Олегархат им. тов. Сталина
Шрифт:
— Сразу — нет, им минимум года три на такое потребуется. То есть гораздо больше, ведь мы уже их полупроводниковую промышленность без денег оставили, а желающих крупно вложиться в новые разработки там не найдется, ведь уже почти всем стало ясно, что СССР любого конкурента в этой области оставит без штанов. Да и с сырьем у них возникнут огромные трудности: то, что для производства нужно, на девяносто процентов сосредоточено в Корее, причем коммунистической, и в коммунистическом же Китае, так что даже политически им выгоднее будет у нас готовые товары покупать, а не платить гораздо больше просто за сырье Китаю
— А почему им придется за сырье платить больше?
— Потому что в Китае еще там конь не валялся, а в Корее рудники наполовину советские и мы им по дешевке ничего продавать просто не станем. И товарищ Ким не станет, он-то на идиота ни с одной стороны не похож.
— Ну ладно, заработаем мы кучу иностранных денег…
— И купим на них буржуйские товары народного потребления. Буржуи будут довольны, даже специально под наши запросы свои заводы и фабрики расширят…
— А нам какая с этого выгода? Я тут вас как коммуниста спрашиваю, а не как зампредсовмина.
— А мы эти товары населению продадим, у нас денежки появятся изрядные, которые мы сможем пустить на обустройство своих уже фабрик и заводов, подобные же товары производящие — и через два года, когда наши уже заводы заработают, у буржуев начнется очередной кризис перепроизводства.
— У вас все расчеты по этим проектам, надеюсь, уже готовы?
— И готовы, и даже начали воплощаться потихоньку. Пока потихоньку, в рамках смет по поставкам в Пари-банк только. А все подробности вы сами посмотрите, они в соответствующих разделах базы данных по документам уже доступны.
— А в бумажном виде нельзя было?
— Нельзя, — с места сообщила сидящая рядом со мной Лена, — режим доступа к ним до утверждения программ Президиумом Верховного совета исключает возможность изготовления бумажных копий.
— А как Президиум их будет утверждать, если их прочитать невозможно?
— Возможно, но только на рабочем месте и с экрана. А вот после их утверждения… и после согласования вопроса с КГБ и бумажные копии станут доступны.
— Черт, и кто только такие правила придумал?
— Вы, Пантелеймон Кондратьевич. Номер постановления… я могу уточнить, дайте мне пару минут.
— Не надо, это был риторический вопрос. А у меня появился риторический вопрос уже к Светлане Владимировне: Вы не находите, что Елене Николаевне ее погоны несколько жмут?
— Я так не… — начала я возмущенно, но товарищ Пономаренко договорить мне не дал:
— Маловаты ей погоны, всего по одной звездочке помещается. Нужно ей погоны побольше дать, чтобы уже по две звезды…
— Спасибо, но мне и таких вполне достаточно, — довольно спокойно ответила Лена.
— Да, пользуясь, так сказать, случаем, я вас, Елена Николаевна, спешу поздравить: товарищ Ким присвоил вам звание Героя Кореи. Сегодня утром он прислал постановление о присвоении высокого звания советскому генерал-лейтенанту Сувориной.
— Он ошибся, — начала было Лена, но и ей Пантелеймон Кондратьевич до конца высказаться не дал:
— Но мы же не можем допустить, чтобы такой друг Советского Союза ошибся, поэтому постановление о присвоении очередного звания вам уже подписано. Еще раз поздравляю вас… а теперь давайте перейдем к вопросу, касающемуся непосредственно вашей службы. Что там у нас сейчас с расследованиями по коррупции
Я не сразу поняла, почему Пантелеймон Кондратьевич так резко меня сделал коммунисткой, но довольно быстро и с этим разобралась. Ведь та же милиция в республиках по факту подчинялась именно местному партаппарату, и партийные бонзы могли антикоррупционной работе сильно помешать. Но секретарь ЦК был по статусу все же выше даже первого секретаря парткомитета любой республики и в милиции это прекрасно знали, так что местные партийные власти после такого назначения против меня в открытую выступить уже возможности не имели. Конечно, были у них и возможности нелегальные, но и они сразу существенно сократились: на низовом уровне милиция против меня уже точно возбухать бы побоялась. А если учесть, что в новом статусе я могла еще и серьезно поспособствовать карьерному росту офицеров этого «низового уровня» (если более высокие уровни расчистить от взяточников и просто преступников), то работа для меня становилась уже совсем простой. Количество рапортов, содержащих списки правонарушений высших должностных лиц, причем с твердыми доказательствами, исчислялось уже сотнями — а необходимые меры по их пресечению принимались (при полной поддержке младших милиционеров) специальными «летучими группами» КГБ.
Лена, которая работу этих групп была вынуждена теперь координировать, у меня как-то поинтересовалась:
— Свет, а что нам теперь с этими рядовыми и младшими офицерами милиции делать? Ведь они тоже в криминале хоть немного, да замазаны.
— А ты считай их рапорты как явку с повинной. Учитывая, что они закон все же нарушали в значительной части под давлением со стороны начальства. Расследования их собственных правонарушений, безусловно, провести нужно будет, но если они лишь по мелочи провинились… у нас же других-то милиционеров просто нет. А эти, когда вся зачистка закончится, в подавляющем большинстве предпочтут далее не правонарушать: им так спокойнее будет.
— Ага, как же! То есть местами да, большинство предпочтет работать уже честно… некоторое время. Но по Украине, Армении — там же всех поголовно почти просто сажать нужно! И в меньшей степени в среднеазиатских республиках, а уж в Ошской области хоть армию вводи!
— Нужно будет, так введем и армию. Но пока у нас забота другая: если от деталей абстрагироваться, то мы должны всего лишь нарушить связи местного криминалитета с местной же властью. Для начала — именно связи, а потом мы их поодиночке раздавим. Так что сейчас нужно чистить именно руководство, на нижнем уровне у них все же связей практически нет. И чистить жестко: если придется стрелять, то патронов точно мы жалеть не станем.
— Ну, патронов-то не жалко. Вот только уже сейчас приличное количество тех, для кого их не жалко, начало по заграницам разбегаться. И уже есть сигналы, что под новыми личинами по стране разбегаются, ну те, кто помельче. Что-то в последнее время многовато бланков паспортов портить в паспортных столах стали…
— Нам же проще: раз убежал, то, считай, признался в преступлениях. Мы их в полном соответствии с законом осудим… а я надеюсь, что Павел Анатольевич не забыл, как врагов нашей страны и за границей можно… наказать.