Опасная граница

Барфилд Томас Джефферсон

Китайский каган

Жаньгань был обязан Суй своим положением, и китайцы стали рассматривать восточных тюрков в качестве важных союзников. В 605 г. Суй отправила армию из 20 000 тюрков против киданей, которые были полностью разбиты. Однако суйский император Ян-ди (правил в 605–616 гг., умер в 618 г.) обнаружил, что он не всегда может полагаться на их помощь. Во время посещения каганской ставки он узнал, что Жаньгань ведет переговоры с посланниками из Кореи, а на следующий год тюрки обещали помочь Китаю овладеть оазисом Хами в Восточном Туркестане и не выполнили своего обещания. Но, несмотря на свою ненадежность, тюрки стали важной составной частью экспансионистских планов Ян-ди. Например, он угрожал корейцам, что, если те не признают его власть, на них нападут тюрки. Для поддержания союза с тюрками Ян-ди организовывал пограничные рынки для кочевников, делал их вождям подарки и держал при дворе заложников. Однако в то же время он строил вдоль Хуанхэ линию укреплений для защиты Китая на случай нападения кочевых армий [183] .

183

Wright. The Sui Dynasty. P. 187–194.

Надежды,

которые Ян-ди возлагал на тюрков, основывались на том, что Суй долго помогала Жаньганю. Жаньгань сделал карьеру кагана на сотрудничестве с Китаем. Ситуация быстро изменилась после того, как в 609 г. он умер во время официального визита в Лоян. К власти пришел его сын Дуги (Шиби-каган), который относился к Китаю гораздо более холодно, чем его отец. Когда Ян-ди с большой армией напал на Корею, ожидая подкрепления от тюрков, он неожиданно оказался в изоляции, поскольку последние не пришли ему на помощь. Эта и две другие корейские кампании закончились настолько катастрофически, что по всему Китаю начались восстания. Первоначально тюрки выступали союзниками Китая, но лишь в той степени, в какой это было необходимо для сохранения даннической системы. В 615 г. они стали откровенно враждебными и атаковали Ян-ди, который отдыхал неподалеку от границы. Гражданская война в империи Суй вспыхнула с новой силой. В 618 г. Ян-ди был убит.

При падении Китая тюрки заняли выжидательную позицию. Они с радостью принимали посланников с дарами от всех соперничавших между собой китайских группировок. Они также приняли многих беженцев, включая часть суйских придворных, с которыми кагана связывали отношения свойства. Несмотря на свою огромную мощь, тюрки не участвовали в создании новой династии и не пытались завоевать Китай. Они снабжали лошадьми и поддерживали небольшими военными отрядами полдюжины мятежных китайских группировок, лидерам которых пожаловали титулы, однако сам каган активных военных действий не предпринимал. Тюрки, как и предшествующие кочевые империи, действовали в качестве посредников. Они в основном ограничивались тем, что находились рядом и наблюдали, что случится в Китае. Они предпочитали эксплуатировать Китай на расстоянии или совершать на него набеги; помогали то одной, то другой группировке, чтобы ни одна из них не могла чувствовать себя в безопасности. Даже после того как династия Тан объединила Китай, она была вынуждена проводить по отношению к тюркам политику умиротворения. Стратегия внешней границы в период правления первого танского императора вновь доказала свою эффективность в деле обогащения и укрепления их могущества.

В течение 300 лет Северный Китай находился под властью иноземцев. За это время иноземные правители во многом китаизировались, примером чего может служить политика Тоба Вэй лоянского периода. Этапы данного процесса стали предметом глубокого и тщательного изучения, но гораздо меньше внимания уделялось встречному процессу «варваризации» Северного Китая. Появление династии Тан обычно рассматривают как возвращение к традиционным китайским ценностям и политике. Однако более пристальный взгляд на семейство Ли, представители которого основали новую династию, доказывает, что столетия иноземного владычества оказали на северокитайскую знать большое влияние. Ее ценности, привычки, поведение и политика — все указывает на сильное воздействие степных традиций. Это влияние было настолько значительным, что к концу своего правления второй танский император Ли Ши-минь мог управлять как Китаем, так и степью в качестве признанного правителя обоих обществ. Его преемники оказались неспособными одновременно исполнять обе эти роли, и уникальная комбинация Китая и степи в рамках единого политического пространства сменилась привычным биполярным миром.

Влияние иноземного владычества на жизнь и обычаи Северного Китая являлось предметом многочисленных дебатов между южанами, сохранявшими власть национальной китайской династии в бассейне реки Янцзы, и северными китайцами, жившими на исконной территории китайского государства под владычеством иноземцев. Южане рассматривали себя как наследников древней культуры Хань. Они считали северян утратившими литературные способности и хорошие манеры, но опытными в военном деле, непостоянными в личных отношениях и равнодушными к правилам этикета. Женщины с севера обладали гораздо большей свободой. Они вели юридические дела, занимались коммерческой деятельностью и отстаивали свои права при дворе. По мнению писателей-южан, которые выступали против прав женщин, такое печальное состояние дел можно было отнести на счет степных традиций Тоба Вэй. При дворах северян пили разбавленный водой йогурт, а не чай. Северяне посмеивались над привычкой изнеженных южан пить чай. Список характерных различий севера и юга можно было бы продолжить, но и так ясно, что большое число степных обычаев вошло в обыденную жизнь северян, особенно среди китайской знати, служившей при дворе [184] .

184

Ibid. P. 21–53.

Политика и военное дело претерпели глубокие изменения под влиянием традиций степи. Объединение Китая осуществлялось под руководством семей, ведших свое происхождение из северо-западного региона. После падения Северной Вэй за объединение Китая взялась династия Северная Чжоу — наследница тех самых мятежников, которые противились политике китаизации последних вэйских императоров. Она почти преуспела в выполнении этой задачи, но пала жертвой борьбы за престол, которая позволила основателям Суй воспользоваться своим положением родственников

императора по женской линии и основать новую династию, вновь объединившую Китай. Семейство Ли, которое основало династию Тан, происходило из кругов той же самой региональной знати. Северо-западная аристократия придавала большое значение воинской доблести и высоко ценила личное участие в военных действиях и охоте, т. е. в тех видах деятельности, которые были более свойственны тюркской кочевой культуре, чем традициям Китая. Однако даже тогда, когда предпочтение отдавалось не каллиграфии, а выездке, северяне получали традиционное китайское образование. В этническом отношении эти семейства представляли собой смесь китайцев из пограничных областей, сюнну, сяньби и тюрков, однако со временем утратили специфические племенные связи и сформировались в социальный класс с сильными аристократическими традициями [185] .

185

Twitchett. The composition of the T'ang ruling class. P. 47–87.

После падения Суй семейство Ли выступило одним из многих претендовавших на императорский престол. Ли Юань, будущий император Гао-цзу, был крупным военачальником на границе в Тайюани, сохранявшим верность династии. После того как анархия в Китае усилилась, он воспользовался своим положением военачальника и в 617 г. поднял мятеж. Для успеха ему необходимо было договориться с тюркским каганом, который обладал большей силой, чем любая отдельно взятая повстанческая армия в Китае. Не заключая официального союза с тюрками, как делали некоторые его соперники, Ли Юань пообещал отдать им всю добычу, которая будет захвачена в ходе военных действий. Он также заявил, что, восстановив порядок в Китае, можно будет восстановить и прежнюю данническую систему, которая была так выгодна кочевникам. Каган дал Ли Юаню несколько тысяч лошадей и несколько сотен воинов. С помощью армий, созданных его сыновьями (и одной армии, сформированной его дочерью), Ли Юань быстро захватил Чанъань и в 618 г. провозгласил себя императором новой династии Тан. Война за объединение Китая продолжалась вплоть до 623 г. Много выдающихся военных подвигов было совершено Ли Ши-минем — вторым сыном Ли Юаня [186] .

186

Bingham. The Founding of the T'ang Dynasty.

В тактике, примененной Ли Ши-минем в ходе многих сражений, чувствовалось влияние традиций пограничья. Он был мастером стратегического отступления, сначала изматывая превосходившие по численности армии противника отходом, а затем атакуя их. Он лично вел войска в бой, и под ним четырежды убивали лошадь. Он повелел увековечить этих лошадей в камне, тщательно передав все физические особенности каждой лошади, включая число ран, нанесенных стрелами. Такое внимание к особенностям лошадей и перипетиям сражений было характерно для степных вождей, но не для основателей китайских династий. Многие императоры были великими полководцами, но совсем немногие — умелыми воинами, и поэтому обычно не принимали личного участия в битвах. Однако наряду с военной подготовкой Ли Ши-минь получил и традиционное китайское образование, с изучением классической литературы и каллиграфии, причем его искусство каллиграфа высоко ценилось на протяжении многих последующих столетий. Будучи наделен достоинствами ученого мужа, он одновременно соответствовал степным идеалам прекрасного всадника, великого лучника и воина.

Степные обычаи в политике, особенно применение насилия, были характерны для эпохи основания Тан. Ли Ши-минь вступил в конфликт со своим старшим братом Ли Цзянь-чэном, который по китайской традиции имел преимущественное право на престол. Наследник и его младший брат, находившиеся при дворе, организовали заговор против Ли Ши-миня. Они опасались его военной силы, поскольку в 621 г. Гао-цзу назначил Ли Ши-миня гражданским и военным начальником восточной равнины (со ставкой в Лояне). Кроме того, престиж Ли Ши-миня в империи в целом был гораздо выше, чем у наследника. Цзянь-чэн опасался, что Ли Ши-минь воспользуется своим влиянием, чтобы сместить его. Последовала яростная политическая борьба между двумя братьями. Некоторое время казалось, что у наследника имеется преимущество и Ли Ши-миню не избежать смерти от рук заговорщиков. Он избежал этой участи, предприняв в 626 г. активные действия против старшего брата: привел группу своих сторонников к воротам дворца, где устроил для наследника и его младшего брата засаду, в которой они оба погибли под градом стрел. Гао-цзу дали понять, что в его услугах больше не нуждаются, и спустя несколько дней он был вынужден отречься от престола в пользу Ли Ши-миня, который стал императором Тай-цзуном.

Это событие потрясло приверженцев конфуцианства, для которых братоубийство и отсутствие сыновней почтительности являлись преступлениями против человеческой природы. Подобные действия больше походили на традиционную борьбу за власть у тюрков или на создание Маодунем империи сюнну. Среди других «кочевнических» черт ранней Тан можно назвать возвышение наследственной аристократии. Идея наследственной аристократии глубоко укоренилась в период существования Северной Вэй. В этом отношении аристократам северозападных областей была ближе тюркская идеология наследования знатности, чем старый китайский идеал «заслуженной» бюрократии, и их звания и должности могли наследоваться по закону (это называлось правом инь). Государственное управление также первоначально имело дуалистический, военно-гражданский характер, свойственный династиям сяньби. Хотя создание Тан и означало восстановление национальной китайской власти над объединенной империей, резкого разрыва с традициями предшествовавшего периода не произошло.