Остров Бешенного
Шрифт:
Матвею Смирнофф поклонник племянницы Зинаиды Александровны понравился еще с прошлого его приезда, когда Розочка представила его как "своего самого любимого человека". Причем Сергей ему понравился сразу и безоговорочно. Он справедливо увидел в нем достойного потомка былинных русских богатырей, но ему никогда не хватало времени пообщаться с ним вдоволь. И сейчас, когда Савелий с Розочкой приехали к ним в дом, Матвей был несказанно обрадован. Но, увидев его, он был несколько озадачен.
– Сергей, ты так здорово изменился, что, встретив
Савелий замялся, не зная, что ответить, но на помощь пришла Розочка.
– Сереженьке пришлось переболеть, а болезнь, как известно, никого не красит!– сказала она, нежно прижимаясь к Савелию.
– Не знаю, как кого, но твоего жениха болезнь нисколько не испортила! сказал Матвей и тут же предложил: - Послушай, Сергей, давай оставим дам решать их необычайно важные дела и сбежим на одно свое, мужское мероприятие...– Он хитро подмигнул.– Вы как, девочки, не будете возражать по этому поводу?
"Девочки" переглянулись и едва ли не в голос ответили:
– Не будем!
Однако Зинаида Александровна ревниво проговорила:
– Хочу предупредить вас, дорогие мои, что у американцев еды нормальной не дадут. Так что, когда вернетесь, мы спокойно поужинаем, и Савелий заберет Розочку. Нечего ей по ночному Нью-Йорку одной ездить.
– Тетя, у меня уже сил нет смеяться над тем, как ты меня опекаешь, взмолилась Розочка.– Ты же прекрасно знаешь, что я не одна, а с водителем!
– Но в газетах не зря пишут, что в Нью-Йорке каждые десять минут совершается преступление, - заявила Зинаида Александровна.
Не вмешиваясь в начавшуюся дискуссию, мужчины вышли на улицу. Савелию не слишком хотелось сопровождать дядю Матвея, которого он глубоко в душе считал старым занудой, что было достаточно близко к истине. С другой стороны, слушать и вникать в детали будущего туалета Зинаиды Александровны ему и вовсе не улыбалось.
– Куда ты ведешь меня, дядя Матвей?– с некоторой настороженностью спросил Савелий.
– В один богатый американский дом. Тебе будет интересно, - заверил тот.
В этом Савелий сомневался, но виду не подал.
"Судя по всему, - подумал он, - вечер потерян".
– Ты же, Сереженька, американцев совсем не знаешь. С кем тебе приходится здесь общаться? Со своим Майклом, но ведь он, во-первых, военный! А военные везде одинаковые. Во-вторых, в нем течет русская православная кровь. А там будут настоящие американские тузы, - Матвей любил это старое русское слово, не упускал случая употребить его, - банкиры, президенты разных компаний, знаменитые журналисты, наверное, и политики. Ты не представляешь, какие они...
– А какие?– невинно спросил Савелий.
– Глупые!– безапелляционно отрезал дядя Матвей.– И все как один нашу матушку-Россию терпеть не могут, боятся, что мы когда-нибудь станем сильными и конкуренцию им составим. А хозяйка этого дома сама по себе
Эта ситуация Савелия весьма позабавила.
– А вы, что, с ней друзья?– с явным ехидством спросил он.
– Ну, не друзья, конечно, - Матвей заметно смутился, - а, скажем так, хорошие знакомые. Она тоже Россией интересуется - выставки разные спонсирует, гастроли российских артистов помогает организовывать - она очень богата. А у нее сегодня, как она сказала, "русский вечер": один из ближайших советников Президента России - Позин - будет у нее в гостях.
Вот с этого-то момента Савелию и стало любопытно...
Как говорится, неисповедимы пути Господни.
Дядя Матвей был знаком с близкой подругой Александра Позина, той самой миллионершей с Пятой авеню Руфью Файнштадт. И ее американские влиятельные и состоятельные друзья были приглашены "на Позина". Дядю Матвея с женой она просила прийти для компании, в тайной надежде, что они по какому-нибудь поводу вступят в спор с Шурой Позиным, и их столкновение придаст ее вечеринке остроту и пикантность.
Когда они на такси подъехали к дому на Пятой авеню, высоченный швейцар в зеленой ливрее и в зеленом же цилиндре услужливо, но с достоинством отворил дверцу машины и проводил их до подъезда, где за высокой стойкой восседал человек, строго поинтересовавшийся тем, куда уважаемые джентльмены направляются. Матвей объяснил, что они приглашены на прием. И служитель тут же, позвонив по телефону, произнес фамилию Смирнофф. Судя по всему, разрешение было получено, и он коротко кивнул лифтеру. Савелий еще никогда не сталкивался с тем, чтобы лифт поднимался прямо в украшенный цветами небольшой холл перед квартирой.
– Ну и охрана тут!– успел шепнуть он дяде Матвею.
– И уж будь уверен: очень тренированная!– ответил тот.
При входе гостей встречала сама хозяйка, одарившая их широкой и белозубой американской улыбкой. На вид ей можно было дать сорок пять, а то и все шестьдесят. Излишняя полнота скрывалась явно дорогим, но довольно безвкусным костюмом с широченными рукавами.
– Здравствуй, Мэт, - довольно любезно приветствовала она по-английски спутника Савелия, подставляя щеку для поцелуя.– А где же твоя дражайшая половина?
– Дорогая Руфь, Зиночке нездоровится, и тебе она просила передать свои извинения и привет с поцелуем.– Дядя Матвей смачно чмокнул ее в щеку и продолжил.– А я осмелился взять вместо нее жениха ее племянницы Розочки, - он кивнул на Савелия.– Надеюсь, ты помнишь Розочку?
– Конечно. Милая девочка!– кивнула хозяйка.– И как зовут этого красивого джентльмена?– спросила она, шутливо обращаясь к Савелию.
– Сергей Мануйлов, из Москвы, - ответил Савелий на хорошем английском.