Оракул с Уолл-стрит 5
Шрифт:
Паккард ждал меня в двух кварталах от дома. За рулем сидел Мартинс.
— Сэр? — он повернулся ко мне, когда я сел на заднее сиденье. — Едем?
Я кивнул, и автомобиль плавно тронулся с места.
Дорога на Лонг-Айленд заняла сорок минут. Мартинс не произнес ни слова за всю поездку, лишь изредка поглядывал в зеркало заднего вида, проверяя, не следят ли за нами.
Особняк Астор встретил меня знакомой атмосферой скрытой власти и старых денег. Тот же дворецкий проводил меня в ту же Зеленую библиотеку, где горел камин и ждали
Но на этот раз атмосфера была совершенно иной. Никаких любезностей, никакого коньяка. Оба мужчины сидели за массивным столом, словно судьи на трибунале.
— Мистер Стерлинг, — Шварц не поднялся с места, лишь указал на кресло напротив. — Садитесь. У нас мало времени.
Я опустился в кресло, изучая их лица. Шварц выглядел напряженным, но контролирующим ситуацию. Форбс откровенно демонстрировал враждебность.
— Итак, — продолжил Шварц, — неделя истекла. Каково ваше решение относительно нашего предложения?
Я выдержал паузу, тщательно подбирая слова.
— Боюсь, должен отклонить ваше предложение, джентльмены. У меня есть обязательства перед существующими клиентами, которые не позволяют участвовать в подобных операциях.
Форбс усмехнулся, но смех его был лишен всякого веселья.
— Обязательства перед клиентами? Как благородно. А обязательства перед криминальными элементами из Синдиката, они тоже мешают сотрудничеству с нами?
— Мои деловые связи — мое личное дело, — спокойно ответил я.
— Не совсем, — Шварц открыл папку, достал несколько документов. — Вот отчеты о ваших встречах с Массерией и Лучиано три дня назад. О ваших регулярных контактах с бухгалтером Мэддена. О переводах крупных сумм через счета, связанные с нелегальным бизнесом.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил я, хотя уже понимал направление разговора.
— То, что ваш отказ от сотрудничества ставит нас в затруднительное положение, — Форбс наклонился вперед. — Мы предложили вам партнерство из уважения к вашим способностям. Но если вы предпочитаете оставаться в стороне от исторических событий…
— Какие исторические события? — перебил я.
Шварц и Форбс переглянулись. В их взглядах мелькнуло что-то вроде удовлетворения.
— Мистер Стерлинг, — медленно произнес Шварц, — скоро начнется контролируемая коррекция американского рынка. Мы уже не спрашиваем вашего мнения. Мы информируем о свершившемся факте.
— Скоро? — я не смог скрыть удивления. — Вам не кажется, что это слишком рано. Рынок еще не готов к такому шоку.
— Наоборот, — Форбс достал еще одну толстую папку с документами. — Рынок перезрел. Каждый дополнительный день увеличивает риск неконтролируемого коллапса.
Он открыл папку, показал мне схемы и графики.
— Посмотрите на эти расчеты. Объем маржинальных кредитов достиг критической массы. Европейские инвесторы уже начали выход. Нужен лишь небольшой толчок, чтобы запустить цепную реакцию.
— И что именно вы планируете?
Шварц
— Несколько крупных инвестиционных домов одновременно начнут массовые продажи. Скоординированно, по заранее составленному плану. Объем достаточный, чтобы сбить рынок на десять-пятнадцать процентов.
— Этого хватит для запуска маржин-коллов, — продолжил Форбс. — А дальше процесс пойдет сам. Принудительные продажи вызовут новое падение, новое падение — новые маржин-коллы. И так далее.
Я слушал их объяснения, чувствуя нарастающий ужас. Эти люди действительно собирались запустить финансовую катастрофу с холодной расчетливостью инженеров, взрывающих дамбу.
— А человеческие потери? — не выдержал я. — Миллионы семей потеряют сбережения. Безработица достигнет невиданных масштабов.
— Неизбежные издержки прогресса, — равнодушно ответил Шварц. — Старая система должна быть разрушена, чтобы построить новую, более эффективную.
— Более эффективную для кого? Для вас?
Форбс рассмеялся, поднимаясь из-за стола.
— Мистер Стерлинг, вы говорите как идеалист. Мы предложили вам стать частью решения. Вы предпочли остаться частью проблемы.
Шварц вернулся к столу, сел напротив меня.
— Итак, окончательный отказ?
— Окончательный, — твердо ответил я.
— Жаль, — он вздохнул. — Тогда мы вынуждены обсудить последствия вашего решения. Видите ли, мистер Стерлинг, человек с вашими знаниями о наших планах не может просто уйти в закат. Слишком много информации, слишком много возможностей для вмешательства.
— Что именно вы хотите сказать?
— То, что завтра начнется новая эпоха американской экономики, — сказал он. — Эпоха, в которой нет места для людей, пытающихся помешать историческому прогрессу.
— Вы угрожаете мне?
— Мы предупреждаем, — поправил Шварц. — Любые попытки вмешаться в завтрашние события будут восприняты как враждебные действия. Со всеми вытекающими последствиями. Надеюсь, вы ясно понимаете мои слова. — он встал, показывая, что встреча заканчивается, — можем ли мы рассчитывать на ваше понимание ситуации?
— Можете, — сказал я, тоже вставая.
— Превосходно. Тогда до встречи в новой эпохе, мистер Стерлинг.
Форбс молча проводил меня к выходу. У дверей он задержал меня за рукав.
— И еще одно, — прошептал он. — Завтра вечером будет уже поздно. Но если передумаете присоединиться к нам, звоните. Это ваш последний шанс уцелеть.
Глава 17
Олененок
Элизабет появилась в моем кабинете без предупреждения, как обычно. Мисс Говард даже не успела доложить о ее приходе, дверь распахнулась, и на пороге возникла знакомая стройная фигура в темно-синем костюме с узкими лацканами. В руках она держала кожаную папку, которую сжимала с таким напряжением, что костяшки пальцев побелели.