От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V

Величко Алексей Михайлович

ложил Константинопольского патриарха Митрофана, отверг унию и

обратился к императору с посланием, в котором просил (требовал?) прекратить общение с латинянами. В виде наказания участники этого

собрания угрожали василевсу малым отлучением от церкви. Это была

неслыханная дерзость и по отношению к царю, и к «Вселенскому» па-

триарху Митрофану. Объяснимая, впрочем, тем, что восточные патри-

архи

не находились во власти Византийского царя и, пребывая под за-

щитой турок, могли позволить себе такие дерзости.

Василевс требовал от епископов, находящихся в столице, анафемат-

ствовать Иерусалимский собор, но те отмалчивались или убегали из

Константинополя. На этом ресурс административных возможностей

императора иссяк — он мог давить сколь угодно долго на своих епи-

скопов, но его власть практически не распространялась на славянских

архиереев, в первую очередь русских, сербских и болгарских, катего-

рично отрицательно настроенных к унии. По самым скромным под-

счетам, в этом случае 16 из 67 митрополичьих кафедр, принадлежащих

Константинопольской церкви, немедленно ушли бы в раскол1.

Конечно, Константинопольский патриарх был сломлен морально и

физически. Несчастный Митрофан умер от горя и стыда в 1443 г., а на

вдовствующую кафедру был назначен Григорий Маммас (1443—1450), главный интриган против св. Марка Эфесского в Ферраро. Папа Евге-

ний IV вскоре узнал о том, что византийцы отвергли унию, и прислал

в Константинополь своих легатов. Как подсчитали, в период с августа

1444 г. по ноябрь 1445 г. в Константинополе прошло 15 богословских

диспутов с участием католиков и византийских архиереев. Основны-

ми диспутантами от латинян был епископ Бартоломео Лапаччи, от

греков — Георгий Схоларий, который резко изменил свою позицию

под влиянием св. Марка Эфесского и стал убежденным антиуниатом.

Но даже смерть св. Марка Эфесского летом 1445 г. не изменила пози-

ции — стороны никак не могли прийти к общему мнению по догмати-

ческим расхождениям2.

Как говорят, сам император Иоанн VIII Палеолог перед смертью

отказался от унии, о чем сохранились свидетельства самого св. Мар-

ка Эфесского. В своем послании некоему

монаху Феофану Святитель

1 Рансимен С. Великая церковь в пленении. История Константинопольской

церкви от падения Константинополя в 1453 г. до 1821 г. С. 91.

2 Занемонец А.В. Иоанн Евгеник и православное сопротивление Флорен-

тийской унии. С. 48.

386

Д И Н А С Т И Я П А Л Е О Л О Г О В

писал: «Знай, что это лжеединение уже успело благодатью и силой Бо-

жьей разрушиться, а латинский догмат, вместо того, чтобы подтвер-

диться этим ложным Собором, о чем всегда они старались, еще более

ниспровергнут и обличен, и заклеймен, как хульный и нечестивый.

А те, которые его утвердили, не смеют даже рта раскрыть в его защиту.

И император, понимая это, никакого своего слова не говорит. Он от-

крыто кается в содеянном и перекладывает вину на тех, которые, до-

говорившись, подписали определение»1.

Хотя многие восточные архиереи желали созвать новый Вселен-

ский Собор, ничего из этого не получилось. Денег на Собор не было, а

дебатировать с легатами мало кому хотелось. Уния постепенно умира-

ла, а с ней и последние надежды на спасение Византии.

1 Каллист Влатос. Марк Эфесский и Флорентийский Собор. С. 199.

Приложение

Попытки унии Восточной и Западной церквей

Кафолическая Церковь не могла оставаться «вселенской» на тер-

ритории одной только Италии или Константинополя. И раскол хри-

стианского мира, конечно же, представлялся современникам очень бо-

лезненным явлением, требующим вмешательства. В этом отношении

Византийские императоры и Римские епископы зачастую действовали