Окассен и Николет
Шрифт:
2
Бокер находится в Провансе, почти рядом
со знаменитым Тарасконом, в 15 километрах
к северу от Арля и на расстоянии 25 километров
от моря. В XII веке граница моря проходила
гораздо севернее, чем сейчас, m Бокер находился
совсем недалеко от берега (см. главу 34, где
жители Бокера идут на берег в поисках
„добычи")- Никакого графства в Бокере в ту лору
не было. Но местность эта славилась своими
ярмарками,
жонглер мог занести название ее и на север
Франции. На юге Франции было несколько
городов, называвшихся Валена Какой из них
имеется здесь в виду, установить трудно.
„Волосы у него были светлые".— Белокурые
волосы в средневековой Франции считались
обязательным аттрибутом красоты.
6
Характеристика рая и ада, которую дает
Окассен, обнаруживает у автора необычайно
смелое для той эпохи свободомыслие. Другие
примеры таких иронических рассуждении мы
встречаем лишь в гораздо более позднее время,
когда буржуазия уже открыто выступает со
своей оппозиционной (и вместе с тем
антиклерикальной) программой. Очень близкие
параллели мы находим у Лудольфа Суд-
геймского („De itinere terrae sanctae", около
1350 г.), во французских новеллах XV века,
в „Масагопеа" Фоленго (XVI века) и т. д.: там
всюду рай изображен как обиталище всякой
скуки и немощи.
Договор, который Окассен предлагает отцу,—
почти пародия на рыцарские идеи эпохи. Один
из самых обычных мотивов куртуазной поэзии—
то, что поцелуй или хотя бы ласковый взгляд
любимой вдохновляют рыцаря на великие
подвиги, или, наоборот, что он совершает блестящие
подвиги для того, чтобы заслужить
благосклонность своей дамы. Зд^сь Окассен идет на это
ненавистное для него дело только для того,
чтобы такой ценой добиться права на свидание
с милой, которая поцелует его отнюдь не за это.
9
„И на них бросает взгляд".— Рыцарь,
выезжая на бой, всегда проверял, хорошо ли он
вложил ноги в стремена.
10
Рыцарь, который так глубоко задумался о
своей возлюбленной, что не замечает грозящей
ему опасности,—мотив нередкий в куртуазных
романах. Но здесь этот момент и последующая
столь внезапная победа Окассена изображены
в явно шуточных тонах. Такой же шуточный
характер, но уже на этот раз связанный с
дерзким протестом против всех священнейших
феодальных понятий, носит разговор Окассена с
плененным
11
„В чаше спелых гроздий сок".— В
подлиннике сказано просто: soupe en maserin („суп в
деревянной чаше")? но, без сомнения, имеется
в виду вино, сваренное с пряностями, которое
служило первым утренним напитком.
12
Влио — вид средневековой одежды, нечто
вроде камзола, стянутого в поясе и доходившего
до колен. Блио носили как мужчины, так и
женщины, и надевался он обычно поверх
рубашки, но под верхнее платье.
15
Прототипом песни сторожа является „аль-
6а" — один из жанров рыцарской поэзии,
имеющий в виду следующую ситуацию: в то время
как рыцарь пробрался к замужней даме, своей
возлюбленной, а: проводит с нею ночь, его
спутник—верный друг или оруженосец — сторожит
у подножия башни и при первых лучах зари
(по-провансальски — alba, откуда название
жанра) своей песней будит любящих, предупреждая
их об опасности быть застигнутыми. Здесь мы
имеем совсем другое использование этого
мотива, более реалистическое и вместе с тем
сентиментальное.
18
Весь этот эпизод с пастухами,
завершающийся в главах 20—22, контрастирует с
рыцарской поэзией сразу по двум линиям. G одной
стороны, обычный мотив артуровских романов —
встреча странствующего рыцаря с вилланом,
который указывает ему путь, причем во всех
случаях виллан изображен как существо
добродушное, но уродливое, способное одним своим
видом вызвать отвращение и страх. Здесь этот
образ как бы расщепился: мы его встретим,
с традиционным его обликом, в главе 24. Но
сейчас его роль указателя пути перешла к
пастухам, тоже вилланам, но обрисованным
автором с глубокой симпатией. G другой стороны,
одним из очень распространенных жанров
куртуазной лирики является „пастурель",
изображающая следующую ситуацию: разочарованный
или пресыщенный рыцарь покидает замок и
едет в поле, где он встречает пастушку, за
которой начинает ухаживать. Иногда он
одерживает победу, после чего вскоре бросает
доверчивую простушку, иногда же получает с ее
стороны отпор. Бывает, что дело ограничивается
лишь беседой, в которой, например, оба
поверяют друг другу свои сердечные невзгоды. Но
во всех этих случаях пастушка и пастухи —
стилизованные „пейзане", на фоне которых лишь