От маминой звездочки в государственные преступницы
Шрифт:
– Да если бы и сказали, ничего страшного, - начала София, - Я думала, что так лучше будет, что все получится, что не будет этого суда, в обществе произойдут долгожданные изменения. А вышло все совершенно иначе.
– А сейчас что ты думаешь? На эту тему? – уточнила Мария Викторовна.
– А теперь я решила, что так как помру скоро, то бесполезно что-то продолжать, - ответила София, - Отказалась я уже от всех своих идей, как от неосуществимых.
Девушка заплакала.
– Помру ведь скоро, это совершенно точно. Я же по моей бедной мамочке помню, это
– Соня, не плачь, - сказала Мария Викторовна, - Зачем о грустном говорить, вчера ведь врач приходил, лекарства тебе купили, не сразу улучшение наступает, надо подождать.
– К мамочке тоже врач приходил, и что?
– заплакала София.
Георгий Сергеевич тихо шепнул жене:
– Хватит мучить человека, отведи ее уже к себе, пусть спать ложится. У нее, видать, температура снова поднимается.
София, потихоньку дойдя до постели, разделась и легла. Девушка снова начала вспоминать госпиталь, солдата, который оказался не солдатом, а преподавателем университета, неожиданную встречу с Эми, то, как она потом возвращалась в палату в грязной сорочке, потому что сидела на земле, то, как сестра милосердия ее ругала за то, что она переутомилась на прогулке, как она говорила медсестре, что не решила, в каком платье ее хоронить, а она снова начала говорить о том, что такие мысли недопустимы…
– Мария Викторовна, я тут подумала, хоронить меня лучше в том, синем платье, которое на шнуровке, - вдруг сказала девушка, - Оно безразмерное, как раз, болтаться не будет, а то я совсем похудела.
– Соня, раз ты еще можешь о платьях думать, значит, не все так плохо, - ответила Мария Викторовна, - Все, ложись, спи, отдыхай, сон лечит. Завтра еще раз врача позовем.
– А толку от этого врача, - сказала София, - Никакого. К моей бедной мамочке врач чуть ли ни раз в неделю приходил, никакого толку от этого нет.
– Все, спи, давай, - сказала Мария Викторовна и вышла из комнаты Софии.
Наступившее лето не слишком радовало Софию. Она была в полной прострации, как дальше жить, потому что не хотела ни начинать новую жизнь, ни продолжать старую.
«Смольный мне вообще всю жизнь поломал», - подумала девушка, - «Сейчас была бы учительницей, а теперь я не пойми кто с непонятным будущим. Вот кто знает, может, меня из университета выгонят как бывшую политическую, Василий что-то тоже больше общаться со мной не хочет, да это и объяснимо. В шоке, видать, находится после моего признания, кто я такая»
– Соня, представь, будто не было этих шести лет, - предложил как-то девушке Георгий Сергеевич, - Представь, будто я тебя с Тверской улицы забрал не в Смольный, а сюда привез.
София прислушалась к этой версии и, хотя забыть эти годы было невозможно, решила углубиться в педагогику, как она когда-то хотела.
«Только не в школу, как я когда-то хотела, а на кафедру химии Московского университета», - подумала София, - «Да, я университет не оканчивала, кстати, на следующий
Девушку огорчало то, что кроме тяжело заживающего ранения, у нее сильно обострилась чахотка. Врач, которого однажды пригласили к Софии, когда та уж слишком плохо себя чувствовала, после осмотра тихо шепнул Бирюковым, что он до сих пор понять не может, как девушка до сих пор ходит и ведет более-менее нормальный образ жизни.
14 июня София лежала в постели и понимала, она осталась совершенно без сил. Девушка вспоминала, как еще вчера она выходила во двор, а сегодня даже не смогла встать, чтобы позавтракать.
«Только добрым людям проблем принесла», - подумала София, - «Вот им это надо было, завтрак ко мне в комнату приносить только потому, что Соня почти не встает. Врача позвали. Позавчера на коляске в церковь возили. Вот им нужны эти проблемы? Можно подумать, своих хлопот мало».
Девушка заплакала. Вдали раздались шаги – в дом пришел врач.
Увидев знакомое лицо, София немало удивлена.
– Иван Антонович, - удивленно сказала София, - Я вас помню, вы к моей бедной мамочке ходили, а вот теперь к Соне вас позвали. Ну что скажете? Мама, кажется, померла через неделю после того, как вставать перестала, а в моем случае что-нибудь новое есть? Или все то же самое?
– Софья, - сказал врач, - За шесть лет медицина немного вперед шагнула, появились новые препараты, лечиться вам надо. Желательно, не в Москве.
– Это и в госпитале профессор Козлов говорил, - сказала София, - Не в таком состоянии на море едут, я это понимаю.
– Привстать сможете? – спросил врач Софию, - Давайте ранение посмотрю, как заживает.
– Да что там смотреть, солдат криворуких понапризывали, даже целиться не умеют, - сказала девушка, - Так бы уже давно подохла, а так мучусь второй месяц.
– Рано вам о смерти думать, - сказал Иван Антонович, осматривая девушку, - Раны заживать начали, хотя понятно, что высокая температура этот процесс тормозит, легкое вам в госпитале зашили, так что осталось чахотку долечить и все будет хорошо.
Однако выйдя из комнаты Софии, Бирюковым врач сказал немного другое:
– Ее мать в более легком состоянии с кровати не вставала, а она ходит и гуляет еще, - сказал врач, - Ну, то есть, до недавнего времени ходила. Значит, надежда еще есть. Я бы очень рекомендовал отдых и лечение в Крыму.
Так как до сих пор не было точных планов, где проводить лето, Георгий Сергеевич с женой решили, что в этом году они поедут в Крым, с детьми и Софией.
Девушка была не против, наоборот, очень радовалась этому факту. Ведь последний раз она где-то отдыхала только со своими родителями, и было это лет семь назад.
Вскоре София уже ехала на поезде на юг.
Бирюковы не стали тянуть с отпуском, ведь они сами планировали куда-нибудь ехать, поэтому уже 16 июня Георгий Сергеевич с женой, София и ее дети ехали в Крым.