Орлиное гнездо
Шрифт:
– Иоана!..
Ее сильно встряхнули за плечо. Иоана вскрикнула и недоуменно уставилась на Андраши.
– Ты что?
– Это ты что? С кем ты сейчас говорила? – спросил венгр, с тревогой впиваясь взглядом в ее лицо.
– А ты сейчас ничего не видел в небе? – нахмурив брови, спросила в ответ Иоана.
– Не видел, но почувствовал, - помедлив, сказал Андраши. – Так ты… опять говорила со своими видениями?
Иоана молча кивнула.
Венгр помрачнел. Накрыл ее руку своей.
– Это очень опасно на людях, особенно рядом с
– Постараюсь, Бела, - сказала Иоана. – Но иногда… Иногда я просто не владею собою, когда она приходит, - прошептала боярская дочь, вздрогнув, точно от озноба – в теплый день, у жаркого огня.
– Это не оттого ли, что мы голодали? – спросил Андраши, очень серьезно.
– Душу пощекотали, и она открыла глаза и уши, - тихо засмеялась Иоана. – Да, быть может, ты и прав, князь, - это все наш пост!
Она взглянула в глаза жениху, и смех ее оборвался.
Иоана припала к груди Андраши, а он прошептал, поставив заросший подбородок на ее черную макушку, – со слезами на глазах:
– Бог с тобой… И дьявол сейчас с тобой, любовь моя, и оба с тобою более, чем с кем-либо из нас!
Иоана промолчала, тяжело дыша и только цепляясь за его плащ – крепко, очень крепко.
Вопреки их ожиданиям – а может, и согласно им – враг на пути к Тырговиште им так и не встретился. Вернее говоря, не встретилось большое войско: но отряд разведчиков Андраши, засланный вперед, возвратился вечером, уменьшившись на треть. Они рассказали, что им встретился такой же отряд – не то турок, не то валахов, не то и тех, и других сразу: вражеские воины начали драку, не обменявшись с ними ни словом, и их пришлось всех уничтожить…
– Вы не догадались взять языка? – воскликнул предводитель.
– Мы хотели, но двое оставшихся в живых закололись, прежде чем их остановили, воевода, - прозвучал ответ. – Должно быть, испугались, что их будут пытать!
– Весьма разумно, - зловеще сказал Андраши после длительного молчания. Он, осиянный лучами заката, сейчас казался прекрасным, но жестоким королем чужедальней страны. – Очень жаль, что вы не сберегли пленников!
Немного поразмыслив, со сжатыми губами и горящими глазами, венгр распорядился разбить лагерь. Все равно теперь уже не переменишь ничего.
Еще день пути, только день пути – и им предстанет Тырговиште. И в маленькой Валахии разыграется великая битва, которая решит судьбу всех христианских земель.
Эта ночь также прошла в спокойствии – если армия Матьяша Корвина и его ставленника не имела опыта ночных атак, нынешний валашский князь был к ним расположен еще менее.
“Чем ближе мы подступаем, тем более мне кажется, что Раду Красавчик сидит в своих палатах и дрожит, - думал венгр. – Но нам нельзя полагаться на сердце!”
Его собственное войско тоже приустало, и боевой пыл его приугас. Нужно будет воспламенить
Однако воодушевило их другое.
Тырговиште предстал им на рассвете – когда сумрачный покров города заалел, Иоана вскрикнула, а следом за этим стон изумления и ужаса пронесся по всем рядам.
Раду чел Фрумош не тронул сада смерти, что оставил его брат в память о себе, - или люди сами не решались подходить к этому месту, или новый князь воспретил им, вообразив, что живая память о Колосажателе удержит врага вдали от Тырговиште не хуже, чем это делал он сам.
– Воронье поле, - прошептала Иоана. – Стража мертвецов!
Озноб пробрал конников при виде чудовищного кладбища – а от запаха их замутило: почти все посаженные на кол уже сгнили, но белые их остовы еще не обнажились окончательно, и оставались еще довольно привлекательны для ворон, черным облаком снявшихся с кольев при приближении войска.
– Ну нет, - сжав зубы, пробормотал предводитель. – Этим нас не возьмешь! Пуганы!
Он поворотил коня, оказавшись лицом к лицу со своими побледневшими солдатами.
– Сородичи! Братья! – крикнул Бела Андраши, воздев руку. – Вы видите, чем Раду Дракула пугает нас, - потому что больше ему устрашить нас нечем! Идемте же без страха вперед, и возьмем свое! Смоем с Валахии тлен и позор!..
Белый конь расходился под ним, и венгр, которому передалась дрожь животного, прядавшего ушами и гарцевавшего, склонился к его гриве и прошептал несколько ласковых слов. Потом тронул бока шпорами и поскакал вдоль рядов, давно утративших стройность: кони ржали, руки стискивали копья, до срока рвались к мечам. Андраши вскинул безоружную длань.
– Стоять! – крикнул он. – Без приказа никому не двигаться!
Он перевел дух. Иоана, которая была в передних рядах, засмотрелась на белого рыцаря на белом коне – светлые волосы струились из-под посеребренного шлема со страусиным пером, солнце зажигало огоньки в самоцветах, усыпавших поводья. Белый конь поднялся на дыбы. Андраши обнажил меч.
Валахи и венгры, едва стоявшие на месте, заколотили мечами о щиты. А предводитель вдруг, точно внезапно утратив боевой дух, опустил оружие и, пришпорив коня, врезался в передний ряд; ему в недоумении дали дорогу. Андраши подскакал к Иоане.
– Ты еще можешь отойти в сторону! Никто не упрекнет тебя! – воскликнул он. – Ты уже сделала очень много!
– Как ты только можешь так говорить, - дрогнувшим голосом перебила его Иоана. – Куда мне отойти? Меня затопчут, как только начнется битва! А если мы погибнем, то и я со всеми, мне не нужно подобия жизни, которое останется мне после вашей смерти!..
– Да будет так, - прошептал венгр, склонив голову.
Разорвав строй, он опять вынесся вперед.
– Братие! – крикнул князь. – Сотворим в сердце молитву о победе! Мы разобьем супостата – или ныне же вознесемся к Господу, дабы воссесть одесную Его!..