Омут
Шрифт:
Если бы всё было так легко, то он бы сделал это в первую же секунду. Не задерживал бы дыхание, как перед прыжком в ледяную воду, и не ощущал себя таким потерянным, когда отошёл на два шага назад от неё, замечая, как тепло её кожи, оставшееся на кончиках пальцев, исчезает в тот же момент и резко становится холодно.
Без тебя, Отрадная, холодно.
К столу, где их ждут родители, он идёт чуть позади неё и вопреки самому себе не может оторвать взгляд от изящной фигуры. Словно, если посмотрит
Кир тяжело опускается на стул, игнорируя отца, который пристально следит за каждым его движением, и залпом осушает бокал с водой. Жаль, конечно, что не что-то покрепче, но хотя бы на этом спасибо.
– Вы замечательно танцевали, ребята, - мягко замечает его мать, отчего так сильно становится похожа на себя прежнюю.
– Предлагаю на этом не останавливаться и станцевать ещё раз, ведь вечер только начина...
– Мне уже пора, - выпаливают они в один голос и также одновременно вскидывают друг на друга взгляды.
Я хочу убежать от тебя, Отрадная.
А от кого хочешь убежать ты?
– Как? Уже?
– Виктория меняется в лице и поворачивается к нему.
– Может, ещё ненадолго останешься? Мы же так редко видимся, Кир…
– Я приеду в выходные.
– А что, Кир живёт отдельно?
– удивлённо интересуется Инна Королёва, наблюдая за их разговором.
– Да, он у нас самостоятельный парень, - кивает отец, скупо улыбнувшись.
– Может позаботиться о себе сам.
– Вам повезло с сыном. В нашем случае Алёне пока даже рано об этом думать, правда?
Женщина смотрит на дочь в упор, отчего у той напряжённо выпрямляются плечи и поджимаются губы, будто девушка хочет что-то сказать, но в последний момент передумывает. Недосказанность повисает в воздухе невидимым куполом, делая этот вечер ещё более невыносимым. Кир неосознанно подаётся вперёд, чтобы заглянуть Алёне в глаза, понять о чём она думает и хоть как-нибудь поддержать, но одёргивает себя, когда слышит от мамы:
– Родной, если ты уезжаешь, то тогда подвезёшь Алёну до дома?
– Спасибо, но не нужно, - быстрее, чем следует, отказывается Отрадная, не давая ему и шанса ответить самому. – Я уже вызвала такси.
Парень стискивает пальцами деревянные ручки стула и, не сдержавшись, зло усмехается, чувствуя, как внутри всё переворачивается только лишь от одного её пренебрежительного тона.
Конечно же, лучше уехать неизвестно с кем, чем со мной, да, Отрадная?
Они снова одновременно, будто сговорившись, поднимаются на ноги и выходят из-за стола.
– Хорошего вечера, - желает он хриплым голосом, что неприятно дерёт горло, вынуждая облизать сухие губы и вспомнить про почти полную пачку сигарет, оставшуюся в машине.
Попрощавшись с родителями, Кир идёт к выходу, не сводя глаз со спины Отрадной, которая почему-то вновь шагает впереди него. А он, как верный пёс, несмотря на злость,
Неужели насквозь меня видишь, Алёна? Давай, угадай, кому ты уже не первый месяц снишься. Узнай, кто готов слушать твой голос без перерыва. Пойми уже, наконец, что со мной происходит. Избавь мои мысли от себя. Найди противоядие.
– Спасибо, - её голос чуть дрожит и удивлённо распахнутые глаза как-то иначе, по-особенному, сверкают в сумерках сентябрьского вечера.
Парень молча кивает и наблюдает за тем как она кутается в его пиджак, который ей велик на несколько размеров. Такая маленькая, хрупкая и красивая до чёрных точек перед глазами, что он готов смотреть хрен знает сколько времени, не отрываясь.
– Почему ты ушёл с ужина? Если из-за меня, то…
Она разворачивается к нему всем телом и Кир ловит себя на мысли, что, наверное, это их первый относительно спокойный разговор за несколько лет знакомства. Без её немого упрёка и его обидных выходок.
– А почему ушла ты?
Девушка немного хмурится и устало вздыхает. Убирает упавшую прядь волос от лица. На несколько мгновений отводит взгляд.
– Мне нужно ехать домой.
– А мне не хочется смотреть на этот фарс, который устроили наши родители, - Авдеев пожимает плечами, понимая, что ранее ощущавшийся холод отступил, несмотря на то, что он стоит в одной рубашке. – Ты, правда, вызвала такси?
– Нет, - девушка снова поворачивается к нему и Кир готов поклясться чем угодно, что свет фонаря, освещающий парковку ресторана, становится ярче. – Я попросила тётю забрать меня. Она сейчас должна подъехать, а такси… Не знаю, почему про него сказала.
Отрадная замолкает, погружаясь в свои мысли и хмурясь ещё сильнее. А ему хочется подойти и разгладить эту складочку между бровями. Почувствовать пальцами гладкость и бархатистость кожи её лица. Попросить улыбнуться. Узнать вкус пухлых губ, слегка к ним прикоснувшись в поцелуе. Вдохнуть полными лёгкими запах её волос, которые пахли его любимым горьким шоколадом и чем-то ещё, что он ещё пока не успел...
Когда на парковку заезжает машина, останавливаясь недалеко, в нескольких шагах от них, и Алёна оборачивается на звук, Кир резко поднимает руку во внезапном порыве остановить её, схватить за локоть и прижать к себе, чтобы ответить, наконец, на все мучавшие вопросы. Задышать ею. И также резко одумывается, спускаясь с небес на землю.
– Твою мать! – зло рычит на самого себя, зажимая ладонь в кулак и прижимая его к губам, так и не посмев коснуться.
Идиот! Окончательно свихнулся?