Олегархат им. тов. Сталина
Шрифт:
— Михаил Георгиевич, мне тут сообщили, что в Брянской области вы досрочно АЭС запустили, могу я поинтересоваться, какого черта вы там так спешили? И кто ответит, когда эта станция на воздух взлетит? Я что-то не верю, что АЭС можно нормально выстроить за такое время… а вы еще подписали с КПТ договор на постройку еще одной такой же станции, причем пуск ее вы назначили уже через три года. Это как прикажете расценивать?
— Вы напрасно волнуетесь, Светлана Владимировна. Если вам интересно, то подъезжайте ко мне, я вам все подробно расскажу и даже покажу…
— К вам я заехать в обозримое время точно не смогу, а говорим мы по защищенной линии, так что я слушаю.
— Ну, как хотите. Насчет сроков собственно строительства, то тут все просто: в Райнсберге мы почти такую же станцию строили, все положенные шишки набили, поняли, как делать правильно — и сделали, в два года уложились легко: там же, в Брянской области, промышленность стройматериалов
— И вы абсолютно уверены, что все там пойдет нормально?
— Мы считаем, что ничего серьезного случиться… не случится ничего плохого. Разве что на несколько дней отклонимся от графика вывода на полную мощность, но это явление в значительной степени прогнозируемое. Что же до строительства новой станции, то с товарищем Соболевым мы все вопросы уже согласовали и считаем, что его предложение выгодно и нам — имею в виду Средмаш в целом, и области, и всей стране. Сейчас у Игоря Ивановича есть возможность изготовить еще два таких же котла, и такая работа во-первых загрузит его производство, то есть не получится лишних простоев, во-вторых, обеспечит дополнительную исследовательскую базу…
— А мне нужны не исследовательские, а просто работающие электростанции!
— И они именно такими и будут. Но каждая новая площадка…
— Я поняла. Тогда еще один вопрос: вы договорились с Соболевым о постройке двух таких станций.
— Да, и уже работы начались. И это, между прочим, Игорю Ивановичу и вообще Средмашу обеспечит существенное дополнительное финансирование, в том числе и исследовательских работ. А так же даст возможность и новое оборудование приобрести… досрочно. Но я не услышал вопроса…
— А еще два реактора Игорь Иванович сможет изготовить без ущерба для прочих своих дел?
— Вы это в порядке общей эрудиции спрашиваете или у вас какие-то планы возникли?
— Планы в процессе возникновения, но для их составления мне точно нужно знать: сколько еще таких реакторов товарищ Африкантов сможет изготовить… скажем, в ближайшую пару лет.
— Если для… я думаю, что за два следующих года у него могут быть изготовлены еще три котла. Три, не считая тех двух, которые пойдут на АЭС в Жуковку. И насчет двух я полностью уверен, а насчет третьего… если вам это нужно срочно, то рассчитывайте на два, а если вопрос терпит неделю, то я уточню и дам уже точный ответ.
— Уточняйте, но можете не спешить, я удовлетворюсь, если вы мне и через две недели точно все скажете. Но пока новые котлы все же заказывать не спешите, я вам сама скажу, когда нужно будет. Вот как раз через две недели и скажу…
Вообще-то мысль ко мне в голову пришла при разговоре с Первухиным простая донельзя: у Кима в земле уран, хотя и в не очень больших количествах, закопан, но он его выкапывать пока не стремится. Ему пока это просто не нужно, а вот если ему поставить АЭС… У него же каждый киловатт на счету, и «атомные» для него точно лишними не покажутся. К тому же у меня было твердое убеждение, что Кимы атомами распорядятся точно на пользу делу. А если им немного пораньше поднатаскать специалистов… Быстро, конечно, это сделать не получится, но, как там говорили китайцы о дороге в десять тысяч ли? А насчет того, что АЭС — штука не самая дешевая, я вообще не беспокоилась. Потому что точно знала, что Ким (этот или его сын) за станцию расплатиться смогут, и я им даже в этом помогу. Быстро помогу, потому что уже знала, как Северная Корея строила основу социалистической экономики. И для полного успеха им не хватало всего лишь нескольких мелочей — однако половину из них я могу предоставить. А с остальной половиной разбираться предстояло уже самим корейцам. Пока они, правда, не знали, как это проделать быстро — но я им расскажу. Быстро все равно не выйдет, но дорога в десять тысяч ли… И нужно сделать этот самый первый шаг, и чем раньше, тем лучше!
А насчет «раньше» уже вроде и дата мероприятия обозначилась: товарищ Ким Ирсен пригласил меня «в гости»…
Глава 18
Вообще-то никто в руководстве страны даже не рассчитывал, что «излишек денег» из экономики будут убираться с помощью экспортных поставок. Да, увеличение экспорта в этом может оказать приличную помощь,
Ну а «технологии» тут заключались в том, что воду разливали в бутылки из лавсана. То есть в хорошо знакомые мне ПЭТ-бутылки, которые и сами по себе почти ничего не весят, и перерабатываются на сто процентов. А система раздельного сбора отходов и в Москве уже была неплохо налажена, но для бутылок и она не требовалась: бутылка с газировкой стоила рубль, а пустая сдавалась за полтинник, так что народ практически все бутылки честно сдавал. Мне занимавшиеся этим заводом инженеры их КПТ говорили, что самым сложным было «изобрести» недорогой клей, которым этикетку у бутылке приклеивали, и который бы легко смывался простой водой — но наш народ любую трудность преодолеет, и эту тоже преодолел. Ну а то, что заметного (в масштабах страны) этот заводик прироста ТНП не дал — так он и сам в этих масштабах проскочил почти незамеченным, других заводиков и заводов за последний год понастроили очень немало. Очень-очень немало, так что большая часть «дополнительной» валютной выручки пошла как раз на приобретения не всякого импортного барахла, а оборудования для его производства.
И лично мне очень понравилось даже не то, что оборудование это закупалось в основном для СССР, а то, что даже самым «дружественным странам социалистического лагеря» предлагалось — если им что-то от Советского Союза получить хотелось — производство этого чего-то в СССР и налаживать. За самыми мелкими исключениями, в ту же ГДР СССР поставлял сталь и чугун так сказать «в исходном виде», а вот сырая нефть не продавалась, туда отправляли нефтепродукты с завода, выстроенного немцами в Белоруссии. И даже не целиком выстроенного за немецкий счет, а «при долевом участии», то есть ГДР туда поставил довольно приличную часть оборудования. Но немцам из-за этого предоставлялись значительные скидки на бензин и солярку, а вот полякам предлагалось нефтепродукты покупать уже «по мировым ценам». Правда, и их продукцию СССР приобретал тоже по «мировым»… то есть по факту почти ничего и не покупал: за деньги, которые просили поляки, можно было купить такого же, но лучше и дешевле у буржуев, а на вопли о «социалистической солидарности» оттуда никто внимание не обращал. Потому что солидарность, тем более социалистическая — она взаимная…
Поэтому торговля с социалистическими странами для меня выглядела несколько удивительно (в том плане, насколько она отличалась от той, которую застала я): самый большой торговый оборот у СССР был с ГДР (что было объяснимо), за второе и третье место с переменным успехом «спорили» Венгрия и Болгария, на пятом месте шла Чехословакия (откуда главным образом поступали изделия легкой промышленности), Польша шла шестой (с огромным отрывом от чехов), а на последнем месте (в Европе) шла Румыния, откуда поступала в приличных количествах лишь мебель). А вот на четвертое место уверенно вырвалась Северная Корея, поставляющая очень много металлов (медь, цинк и «редметы»), и где-то между Польшей и Румынией шел Китай. Югославия (после того, как Тито попер против Сталина) вообще всерьез не рассматривалась в качестве торгового партнера, а Куба, в которой правил товарищ Фидель, вообще стояла в этом списке особняком. То есть информации по объемам торговли с Кубой вообще почти не было, даже для меня ее не было — то есть я знала, что с Кубы в огромных объемах поступает вроде бы сахар, но понять, куда он девается, мне не удалось: отечественное производство вроде бы почти полностью покрывало потребности населения, и куда девалось почти три миллиона тонн «белой смерти», я не понимала. Впрочем, я и не интересовалась этим особо, торговлей с Кубой занимался специальный отдел при Политбюро, и там было больше политики, чем экономики — а я политикой не занималась.