Шрифт:
Эндо Биндер. Остров науки
Залитый мягким светом тропической луны, остров показался Дону Мейсону тихим и безмятежным. Он, конечно, и не подозревал о невероятной угрозе, таящейся за его дремотной внешностью.
Он стоял рядом с Хелен Монтри у поручней яхты ее дяди, вдыхая прохладный ночной бриз. Это был долгий, жаркий круиз на три тысячи миль из Сан-Франциско с единственной остановкой в Гонолулу.
Хелен Монтри внезапно напряглась и перегнулась через перила, напряженно вглядываясь в берег.
– Смотрит, Дон, – сказала она, указывая
– Наверное, это просто отражение Луны на гладких скалах, – небрежно ответил Дон Мейсон и обнял девушку за плечи. – В твоих глазах отражение гораздо красивее, – мягко добавил он.
Хелен Монтри сжала его руку, но продолжила смотреть на остров, таинственно возвышающийся на фоне усыпанного звездами неба.
– Я тоже заметил это свечение, – раздался позади них голос. – Очень странно…
Они вздрогнули. Доктор Рауль Монтри, дядя Хелен, бесшумно приблизился к ним. Дон Мейсон выпрямился, хотя был не на службе и не в форме, и отдал честь.
Роскошное наследство, полученное при рождении, не помешало Раулю Монтри стать трудолюбивым ученым, а его частные исследования в области биологии принесли ему большое признание в профессиональных кругах.
В его глубоко посаженных глазах появилось странное выражение предвкушения.
– Возможно, это то самое место! – пробормотал он и повернулся к молодому первому помощнику. – Я сообщил капитану, что завтра утром вы доставите меня на берег на катере.
– Есть, сэр! – решительно ответил Мейсон, поколебался, а затем продолжил. – Но могу я спросить, сэр, что вы ожидаете найти на необитаемом острове на полпути между Филиппинами и Гавайями?
Он также задавался вопросом, почему они прочесали практически весь район Тихого океана вблизи островов Феникс. Они останавливались на полудюжине клочков суши, словно интенсивно занимались поисками чего-то, о чем знал только доктор Монтри. Мейсон вряд ли ожидал от него содержательного ответа. Членам экипажа не полагалось интересоваться у владельца яхты о его делах.
Но доктор Монтри удивил его.
– Думаю, я расскажу вам, Мейсон, – медленно произнес он. – Вы умный молодой человек, и вы мне нравитесь. Мне кажется, Хелен согласна со мной в этом.
Он улыбнулся, заметив, как девушка покраснела, и продолжил с серьезной ноткой в голосе:
– Я ищу доктора Арндта Кнурда, в прошлом моего коллегу по биологическим исследованиям. Пять лет назад он исчез из нашей лаборатории, забрав с собой все наши записи и формулы, касающиеся нового открытия. И, кстати, сто тысяч долларов из моих денег. С самого момента исчезновения частные детективы, нанятые мной, пытались напасть на его след. Только в прошлом месяце они вышли на него. Вернее, узнали об огромных партиях оборудования, отправленных из Мельбурна на какой-то безымянный остров из группы островов Феникс. Вот почему мы здесь: чтобы найти этот остров и доктора Кнурда.
– Но почему, сэр, после пяти лет? – спросил Мейсон. Он знал, что дело не в деньгах. –
Ученый кивнул.
– Жизненно важным, – ответил он. – Мы разработали метод пересадки живого мозга – мы использовали мозг собаки – в искусственную среду обитания, полностью изолированную от остального организма. Мы создали роботизированные тела на электрическом приводе, которыми живой собачий мозг мог управлять почти так же ловко, как и естественными телами. Мы изобрели способ передачи нервных импульсов по проводам.
Мейсон ощутил, как вздрогнула девушка, прижавшись к нему. Он почувствовал, что у него тоже побежали по коже мурашки от этого довольно жуткого рассказа.
– И вы думаете, – сказал он, – что доктор Кнурд прибыл на этот остров или в какое-то другое место, чтобы… ну, чтобы сделать что?
– Вот это меня и интересует! – в добрых глазах доктора Монти читалась глубоко затаённая тревога. – Мои агенты также выяснили, что он связался с четырьмя другими учеными. Они исчезли из поля зрения общественности. Один из них – профессор Харкман, известный металлург. Другой – доктор Йорский, известный русский хирург. А также Уолш и Хэпгуд, инженер и физик соответственно. В течение пяти лет эти ученые умы находятся вместе, на каком-то из островов. Что это значит? Сам доктор Кнурд… ну, в общем, беспринципный человек. Он может…
Хелен прервала его резким вздохом.
– Что это? – её дрожащая рука указала на отвесную скалу, окаймлявшую широкий пляж острова. – Что-то движется там…
Мужчины пристально всмотрелись в указанном направлении. На неосвещенном фоне скалы появилась бесформенная тень, пронзённая чем-то похожим на зеленоватое мерцание глаз. Они не могли различить ни его форму, ни размер. Сияние таинственных глаз усилилось, и, исходящий от глаз двойной луч, устремился к ним и сфокусировался на яхте.
Дон Мейсон почувствовал опасность. Странное чувство усталости охватило его тело. В мгновение ока он понял, что двойной луч парализует их! Но как раз в тот момент, когда его рука потянулась к лежащему в кармане пистолету, он почувствовал, что его пальцы ослабели.
Хелен издала сдавленный крик и свалилась на палубу. Доктор Монтри, тяжело дыша, пытался удержаться на ногах, вцепившись в поручень, но его мышцы превратились в воду. Снизу, из помещений команды, доносились хриплые крики.
Ругаясь и пытаясь побороть охвативший его паралич, Мейсон почувствовал, что его ноги стали ватными. Палуба ударила его по лицу, как дубинка. Он не почувствовал удара. Все его тело онемело. И это онемение коварно проникло в мозг.
Он со стоном сделал последнее усилие, а затем сдался. Чернильная пелена поглотила его сознание…
Дон Мейсон некоторое время лежал неподвижно после того, как пришел в себя. Он все еще чувствовал оцепенение и не был уверен, что окончательно очнулся. Он почувствовал еще большую неуверенность, когда открыл глаза и начал озираться по сторонам.
Первый же затуманенный взгляд вызвал у него ощущение неестественной малости, смутно приписанной Мейсоном дезориентированности сознания. Он на мгновение закрыл глаза, а затем осторожно открыл их снова. Его взгляд остановился на полке, расположенной по диагонали от того места, где он лежал, на полке, на которой стояли лабораторные пробирки высотой, казалось, в несколько футов!