Осторожно: злая инквизиция!
Шрифт:
— Иди ты в бездну, Соколов, — скривилась я и выдернула у него локоть, чтобы с максимально независимым видом уковылять на своих каблучищах вглубь двора и демонстративно пристроить свой зад в детские качельки.
Слава богу, влез, а то позорище бы вышло.
Тихо-мирно раскачиваясь, я наблюдала, как, суровый и собранный, Соколов ушел в подъезд — и как он же через некоторое время вылетел оттуда как ошпаренный и тут же как ошпаренные забегали остальные участники процесса.
За углом дома крутила головой Оленева, а рядом с ней изнывал оставшийся вдали
Все остальные меж тем развивали бурную деятельность: расспрашивали о чем-то народ у подъездов, кому-то звонили и куда-то то и дело исчезали.
Я наблюдала за всем этим немым спектаклем, принципиально не подходя ближе к сцене: вот еще! Ни за что им помогать больше не буду, пока сами не попросят, а может, и тогда не помогу, даже если в ногах валяться будут…
Меж тем душа моя преисполнялась подозрений.
Они оправдались.
Миргун пропал.
Когда это стало понятно окончательно, я уронила лицо в фейспалм: эта песня хороша, начинай сначала!
Макс командовал отрывисто и напряженно: выявить, допросить, обеспечить наблюдение.
Колкость про второго сбежавшего подозреваемого так и напрашивалась, но дать ей волю я не решилась — побоялась, что Соколов вырвет мне язык с корнем. Выражение лица у него было такое, что мог бы.
Мы с Катериной забрались на заднее сиденье машины, притихли, как зайчики, и слушали, как собачатся инквизиторы.
Кириллу не хватало людей, и он с пеной у рта доказывал, что раз преступник за два месяца не вспомнил про майскую жертву, то и дальше не вспомнит.
Максу не хватало совести принять это утверждение на веру и оставить Оленеву без защиты.
Мне не хватало моральной твердости послать их всех лесом.
«Ладно, в конце концов, я помогаю не им, а сестре по дару», — сказала я себе.
Стараясь не думать о том, что ни одну приличную злобную ведьму компромиссы до добра не доводили, я набрала мамин номер.
— Мам, у меня тут открывашка. Возьмешь?
— И зачем бы мне это было нужно? — удивилась она, щелкая ножницами в своем далеком и прекрасном саду.
— Ну-у-у… Затем, что я тебя прошу? — предположила я.
Уверенности в надежности аргументации не было никакой.
Щелкали садовые ножницы, ругались дознаватели инквизиции, молчала мама.
Я с тоской думала о том, что такой прекрасной субботы у меня не было примерно никогда.
— Ладно, — с явной неохотой вздохнула Татьяна Витальевна. — Присылай. Но только курс молодого бойца! И вот еще что…
Макс все больше мрачнел. Догадывался, поди, что, попытайся он взять под защиту вторую ведьму, первая будет слегка недовольна.
Чуть-чуть.
Самую капельку!
— Макс, ну у меня все люди наперечет, ну не разорваться же им! — юлил рыжий.
«Он бы еще рубашку на груди рванул для большей убедительности», — подумала я и решительно встряла:
— Вот что! Вот вам ведьма, вот вам адрес — доставите туда, там ее примут. Туда же доставите продукты — вот список. Вопросы есть? Вопросов нет, все, валите уже, надоели — сил
— То есть меня спрашивать никто не будет? — внезапно подала голос Катерина, и под тремя нашими плотоядными взглядами, которые скрестились на ней, смешалась: — Да согласна я, согласна! Спросить уже нельзя…
— Вам домой заехать нужно? — галантно поинтересовался Кирилл, открывая перед Оленевой дверцу своего автомобиля.
— Да, пожалуй.
— Список не забудьте! — ворчливо напутствовала я их в спину.
Катерина оглянулась, сложив брови сочувственным домиком:
— А там с магазинами сложно, да?
— Да не то чтобы. Просто маме лень идти! — почти честно призналась я.
«Почти» — потому что это была лишь одна из причин. А вторая гласила: «На халяву и уксус сладкий, и хлорка творог» — и я сомневаюсь, что Ордену удастся стрясти с Татьяны свет Витальевны хоть копейку!
Машина гудела мотором, а я беспокоилась на пассажирском сидении и немного грустила, потому что таким злым я своего персонального, личного инквизитора не видела с момента нашего знакомства, несмотря на все прилагаемые мной в этом направлении усилия.
А ведь это всегда обидно, когда какие-то посторонние хамы мало того что лезут на твою полянку, так еще и преуспевают больше, чем ты!
Громкая связь в телефоне Соколова едва не плавилась от сдерживаемого накала эмоций.
Макс, закаменев лицом и вцепившись в руль мертвой хваткой, не прекращал переговоров ни на секунду. Коротко, отрывисто бросал команды, стиснув зубы, выслушивал отчеты.
Алла Куропятникова отбыла из города в неизвестном направлении — удивительное совпадение — сразу на следующий день после визита дознавателя инквизиции на кладбище.
В аптеке, где трудилась ныне покойная Валентина Куропятникова, силами Ордена под прикрытием очередной легенды инициирована проверка и уже выявлен канал, по которому черные артефакты из Крапивина могли быть доставлены в любую точку страны — а если поднапрячься, то и в другие государства по земному шарику. Два человека арестованы, один объявлен в розыск.
Перед очередным звонком Макс сделал упражнение «вдох-выдох», успокоился. И ткнул клавишу вызова:
— Отец Власий, я прошу дать в Крапивине оповещение об орудующем убийце.
Максим! Ну не надо! Ну вот зачем?!
— Орден не видит необходимости в подобных действиях, сын мой, — осторожно подбирая слова, поддержал мое мнение его собеседник. — Это может спровоцировать панику и вызвать нежелательные для нас последствия…
— Отец Власий, у меня, предположительно, в бегах двое подозреваемых, причем один из них психически неуравновешен, а другой совершил как минимум одно убийство. И еще трое пропавших в неясном пока статусе — то ли подозреваемые, то ли свидетели, от которых поспешили избавиться. Мне кажется, самое время пренебречь возможными репутационными потерями и предупредить местное сообщество об опасности! Это как минимум позволит местным прикрыть своих неинициированных и засадить по домам слабых одаренных!