Опасная граница
Шрифт:
Однако при организации гарнизонов в Китае следовать этой традиции стало гораздо труднее. Юаньское правительство поначалу раздавало землю, которая в избытке имелась в Северном Китае, и рабов для ее обработки, чтобы рядовые монголы могли обеспечить себя всем необходимым для выполнения воинских обязанностей. Однако размер выделенных земель оказался недостаточным для того, чтобы прокормить семьи и оплачивать издержки военной службы. Многие монголы вынуждены были продавать землю для того, чтобы должным образом снарядиться и подготовиться к дальним пограничным войнам, но эти войны не приносили добычу, способную компенсировать затраты. Масштабы мобилизации, обычные по степным меркам, наносили также экономический урон монгольским семьям, старавшимся присматривать за своими сельскохозяйственными угодьями. Со временем число монголов, прикрепленных к гарнизонам, уменьшилось, а их боеспособность снизилась. Когда к середине XIV в. разразилось несколько восстаний, монгольские гарнизоны оказались неспособны справиться с ними в одиночку [289] .
289
Hsiao. Military Establishment of the Yuan Dynasty. P. 17–24.
Одной
Территории, граничившие с Монголией, особенно Алтайские горы и оазисы Туркестана на юге, являлись очагами конфликтов, поскольку представляли собой буферные зоны между Юань и соперничавшими с ней ханствами. Спустя четыре года после того, как в 1264 г. Хубилай нанес поражение Ариг-Буге, столкновения вспыхнули с новой силой, — когда Хайду, потомок Угедэя, вступил в союз с Чагатайским ханством и организовал серию нападений на Китай, повторявшиеся на протяжении всего времени правления Хубилая. Его действия дали толчок к восстанию потомков Темуге-Отчигина в Маньчжурии в 1287 г., которое, однако, было быстро подавлено. Только в 1303 г., спустя несколько лет после того как умерли Хубилай и Хайду, был восстановлен мир.
Чтобы ответить на военные угрозы, юаньское правительство разместило в Монголии и Туркестане войска численностью в 300 000 человек. Для их снабжения необходимо было ежегодно выделять большое количество зерна — до 200 000 ши. К началу XIV в. эта цифра увеличилась до 300 000 ши. Даже после заключения мира с потомками Хайду угроза нападения со стороны Чагатайского ханства оставалась достаточно серьезной для того, чтобы Юань сохраняла большие гарнизоны на севере. Чиновники юаньского двора сообщали, что к 1311 г. одна треть государственного дохода (6–7 миллионов динов) расходовалась на оборону Монголии [290] . Такие огромные расходы были бы невозможны без постоянного поступления ресурсов из бывших сунских земель. По странному стечению обстоятельств контроль монголов над их прародиной оказался возможным только благодаря тому, что Юань имела доступ к богатствам Южного Китая, недоступным для всех предшествующих иноземных династий.
290
Ibid. P. 59–60.
Для укрепления контроля над границами юаньский двор в 1307 г. включил Монголию в систему имперских провинций, расположив китайский гарнизон в Каракоруме. Положение рядовых кочевников было плачевным в связи со все возраставшими потребностями империи в войсках, припасах и лошадях, которые ложились тяжелым бременем на экономику степи. Даже получая помощь из Китая, кочевники становились все беднее. Имеются письменные свидетельства об организации целой серии неотложных мер по оказанию продовольственной помощи сотням тысяч семей. Зерно выдавалось непосредственно центральным правительством, остальная помощь шла через местных монгольских князей. Эти князья, потенциально составлявшие оппозицию династии, привлекались ею к сотрудничеству за щедрое вознаграждение, получаемое от юаньских владений в Китае. Вероятно, никогда до образования маньчжурской династии Цин контроль над Монголией со стороны Китая не был столь жестким, а монгольские кочевники столь бедными, как во времена Юань [291] .
291
Serruys. The Mongols in China During the Hung-wu Period.
Распад империи Юань в Китае
После смерти Хубилай-хана юаньский двор раскололся на множество группировок. Монголы сохраняли традиционные правила наследования, которые позволяли претендентам со стороны прямых и боковых ветвей императорского рода рассчитывать на престол. Сохранялось и узаконенное насилие, свойственное политической жизни степи, в которой убийство императора было обычным делом. Это привело к тому, что вся история
Одним из результатов этих схваток в борьбе за престол было появление при дворе разного рода временщиков, которые правили от имени императора, но проводили самостоятельную политику. Политическая история империи до 1330-х гг. представляла собой поочередное выдвижение различных кланов, которые захватывали власть и контролировали правительство, пока их внезапно не устраняли соперники. Быстротечные конфликты в столице отвлекали внимание центрального правительства от углубляющихся проблем в провинциях, где голод, дурное управление и недовольство крестьян грозили вылиться в серьезное восстание. Такие восстания вспыхивали в различных районах Южного и Центрального Китая на протяжении 1330х гг. Хотя центральное правительство подавляло их, они представляли большую угрозу экономике, поскольку империя зависела от поставок зерна и денег из района Янцзы, составлявших основу ее финансового и продовольственного благополучия. Любые нарушения в системе функционирования каналов, морских путей или сельскохозяйственных угодий юга непосредственно отражались на власти династии. Поставки зерна из южных регионов в столицу достигли своего пика в 1329 г., составив 3 340 306 ши. В последующие 10 лет объем поставок уменьшился на 25 % [292] .
292
ЮШ 93: 21a, 97: 1b–2a; Schurmann. Economic Structure. P. 112–113, 125; Dardess. Conquerors and Confucians. P. 88.
Таблица 6.3. Императоры династии Юань в Китае
После этого положение стало ухудшаться. В 1344 г. Хуанхэ вышла из берегов и ее русло сместилось к северу, разом опустошив 6000 квадратных миль сельскохозяйственных земель, а также сделав Великий канал несудоходным. Морской путь, представлявший собой альтернативный коридор для снабжения северной части государства зерном, попал в руки пиратов, а войска местных гарнизонов не могли справиться с широко распространившимся бандитизмом. Однако Юань, если ею руководила сильная рука, была далеко не беспомощной державой, что продемонстрировал бывший министр двора Токто, который захватил власть в 1349 г. и приостановил процесс распада государства. Он немедленно разработал масштабный план возвращения Хуанхэ в прежнее русло и повторного открытия Великого канала. Всего 6 месяцев спустя после начала работ, в 1351 г., проект был завершен, что лишило морских пиратов возможности угрожать правительству. Это эффективное вложение средств позволило производить постоянные оптовые перевозки зерна на север даже после того, как пало юаньское правительство. Другим проектом Токто была программа значительного расширения сельскохозяйственных угодий, которое сделало бы север менее зависимым от импорта продуктов. Токто в своих действиях не походил на человека, который считал династию обреченной [293] .
293
Dardess. Conquerors and Confucians. P. 95–146.
После завершения речного проекта разразилось большое восстание в районе Хуайхэ, возглавляемое группой так называемых «красных повязок». Несмотря на первоначальные успехи и распространение восстания в район Янцзы, в 1354 г. Токто подавил его с помощью китайских войск. В том же году он осадил крепость одного из военачальников, который блокировал Великий канал в Гуо-ю. Когда Токто отсутствовал в столице, он стал жертвой заговора дворцовых политиков и был смещен. Власть перешла к китайским и монгольским региональным военачальникам, которые вели борьбу друг с другом и с юаньским двором. В конце концов из этого хаоса возникла фигура Чжу Юань-чжана — основателя династии Мин. Базируясь на юге, войска Мин выступили против соперничавших военачальников и в 1368 г. захватили Пекин. Юаньский двор бежал в Монголию.
Отступление из Северного Китая перед лицом нападения было нетипичной формой поведения правящей династии. Каждая вторая из крупных иноземных династий в китайской истории упорно боролась за свои владения в Китае. Однако эти династии были маньчжурскими по происхождению, имели наступательную идеологию и хорошо развитую административную структуру. Монголы же происходили из степи и являлись наследниками стратегии внешней границы. Во времена правления Чингис-хана они отказывались управлять завоеванными в Китае территориями или защищать их. Только после падения в 1234 г. династии Цзинь они стали брать на себя ответственность за управление сельскохозяйственным производством, и лишь Хубилай-хан перенес столицу в Китай и официально основал династию.