Осуждённые грешники
Шрифт:
— Что?
— Да, нам было около четырнадцати, когда это случилось. Я начала работать в закусочной в шестнадцать, а она все еще приходила почти каждый вечер, — она проводит рукой по предплечью, как будто ей внезапно стало холодно. — Я была такой же, когда умерла моя мама, но всего несколько месяцев. Полагаю, нельзя определить временную шкалу для горя.
Нико не говорил мне об этом.
Я запиваю эту новую информацию глотком виски, но от спиртного глотать ничуть не легче. Это как-то не укладывается у меня в груди. На этом Побережье людей убивают только в том случае, если Висконти нажимает на курок, а наших сотрудников —
Я уверен, что яблоко от яблони недалеко падает.
— И вообще, почему ты так на нее таращишься?
Я раздраженно выдыхаю.
— Я не таращусь, Рори. Это ее первая смена, я просто наблюдаю за ней, чтобы убедиться, что она не… — моя карта гибели — …плохо справляется со своей работой.
Рори пожимает плечами, нахальная ухмылка расплывается на ее лице.
— По-моему, она прекрасно справляется.
Я прослеживаю за ее взглядом и наблюдаю, как Пенелопа наливает в стакан вязкую желтую жидкость и протягивает ее одному из моих теперь уже бывших деловых партнеров в Miller & Young. Она по-девичьи хихикает и опускает в напиток зонтик и изогнутую соломинку, а Клайв взамен вручает ей пачку банкнот и визитную карточку.
Мой желудок сжимается. Господи, у меня сегодня дерьмовое настроение.
— Прошу меня извинить, сестренка.
Прежде чем Рори успевает попросить сыграть еще одну партию в Висконти Блэкджек, я вскакиваю на ноги и направляюсь к французским дверям. Мне нужно выкурить сигарету где-нибудь в темном и холодном месте, чтобы собраться с мыслями.
Где-нибудь, где смех Пенелопы не будоражит мою кровь.
Глава тринадцатая
Я прохожу мимо столика Клайва как раз в тот момент, когда он опускается в кресло с мерзкой ухмылкой на лице. В мои намерения не входит разговаривать с ним, но я все равно замечаю, что мои ноги медленно останавливаются.
Я упираюсь костяшками пальцев в стол, опускаясь ниже, пока мое тело не отбрасывает черную тень на его настороженный взгляд.
Рядом с ним Филипп сдвигается на три дюйма влево.
— Э-э, все в порядке, мистер Висконти?
В его голосе звучит страх, потому что, хотя Клайв существует в законной части моей жизни, которая наполнена заседаниями совета директоров, красными лентами и огромными чеками, он хорошо осведомлен о том, что происходит на другой стороне. Темная, грязная часть, в которой течет горячая итальянская кровь, глубокая и импульсивная. Там, где мужчины мафии заключают пари на сломанные пальцы, а кому-то могут свернуть шею за, казалось бы, пустяки, такие как заказ взболтанных коктейлей у грудастых барменш.
— Что ты пьешь, Клайв? — спокойно спрашиваю я, не переставая улыбаться.
Капля конденсата соскальзывает со стекла и с громким хлопком падает на стол.
— Замороженную Маргариту.
У меня сводит челюсти, и на станцию въезжают два поезда мыслей.
Первая: ни одному бармену с опытом работы более одного дня не придет в голову наливать Маргариту в бокал для вина.
Вторая: за все годы, что я знаю Клайва, я ни разу не видел, чтобы он пил что-то, кроме водки с содовой. И уж тем более я никогда не видел, чтобы он пил коктейль — уж точно не тот, который нужно взбалтывать вручную.
Несколько мгновений мы пристально смотрим друг на друга, и я сдерживаю
То, что он сказал через плечо перед уходом, запомнилось мне на всю жизнь.
Есть лишь небольшая разница между бандитом и бизнесменом, парень. У одного кровь на руках, а у другого — на чужих.
Через месяц я нанял Гриффина. С тех пор я никогда не испытывал такого удовлетворения, когда кости хрустели под моим кулаком.
Поверх лысеющей головы Клайва на меня пристально смотрит пара глаз. Я поднимаю взгляд вверх и замечаю, что Габ свирепо смотрит поверх своих карт. Он приподнимает бровь. Это едва заметное подергивание мускула, но в его устах этого достаточно, чтобы оборвать жизнь.
Я делаю паузу, прикусываю внутреннюю сторону щеки и обдумываю его молчаливое предложение. Это учитывая, что все большие шишки из Miller & Young заслужили свое место на вершине моего сегодняшнего хит-парада. В прошлый четверг цена их акций начала падать и не восстанавливалась всю неделю. Мне пришлось тащить совет директоров аж на Побережье, чтобы выяснить почему. В отношении финансового директора тайно ведется расследование по обвинению в растрате, и ни у одного из идиотов не хватило смелости поднять трубку и сообщить мне об этом.
Каждый из них в свое время встретит свою кончину, но, как и подобает манере Гриффина, они уйдут не с грохотом, а с шепотом. Глушитель, прижатый к виску на пустой парковке. Неисправные тормоза на автостраде.
Это не потому, что я выше садизма. На самом деле это не так. Просто я держу эту сторону себя в ухоженном состоянии и на коротком поводке. Я позволяю себе расслабиться только на одну неделю в месяц, когда мы с братьями играем в нашу игру. Как только все заканчивается, я надеваю на нее намордник и возвращаюсь к делегированию функций стороннему исполнителю своих проблем.
Возвращаюсь к тому, чтобы устранять с эффективностью, а не к уничтожению вспышкой злости.
Я неохотно качаю головой в сторону Габа. Не меняя выражения лица, он продолжает свою игру, и я возвращаю свое внимание к Клайву, растягивая губы в фальшивой, как трехдолларовая купюра, улыбке.
— Наслаждайся.
Звук, с которым мое кольцо ударяется о стол, заставляет его вздрогнуть.
Выйдя на террасу, я держусь в тени, пока не добираюсь до самого дальнего конца пустой зоны отдыха, где звуки хорошо проводимого времени едва доносятся до моих ушей.
Небо темное, океан еще темнее. Волны бурные, безжалостные, и каждый раз, когда они бьются о корпус яхты, поднимается легкий туман и обжигает мою кожу.
Я прислоняюсь спиной к перилам, закуриваю сигарету и выдыхаю дым в оранжевый отблеск охранного фонаря. Каждая затяжка ослабляет еще один узел между моими плечами, и теперь, когда я установил дистанцию между собой и... проблемой, я вижу, насколько это банально. Даже нелепо. Во всех моих заведениях работает более двенадцати тысяч сотрудников, и я никогда не видел ни одного из них иначе, как цифрой в расходной ведомости. И это все, чем является Пенелопа — расходами. Цифра в таблице Excel, как и все остальные девушки. Еще раз затянувшись сигаретой, я даю клятву, что за то очень короткое время, что маленькая рыженькая будет работать на меня, она обойдется мне всего в доллар, а не в мое гребаное здравомыслие.