Оскорбление третьей степени
Шрифт:
— Зовите меня просто герр К., тут ко мне все так обращаются, — улыбнулся он.
Танненшмидт поблагодарила герра К. и на всякий случай вручила ему свою визитку.
Откуда-то послышался хлопок. Полицейские насторожились и дружно подняли глаза на окна второго этажа, где квартировал Марков, но не увидели ничего необычного. Однако, если на циферблате наручных часов Танненшмидт прошло уже полчаса с тех пор, как психиатр просил их подождать его в рсчторане, в параллельной вселенной Маркова промелькнуло от силы пять секунд.
Началось все с того, что психиатр едва не сломал ключ, открывая дверь. Он ворвался в дом и помчался по коридору в сторону
Корреспонденция, газеты, журналы, рекламные медицинские материалы и прочие бумаги громоздились на секретере в стиле бидермейер, стоящем в прихожей для пущей представительности. Площадь столешницы была небольшой, примерно с поднос для завтрака, и потому скопившиеся на ней документы, счета и квитанции валялись вперемешку. Сверху лежало красочное приглашение на бал-маскарад для врачей. Марков схватил его, посмотрел на гримасничающие маски и уронил.
Он принялся лихорадочно перебирать бумаги. На глаза попадались билеты на вернисажи, открытки из отпусков, благодарственные письма, оперные программки, контрамарки на спектакли или концерты, которые охотно преподносили ему пациенты и которые он откладывал в сторону, если не успевал или просто не хотел идти на представление. Имея успешную многолетнюю частную практику, Марков давно уже мог бы открыть магазин подержанных подарков, где продавались бы альбомы по искусству, спиртное, сладости и даже комнатные растения.
С секретера упали два три листка. Психиатр поднял их и аккуратно положил на место, однако вскоре на пол стали слетать целые пачки листов, и вот они уже кружились во всех направлениях, точно маленькие офисные торнадо. Человек в сизоголубом костюме, взметающий вокруг себя белые бумажные вихри, — это было поистине зрелищно. В самом низу Марков обнаружил загадочный документ, который напомнил ему снимок странного существа, похожего на сову. С трудом сообразив, что это копия старого рентгеновского снимка его грудной клетки, он скомкал листок и бросил его за спину.
В секретере было шесть ящичков, и хотя Марков понимал, что письма там нет и быть не может, он безжалостно выдвинул их один за другим. Внутри лежали допотопный замок, засаленные иностранные банкноты, оставшиеся после поездок в другие страны, десятки визитных карточек, инструкция к телефону с ПИН-кодами и паролями, а также горсть слипшихся и, вероятно, окаменевших ирисок. Марков схватил их, швырнул в угол прихожей, зло топнул, не удержал равновесия и, падая, задел торшер. Тот закачался и полетел вслед за ним. Лампочка разбилась с громким хлопком, который услышали в своей вселенной Зандлер и Танненшмидт.
Марков огляделся. Синие огни вспыхивали за окнами в унисон с его сердцебиением. Спуститься без письма и с прискорбием сообщить, что нигде не смог его найти, было бы равносильно признанию, что он все выдумал. Ничего не делать и просто ждать — тоже не выход. Рассудив так, Марков понял: он должен во что бы то ни стало отыскать депешу Шилля.
Последующий обыск квартиры был быстрым и крайне бессистемным. С каждой минутой движения Маркова становились все более хаотичными. Заглянув в ванную, он неловко махнул рукой и сбил стопку журналов с тумбочки возле унитаза. Едва Марков выбежал в коридор, на глаза ему попалось кашпо с плющом. Не раздумывая, Марков вытащил горшок из кашпо, схватил растение за плети, выдернул его из горшка и откинул в сторону, после чего промаршировал в спальню, где первым же делом заполз
После безрезультатного налета на спальню Марков переместился на кухню и продолжил неистовствовать там. Открытки, еще недавно прикрепленные к холодильнику магнитиками, весело запорхали во все стороны. Марков открыл дверцу рывком, точно собирался воспользоваться эффектом неожиданности, чтобы застичь врасплох письмо, дремлющее где-нибудь на масленке. Далее последовала выборочная проверка упаковок с нарезкой пармской ветчины и сыра, а для пущей уверенности еще и досмотр коробок с замороженной пиццей. Очень скоро холодильник опустел, тостер лежал на столе кверху дном, ящики всех тумбочек были выдвинуты, а полки со специями и кулинарными книгами рухнули, не выдержав прямого попадания банки с маринованными огурцами. На полу очутились стаканчики с йогуртом, рыбные консервы, горчица, шоколад, оливки, сироп от кашля… Дополняли натюрморт живописно раскиданные лук, картошка и яблоки. А посреди этого продуктового тарарама, прислонившись к краю стола и тяжело дыша, стоял Марков. В руке он держал пакет молока и отхлебывал из него по глотку.
Как же уцелел кабинет приема пациентов? Марков просто не успел до него добраться. Он уже стоял на пороге кабинета, словно ожидая, что мебель придет в движение, как вдруг в дверь позвонили.
В голове Маркова прояснилось, его исступление утихло, а из груди вырвался протяжный вздох. Покорившись неизбежному, он поплелся в прихожую и отпер замок. На лестничной площадке, разумеется, стояли Танненшмидт и Зандлер. Увидев психиатра в трусах и рубашке, с молочной бородой, пылью и перьями в волосах, они ничего не сказали. Марков, напротив, что-то неразборчиво произнес — судя по всему, непечатно выругался.
Кабинет был меблирован безупречно: два удобных кресла с подлокотниками, развернутых друг к другу, между ними стеклянный столик, на нем блокнот и карандаш. Сбоку, на подсвеченной книжной полке, аккуратно стояли авторские экземпляры книг Маркова: «К отличной форме через отличный сон», «Маленький карманный терапевт», «Лунатизм как путь к успеху», «Пути сквозь ночь». Обои, шторы, ковер были подобраны в теплой красно-оранжевой гамме, призванной создавать умиротворение и расслабление. По-видимому, обстановка уже успела подействовать на хозяина дома: дыша размеренно, будто после пробежки, надевший на себя халат из блестящего серого атласа и серые сандалии в тон Марков сел в кресло напротив Танненшмидт, которая крутила в руке письмо.
— Не может быть! Где оно было? Где вы его нашли? — пролепетал психиатр. — Прямо здесь, в приемной?
— Нет, не здесь, — улыбнулась инспектор.
— Я же его всюду искал!
— Верно, вы его всюду искали. По крайней мере, всюду, куда смотрели.
Раздражение Маркова, казалось, вот-вот вспыхнет с новой силой.
— На самом деле это было очень легко. Вариантов-то не слишком много.
— А-а, вы шутите. Что ж, шутите на здоровье.
— Вовсе не шучу. После того как вы любезно пригласили нас войти и скрылись в спальне, я воспользовалась возможностью, чтобы обозреть бедлам, который вы здесь создали.