Он вёл двойную игру
Шрифт:
Чёрный, большой пакет из «КБ» пришел мне на помощь, в нём я спрятала шлем в виде черепа. Задерживаться у Стаса не стала, ибо, если до отца дойдет, что я прогуляла ещё и сегодняшний день, то мой домашний арест мог продлиться до пожизненного заключения в своей комнате.
К началу второго урока всё же получилось прийти, а вот спрятать шлем, конечно же, мне пришлось у уборщицы, подмазавшись шоколадкой. Тёте Зое было всё равно, что могла переносить обычная старшеклассница, пусть там ядерное оружие, главное в руках у неё вкусная шоколадка с орехами и обещание «вытряхивать обувь после грязи».
Валентина
— Что интересного смотрите? — спросила у рыжеволосой парочки, а они мне развернули телефон. На ютубе глядели, как кто-то играл в КС, и красноречиво ругался не самыми красивыми словами. Я закатила глаза. Такое мне было точно не интересно.
В класс вошел наш классный руководитель, и я, увидев Никиту Владимировича в полном здравие, обрадовалась и облегченно вздохнула. Слава богу у него нет на лице царапин. Как обычно свитер с горлом и строгие штаны, привычные очки, только из необычного был его пристальный взгляд, устремленный на меня. Как я успела отметить раннее, у него были карие глаза, которые спрятать из-под очков у него не получалось, зализаны назад темные волосы. Он, как истинный аристократ, держал учебник с историей и объяснял новую тему. Валька и Вадим его не слушали, ибо продолжили смотреть свои стрелялки, пряча телефон под парту. Мне кажется Никита Владимирович заметил это, но не стал делать акцент, а устремленно бормотал тему урока.
Когда закончилась история, я попросила Валю и Вадима не ждать меня. Мне хотелось поговорить с Никитой Владимировичем. И когда последняя моя одноклассница покидала кабинет, мужчина, посмотрев на меня, улыбнулся. Он понимал, что я из-за него сейчас задерживалась.
— Как ваше самочувствие? — осторожно подошла к учительскому столу, мужчина стащил с себя очки и поднялся на ноги.
— Всё хорошо, Антонина, вам нечего переживать, — говорил со мной формально. Какие сейчас формальности? Я же переживала за него. Да и мне, показалось, что между нами совсем другая атмосфера летала в воздухе. Или он на меня всё-таки обиделся?
— Уверены? Могу ли я как-то загладить свою вину? Может вам купить мороженого? — предложила мужчине, который явно был удивлен моим словам и, не сдержавшись, засмеялся. А когда он заразительно смеялся на весь класс, я растерялась.
— Вы чего? Я же на полном серьёзе, — пробурчала я, покраснев. Мои щеки вспыхнули. Что со мной происходит?
— Знаешь, Тонечка, — ласково назвал моё имя, затем я нервно сглотнула. С ума сойти, как это сжимает внутренности. Опять колотить начинает. И теперь, когда он подходит ко мне, оскорбительно близко, я стою, не шевелясь и не дыша, чтобы не спугнуть его. Как будто одеревенела. — Я бы не отказался от кофе, — он склонился надо мной, и я попыталась сдержать дрожь в руках. А ведь я даже не напугана.
— Хорошо, — соглашаюсь с учителем, глупо кивая головой.
— После четвертого урока не составишь мне компанию? — спрашивает у меня, а я продолжаю как кукла-неваляшка соглашаться с ним. — И я точно не буду держать на тебя зла, — обворожительно улыбается мне, и меня спасает звонок на урок. — Жду вас в столовой! — говорит мне
— Ты где была? — в классе меня встретила Валя, что обхватила мои плечи. — Что нужно было от тебя Никите Владимировичу? — интересовалась одноклассница, но её успешно перебила Варвара Николаевна.
— Что здесь происходит? Прошу вас занять свои места! — строго заверила нас физичка, хотя по её тотемному состоянию нужно было быть истеричкой. Как такой злой тётке позволили работать с детьми? Вообще не понимаю.
Конечно, нам с Валей жизнь была дорога и мы с ней сели вместе, но попытки пытать меня у неё не закончились. Пришлось отпираться, как можно убедительней.
— Понятно, значит в прошлый раз ты подбила ему чашку с кофе, — выслушав меня, прокомментировала девушка, я же зыркнула на Вадима, тот подтвердил. Как хорошо, что тогда Синицын толкнул меня, и кофе, который пил Никита Владимирович, вылился. Вот и алиби. — А я думала, у вас роман, — хохотнула девушка с распущенными волосами, они волнами спадали на плечи. Как же всё-таки часто она меняет прически.
— Сплюнь, — к разговору присоединился Вадим. — Это же извращения. Фу, — скривился парень, как будто съел целый лимон.
— Ничего не понимаешь, это канон! — подняла зачем-то мизинец вверх.
— Ка… что? — непонимающе почесал рыжую шевелюру.
— Не "ка… что", а канон! Эта некая традиция, ты что, на Фикбуке не сидел никогда? — покосилась на одноклассника, но по его виду было понятно, что он явно не в курсе был, и понятие не имел что такое «фанфики». Мне же посчастливилось там сидеть и даже писать ориджиналы, правда потом я забросила, ибо никому не были интересны СЛР, всем нужен фэндом и фентэзи.
— Фекебуке? — Вадим точно пытался выговорить, но он не сталкивался с этим никогда.
— Забей, — махнула та рукой. — Тоня, ты хоть знаешь, что такое «фанфики»?
— Знаю, — ответила ей, тяжело вздохнув. — Но это бред, такого просто-напросто не бывает!
— Ну не скажи, — захихикала девушка. — В жизни, как и в вымышленных историях, — бывает всё. Скажи, разве Никита Владимирович тебе не нравится? — неожиданно спросила у меня. — Или ты не изменяешь Лютому? — толкнула локтем мне в ребро.
— Кому? — возгласила на весь коридор я, при этом по-дурацки засмущалась. Она просто не понимала, что несла бред. Лютый вообще не в моем вкусе. Как и Зайцев. Что за абсурд?
— Девочки, — непонимающе почесал голову. — Я вас не понимаю…
— Не заморачивайся, Вадим, пошли лучше на урок, — подхватила под руку парня, который даже сопротивляться не стал, и послушно последовал за Валентиной. Как Громова могла так запросто брать парня под руки? Её это даже не смущало нисколько?
Представила в своей голове, как я беру под руку Самурая, а под другую руку Лютого. Останавливаюсь в коридоре и начинаю дико хохотать. Нет, это нереально. Вообще невозможно.
Одноклассники покосились на меня, явно посчитав меня сумасшедшей. Смеется без причины. Дело явно нечистое.