Омут
Шрифт:
Это его состояние Алёна знает от и до. Видит Кира в нём не первый раз, но всё равно замирает, внутренне подбираясь, и мысленно возвращается на четыре года назад. Когда точно также находилась напротив него и была так зла, так расстроена из-за Ромки и так разочарована, что совсем не сдерживала себя. Когда он ответил ей с такой же резкостью и злостью. Когда они обоюдно и, тогда казалось безвозвратно, возненавидели друг друга.
Теперь же ситуация другая. Теперь золотой мальчик ненавидит кого-то другого, но легче почему-то не становится.
– Где вы?!
Его слова сочатся яростью
– Леся! Я спросил, где вы?!
Женский голос торопливо что-то отвечает и парень вскакивает на ноги.
– Буду через десять-пятнадцать минут. Никуда не уходите, поняла?! Ты поняла меня, Лесь?! Хорошо, жди.
Авдеев почти бегом выходит из кухни в коридор и Отрадная растерянно следует за ним. Нагоняет его уже в прихожей, когда он натягивает на широкие плечи кожаную куртку и убирает в карман джинсов ключи с телефоном.
– Кир, что случилось?
– тихо спрашивает Алёна, смотря на него во все глаза.
Парень оборачивается, бросает на неё дикий, больной взгляд и жёстко проводит ладонями по лицу. Его едва уловимо потряхивает от злости, беспокойства и чего-то ещё, что она не может разобрать в неярком освещении прихожей и отчего у неё самой заходится сердце в груди.
– Кир…?
– Мне… Мне нужно уехать, Алён. Срочно. Прости… Я… Оставайся здесь и…
– Я не отпущу тебя одного в таком состоянии, - выпаливает девушка, не успев обдумать свои слова и действия.
Сдергивает с вешалки свою курточку, забыв, что на ней до сих пор его кофта и шагает к нему. Ещё пару недель назад она бы даже не допустила мысли по доброй воле отправиться с ним куда-либо, но сейчас, после всего того, что Авдеев для неё сделал, просто не может,не хочетоставлять его одного.
– Я еду в не самое хорошее место, поэтому тебе действительно лучше остаться здесь и… - пытается отговорить он её, но запинается, когда Отрадная касается его плеча и решительно произносит:
– Я еду с тобой, Кир, слышишь?
– Хорошо, - сдаётся парень со вздохом после борьбы взглядами.
– Хорошо. Только не отходи от меня ни на шаг, ладно? И… И не позволь мне наделать глупостей.
– Не отойду и не позволю, обещаю.
Они стремительно покидают квартиру, забыв выключить свет в кухне и забрать её телефон, лежащий на столе. Он на несколько секунд включается и на его экране высвечивается короткое смс, отправленное со второго, мало кому известного номера Королёва:"Хочу с тобой встретиться. Жду у себя". Но она уже далеко. Она уже сидит в машине и одним своим присутствием сдерживает золотого мальчика от опрометчивых поступков.
Она уже не твоя, Олег, представляешь?
48. Миша
Лиля, не дожидаясь лифта, сбегает вниз по ступеням так быстро, что Миша едва успевает за ней следом и это при том, что она на каблуках, а он выше её, как минимум, на голову.
– Лиля, да стой ты! Подожди!
– Отвали, Кудряшка!
– привычно грубит она, но вопреки своим словам вдруг останавливается и, дождавшись, когда он к
– Эй!
– шипит от боли парень, пытаясь увернуться от разъярённой одногруппницы, но, кажется, проще спрыгнуть с одного этажа на другой, чем это сделать.
– За что?!
– За что?! Ты ещё спрашиваешь?!
Ну, да, тут она права. Ему можно было и не спрашивать, потому что Романов и так знает за что. За то, что снова вставил ей палки в колёса. За то, что сунулся туда, куда его не просили. За то, что принял сторону Кира и его любви к Отрадной, а не Лилиных чувств к нему.
– Ненавижу тебя!
– рычит Гордеева, встряхнув его за полы ветровки.
– Ненавижу её! Ненавижу вас всех!
– Лиль, послушай…
– Если бы не ты и твои дурацкие идеи, то он сейчас бы был со мной, а не с ней!
– Ты же знаешь, что это не так, - настолько мягко, насколько это возможно, произносит Миша.
– Если бы он хотел быть с тобой, то был бы. Несмотря ни на что и вопреки всему.
Девушка отрицательно качает головой, не желая слушать правду, и поджимает трясущиеся губы. Её серо-зеленые глаза блестят от непролитых слёз и ему хочется как в детстве сделать какую-нибудь глупость, чтобы она рассмеялась и передумала плакать, но им уже давно не семь лет, чтобы это сработало. Поэтому Романов просто прижимает Лилю к своей груди, игнорируя её слабые протесты, и гладит по пшеничным волосам ладонью. Наверное, он должен был это сделать давно. Ещё до того как она помешалась на Кире. Ещё до того как обожглась на Владе Пахомове. Ещё до того как её отец ушёл из семьи и в ней впервые что-то сломалось внутри. Ведь именно так поступают друзья, не так ли? И, может, сейчас было бы всё иначе. Может, сейчас та сильная, смелая, улыбчивая девчонка, на которую он всегда невольно равнялся, не скрывалась бы под маской изворотливой, эгоистичной, расчётливой стервы. Может, сейчас вместо выдуманных чувств к Кирюхе она бы любила кого-нибудь по-настоящему и была счастлива.
– Что ты делаешь?!
– глухо спрашивает Гордеева, уткнувшись ему в ключицу.
– Обнимаю тебя.
– Я не нуждаюсь в твоей жалости, Кудряшка.
– А я тебя и не жалею. Просто… Лиль, я по тебе очень скучаю, представляешь? А ты по мне скучаешь? Хоть немного?
Она отстраняется, чтобы заглянуть ему в лицо. Непонимающе хмурит брови и совсем по-детски шмыгает носом.
– Мы видимся с тобой каждый божий день на парах.
– Нет, я говорю про те времена, когда мы были друзьями.
– Мы были детьми, живущими по соседству, Миша, и не более.
Он чувствует как болезненно резонируют её слова внутри, ударясь острыми углами об органы и застревая в сердце рядом с"ты больше мне не сын"от отца и"это болезнь, а не чувства"от матери. Губы сами складываются в грустную улыбку, а плечи опускаются.
А что ты ещё ожидал, глупый мальчишка? Что после твоего признания вы, взявшись за руки, как в старые добрые, отправитесь бегать по лужам и объедаться мороженым, пока взрослые не видят?