Олегархат им. тов. Сталина
Шрифт:
— Приглашайте свою команду. Человека, которого избрал товарищ Сталин… Мы готовы вам эту работу… доверить. Так, наверное, будет правильнее сказать…
Глава 19
На одной из улиц Пхеньяна во время моего первого визита в Корею (еще в прошлой жизни) мне показывали интересный домик, размером даже меньше Пентагона, в котором размещалось предприятие, чья продукция была известна по всему миру. Каждый день в это здание заходило больше пяти тысяч очень квалифицированных специалистов и часов по десять они там занимались очень непростой работой. А чтобы их ничего от работы не отвлекало, мало того, что здание от электричества не отключалось даже когда огромные заводы оставались без энергии, так еще и в «сарайчике», выстроенном в одном из дворов, стояла совершенно американская (производства «Дженерал Электрик»)
В этом огромном помпезном здании, выстроенном в стиле «сталинского ампира», находилась когда-то самая большая в мире студия мультипликации, и именно там были отрисованы все знаменитые диснеевские мультсериалы: Чип и Дейл, Утиные истории, Чудеса на виражах, Аладдин… Да, на студии работали главным образом художники-аниматоры, а мультипликаторы корейские появились уже в самые последние месяцы ее существования, перед тем, когда компьютеры заменили этот тяжкий труд — но вот сейчас здание уже было выстроено, а студию еще не организовали.
Вообще-то в здании изначально собирались разместить что-то вроде Дворца пионеров, но и «тогда» не случилось, и «сейчас» этого не произошло, причем сейчас — по той простой причине, что пока внутренняя отделка здания была очень далека от завершения, так как просто в стране средств на это не хватало. Но со средствами я могла сильно помочь, однако снова там устраивать «КНДРмультфильм» у меня и мысли не возникло. Тем не менее о том, что в здании можно с комфортом разместить свыше пяти тысяч работниц, я не забыла — и в рамках согласованной с Ким Ирсеном программы домик я «прибрала». И сразу же отделочные работы там возобновились с неземной скоростью, причем такие, о каких еще полгода назад никто и помыслить не мог. И даже товарищ Ким Ирсен не мог, но так как с него я ничего для выполнения работы почти ничего и не требовала (кроме некоторых, причем совершенно недефицитных материалов), то он и не возражал.
И правильно делал: спустя буквально несколько недель, сразу после того, как в одном крыле здания были эти самые отделочные работы завершены, к работе приступили сразу четыре сотни молодых девушек. К работе довольно несложной, но кропотливой: нужно было маленькие, в четыре квадратных миллиметра, кусочки полупроводников аккуратно разместить на подложки и нагреть все это до полутора сотен градусов: там использовался припой из индия. А после того, как распаянные приборы проверялись на работоспособность, как раз несостоявшиеся художники-аниматоры наносили на кристаллики капельки люминофора. Все это делалось совершенно вручную, просто потому, что автоматы, которые должны были это проделывать «без участия человека», только разрабатывались, и разработка шла с большим скрипом — а небольшая группа девушек-монтажниц и несколько «художниц», объединенных в отдельную бригаду, за смену собирали хотя и меньше, чем теоретически мог бы собрать такой автомат, но в среднем семьдесят пять тысяч отдельных светодиодов у них получалось сделать, а из этих диодов другая бригада девушек собирала — но уже с использованием мелкой оснастки — десять тысяч готовых световых панелей, устанавливаемых в светодиодные лампы. Которые собирались на отдельном конвейере, где сидело уже больше сотни человек — но так как и «изначальных» бригад было сформировано несколько, даже первая очередь этого заводика в смену выдавала по пятьдесят тысяч лампочек. Конечно, кроме монтажниц (которыми были исключительно девушки лет пятнадцати-семнадцати) и «художников» на заводике работало еще много народу: на отдельном участке изготавливались цоколи для этих ламп, в небольшом цеху пластавтоматы делали детали корпусов, на специальном участке те же панельки под светодиоды производились — но в целом производство обеспечивало выпуск продукции (причем пока еще лишь в одну смену) на полмиллиона рублей (или на сотню тысяч долларов, в зависимости от того, куда лампочки поставлялись) в сутки. При базовой рентабельности в четыреста процентов…
Обеспечить такое производство в СССР было сейчас крайне сложно, ведь с «редкими металлами» там было все же грустновато — а в одной лампе только индия в виде припоя было около десяти миллиграммов. То есть завод в смену потреблял этого индия полкило, даже больше. Пока потреблял по полкило, а в очень обозримом будущем мощность завода планировалось увеличить раз в пять. Конечно, и в СССР найти несколько килограммов того же индия в день было вполне возможно, но именно в Корее это получалось проделать настолько дешево.
А запустить этот завод так быстро получилось лишь потому, что
Если рассуждать в терминах сферических коней в вакууме, то КНДР на этих лампочках могла себя полностью валютой обеспечить — но на практике у товарища Кима шансов на это не было: против его страны буржуи ввели жесточайшее эмбарго. А вот у Советского Союза такие лампочки уже довольно активно начали покупать буржуи европейские, так что Пхеньянская фабрика просто свои изделия никак не маркировала, а отправляла (по железной дороге в опечатанных вагонах) на небольшой заводик в город Свободный — ну а там лампочки переупаковывали по красивым картонным коробочкам с надписью «сделано в СССР». И надпись ни слова лжи не содержала: коробочка делалась непосредственно в Свободном из советского картона, изготовленного из советских же деревьев, срубленных советскими лесорубами и даже краска, которой на коробочке печатались красивые картинки, был советской!
Ну а говорить о том, что ученые из Северной Кореи все это производство смогли бы сами наладить, и не приходилось — так что у товарища Кима не было ни малейших претензий по поводу того, что половина продукции в СССР отправлялась вообще «бесплатно», ведь вторая-то половина шла «за деньги», и деньги эти тратились на развитие именно корейской промышленности. Ну да, большей частью — на развитие промышленности легкой, но «мы же с ним договорились»…
И договорились, причем достаточно серьезно, и о том, что очень серьезные средства будут тратиться «на защиту детства и материнства». Поэтому в вызванной мною из Москвы команде специалистов большинство было именно архитекторами и инженерами-строителями, причем и прилетели они в большинстве своем вовсе не из Москвы, а непосредственно из Ташкента, где они до этого занимались ликвидацией последствий землетрясения. В «этой истории» ликвидацией занимались без фанатизма, не «раздевая» всю страну — что, впрочем, способствовало тому, что город восстанавливался даже быстрее, а сотрудники КПТ, обследовав сохранившиеся здания, выработали кучу «полезных рекомендаций», в том числе и по части использования местных ресурсов. Ну и опыта поднабрались по части расчетов сейсмоустойчивых зданий, а ведь Северная Корея — это в основном горы, тут землетрясения очень даже возможны…
В июле в Пхеньян прибыла еще одна команда, на этот раз от Средмаша, и вот с ними я намучалась: в принципе, им было интересно «попробовать» выстроить и сейсмоустойчивую АЭС, но атомщики, прекрасно разбирающиеся в реакторах, по части строительства оказались все же откровенными нубами. Так что мне пришлось у работе привлекать геологов, геофизиков, еще каких-то «гео-специалистов», но никто из них подпись свою поставить под решением о выборе места строительства так и не рискнул. И ходить бы мне с видом описавшегося пуделя перед товарищем Кимом, но в СССР все же нашлись уверенные в себе люди. То есть мне хватило одного человека: вероятно, наслушавшись «разных мнений» от своих спецов, в Корею «с дружеским визитом» прибыл лично товарищ Первухин, которому хватило трех дней, чтобы вопрос закрыть. Причем выбор Михаила Георгиевича меня сильно удивил: он предложил АЭС строить на крошечном, гектаров тридцать, островке в устье речки Чонджучхон. А на мой недоуменный вопрос он ответил просто:
— Островки эти скальные, и если вершину острова срубить метров на двадцать, то площадка для строительство получится просто идеальная. В Японии сейчас идет активное строительство атомных станций на морском побережье, но здесь, в отличие от Японии, риск землетрясений минимален, а цунами вообще не бывает, а если корейцы, как записано в их планах, вот этот участок моря между островками превратят в польдер… Станция же не только электричество производит, с нее и почти гигаватт тепла можно получить, так что если будущий польдер застроить теплицами…
— А зачем вы мне-то это рассказываете?
— Затем, что строительство, насколько я понял, будете оплачивать вы, и вы же будете утверждать план этого строительства с товарищем Кимом. Я вам просто дополнительные аргументы «за» даю: мы в постройке АЭС заинтересованы, но пока вы с Кимом не договоритесь, я же даже запускать изготовление корпусов реакторов права не имею. И еще один дополнительный аргумент, хотя и на перспективу: если… когда польдеры эти будут уже созданы, то вот тут, на соседнем островке, можно будет поставить и вторую очередь станции, с двумя реакторами по пятьсот мегаватт.