьезных мужчин с постными лицами.
– Если не на галерку. А что ты хотела – явиться из ниоткуда и засесть в партере? К тому же, согласись, рассудили правильно: мы – дамы без спутников, вокруг нас мужчины, не считая одной воблы в черном платье. Все честно.
– Хотела только найти принца, который выведет нас на бабку. Боюсь, в протоколе это не прописано, – раздраженно прошептала я в ответ.
– Хорошо, что он блондин, его легко заметить, – Алиса оглядела приглашенных, мужская половина которых состояла из жгучих брюнетов или сверкала лысинами, – а упавшие портки наверняка станут кульминацией вечера.
Музыка заиграла еще громче, а свет, казалось, стал еще мягче.
– А что, если он вообще не придет?
– Что значит не придет, он же обещал. Не явится, тогда вернемся к первоначальному плану, разработанному еще в Доминикане: будем ходить по кругу и спрашивать у каждой бабки старше восьмидесяти, не она ли Маргарита Вандельхох.
В воздухе запахло чем-то сладким, в эту минуту передо мной поставили тарелку с салатом. Нельзя сказать, что я была сильно удивлена, но увидеть обычный итальянский салат с кусками пармезана, приправленный оливковым маслом, никак не ожидала. До этого мясные закуски уже вызвали некие сомнения. Даже хилая рыба-меч, которую мы ели на обед, выглядела более изыскано. Так наряжаться ради этого салата точно не стоило. Я осторожно поддела вилкой верхний лист. Он смачно хрустнул и оказался довольно-таки вкусным, но в окружающую обстановку вписывался примерно как стопка водки и малосольный огурец. Но окружающие никаких признаков возмущения или разочарования не подавали, зато вино пили литрами. Оставалось надеяться, что сейчас не внесут пиццу с текилой.
– А самих будущих
– Кто их знает. Семья праздник устроила, а они, может, где с компанией зажигают или перед медовым месяцем тренируются в номере. У них это формально так.
– То есть криков «горько» не будет?
– Я тебя умоляю, итальянцы вон даже не чокаются.
– Что, и «мороз-мороз» не споют? Смотри, как шампанское хлещут.
Алиса покачала головой.
– А танцы будут?
– Слушай, откуда я знаю? – Она начала раздраженно посматривать на окружающих. – Я тут так же, как и ты, сижу. Если в протоколе есть танцы – станцуют. Мы же на официальном мероприятии. Сейчас выпьют, расслабятся чуток.
– Не знаю, как тебе, а мне этот протокол надоел. – Я отшвырнула салфетку. – Мы сюда не салат прилетели есть. Пойдем!
Я встала и решительно направилась к вожделенной двери в красный зал, откуда звучала музыка.
– Ты что делаешь? – возмущенно зашептала Алиса. – Давай посидим еще хотя бы полчаса.
– Спасибо. Уже посидели. – Я обошла столы. – Могу я в туалет, например, сходить, нос припудрить? Не за столом же мне это делать.
У пары дверей мы потерпели фиаско, заглянув в хозяйственные помещения и столкнувшись с удивленными официантами. За одной из красных портьер обнаружили целующуюся парочку – руки женщины в огромных кольцах на каждом пальце нервно ощупывали спину партнера, который, по счастью, оказался брюнетом. Они были так увлечены своим делом, что нас, похоже, и не заметили.
– А ты говоришь – протокол, – ехидно улыбнулась я Алисе, но тут же себя перебила: – Смотри, вот твой принц!
В комнате, видневшейся через одну от нас, над сидящей в кресле сухонькой старушкой действительно наклонился молодой человек, похожий на лорда Литтона.
– Вперед! – скомандовала я, но тут же больно врезалась в господина с огромными смоляными усами и черными глазками-угольками.
Видом он напоминал нечто среднее между развеселым тараканом и известным российским певцом блатных песен, или шансона – как теперь принято говорить. Джентльмен упрямо загородил нам проход, но тут же заискивающе выудил из-за спины паренька лет восемнадцати, подтолкнул его к нам и как-то робко, сдавленно улыбнулся. Судя по произнесенной им на итальянском тарабарщине, мальчик – сын, а может, племянник – был на таком приеме впервые. Не сообразив, что, собственно, нужно делать в таких случаях по протоколу, я выхватила красную розу из ближайшей вазы, резким движением протянула ее юнцу и серьезно кивнула. Папаша слегка отрыл рот, ошалело посмотрел на цветок, ощупав взглядом, наверное, каждую колючку, потом взглянул на нас с Алисой, но тут же весело гоготнул и, улыбаясь во весь рот, довольно похлопал сына по плечу. Слегка поклонившись, они расступились и дали нам пройти. Усатый господин продолжал трясти паренька за плечи, басисто смеяться и с интересом рассматривать розу, которых вокруг было тысячи.
– Я чего-то не то, похоже, сделала, – прошептала я Алисе, не оглядываясь.
– Угу, но им это точно понравилось.
– Ну вот. Упустили!
Ричарда Литтона действительно пропал и след, только бабулька в изумрудном платье по-прежнему сидела в кресле и, кажется, слегка дремала. Тут перед нами возникли две дамы, воротник одной из них стоял удивительной ракушкой, и стали что-то хором говорить.
– Алис, ну, ё-моё, разберись с ними, – быстро сказала я и начала подкрадываться к старушке. Та выглядела настолько древней, что было вообще непонятно, как она умудрилась с такой скоростью метаться по земному шару и не развалиться.