Орк-полукровка 1. Тени прошлого
Шрифт:
Взгляды друзей встретились, и Эль попытался ободряюще улыбнуться, но Эрик видел, что в его глазах застыл страх. Лысый был безумцем. То, что он сделал с Альвильоном… это не было простым убийством. Это была настоящая феерия боли и смерти. И сейчас в руки к этому чудовищу в человеческой шкуре попали они с побратимом.
– Думаю, мы все понимаем, что я хочу услышать? – сложив пальцы домиком, с нарочитой доброжелательностью осведомился Лысый.
Он говорил негромко, так, чтобы отошедшие к двери стражники его не услышали.
–
– И я это услышу? – вкрадчиво поинтересовался палач.
Сначала Эрик хотел плюнуть в его лощёную физиономию и послать к Оксу, но вместо этого спросил:
– Кто ты такой?
Лысый негромко рассмеялся и погрозил ему пальцем.
– Многие знания, многие беды, Изгой. Но ты можешь звать меня Ваалуром. Так что, мы друг друга поняли? Я могу звать писца?
– Делай, что хочешь, - процедил Эрик.
Лысому было нужно задокументированное признание, чтобы король мог сунуть его в зубы эльфам.
«Даже тут бюрократия!..» - от всей абсурдности и неуместности этой мысли у Изгоя вырвался нервный смешок – разум подсознательно хватался за обыденные вещи, чтобы избежать падения в бездну отчаяния.
Поймав взгляд одного из стражников, палач коротко кивнул. Не оглядываясь, стражник протянул руку назад и несколько раз стукнул в дверь. Та тут же отворилась, и в пыточную вошёл писец в серой мантии. Разложив на стоящем неподалёку столе бумаги и письменные принадлежности, он принялся что-то быстро писать.
– Я готов, лорд Ваалур, - составив несколько строчек, чопорным голосом объявил писец. – Можете начинать допрос.
Лысый удовлетворённо кивнул и обернулся к Эрику.
– Итак, приступим. Кто нанял вас убить младшего князя Альвильона?
– Иди ты к Оксу, Ваалур! – в сердцах посоветовал Изгой.
«Да, сразу так и надо было!»
Улыбка на губах Лысого застыла.
– Ну что ж, – с притворным сожалением вздохнул он. – Не хотите по-хорошему, значит будет, по-моему.
И от этих слов по спине Эрика побежали ледяные мурашки, а перед внутренним взором тут же услужливо всплыли картины того, во что превратился Альвильон после встречи с этим безумцем.
Отступив на шаг назад, Лысый нежно провёл ладонью по лежащим на соседнем столе пыточным инструментам, словно никак не мог на них наглядеться.
– Пошёл к Оксу! Альвильона убил ты! Его убил ты! Ты! Ты! Ты!!! – потеряв последние крохи самообладания, заорал во всю глотку Эрик, изо всех сил дёргая руками и ногами в тщетных попытках высвободиться из пут.
Ваалур резко развернулся на каблуках и со всей силы ударил его кулаком в лицо. Эрик подавился кровью и замолчал.
«Убийца ведёт допрос подставленных им жертв!»
Нелепость всего происходящего заставила Изгоя горько, истерично рассмеяться. Впрочем, улыбка быстро сошла с его губ, эта комедия
– Не глупите, ребята. Зачем вам зря страдать? Вы - всего лишь простые исполнители, и ваша смерть ничего не изменит. Нам нужен заказчик. КОРОЛЮ нужен заказчик. И вы мне его назовёте, - Ваалур склонился к уху Эрика и прошептал так, чтобы писец не услышал: - Вы же умные ребята, вы уже догадались, какое имя я хочу услышать? И вы всё расскажете… пока ещё можете говорить.
Ваалур хохотнул, и от его смеха волосы на голове Изгоя встали дыбом.
Писец деликатно кашлянул в кулак, привлекая внимание.
– Вопросы следует задавать в соответствии с протоколом, - дождавшись, когда Лысый обернётся, деликатно подсказал клерк.
Губы палача растянулись в змеиной улыбке, и он отвесил писцу шутовской поклон.
– Разумеется, – Ваалур вновь повернулся к пленникам, и улыбка застыла на его губах, превратившись в безумный оскал. – Начнём сначала. Назовите свои имена.
Писец принялся проворно строчить пером, записывая допрос.
Сердце перепуганной птицей билось в груди, руки и ноги похолодели от страха, но Эрик упрямо повторил, слизывая с губ солёную кровь:
– Иди к Оксу, отродье Бездны!..
Палач с наигранным сожалением вздохнул и пошарил на стоящем позади столе с пыточными инструментами. Его ладонь сомкнулась на тонком длинном стержне с мутно-серым кристаллическим набалдашником.
«Он что, решил меня пощекотать?..»
Заметив настороженный взгляд Эрика, Ваалур гаденько улыбнулся и охотно пояснил:
– Знаешь, что это такое, Изгой? Это стек. Камень в его верхушке называется глумом, он причиняет немыслимую боль любому живому существу. На самом деле я редко его использую, потому что мало кто может выдержать такую боль. Но… иногда я позволяю себе немного себя побаловать…
И от расплывшейся на его лице улыбки Эрика затошнило от ужаса. Всякие разумные мысли разом вылетели из головы, остался лишь чистый, первобытный, дикий животный ужас.
Облизав кончиком языка вытянутые в змеиной улыбке губы, Лысый легонько провёл стеком по груди Эрика. Казалось, он лишь слегка прикоснулся к коже, но грудь неожиданно обожгло огнём, будто по ней проползла огненная змея. Эрик закричал.
Ваалур довольно улыбнулся и отвёл стек в сторону, но тело в месте прикосновения глума продолжало пылать невыносимой болью, будто плоть плавилась под дыханием самой Бездны.
Такой муки Эрику не доводилось испытывать никогда, и он потерял сознание. Но даже там, в чёрном спасительном небытии Изгой продолжал испытывать эту жуткую боль, боль, от которой могла спасти только смерть.
Пришёл в себя Эрик от того, что его облили ледяной водой, и он снова услышал злобный голос мучителя: