От маминой звездочки в государственные преступницы
Шрифт:
Другое запомнившееся мне событие - это похороны человека, который сделал в своей жизни очень много добра.
Но не будем только о грустном. Этим летом я вместе со своим мужем отдыхала на природе. Это было очень здорово и запоминающееся. Мне жаль, что каникулы окончились и я снова вернулась на учебу.”
София перечитала свое сочинение раз, два, три. Она понимала, что вряд ли можно сдавать такую работу. А потом чувства взяли верх над разумом и девушка сначала скомкала лист, на котором писала, потом бросила его на пол, потом бросила туда же
– Плакать не надо, успокойся, Софья, - почти по-матерински сказала мадам Муратова девушке, - Поднимай бумагу, поднимай чернильницу, и пиши снова. Не можешь писать про лето, пиши про Пушкина.
С легким стыдом за то, что она повела себя неправильно при такой доброй классной даме, которая вела этот урок русского, София навела порядок и снова села на свое место. Девушка снова начала писать про свое лето.
На следующий день выпускницы пришли на урок литературы. Уже прошло немного времени, София подзабыла происшествие с прической, когда некоторые воспитанницы обсмеяли ее каторжанскую стрижку, ситуацию на русском, но, придя снова в этот класс, девушка все вспомнила. Софию начало трясти, то ли от обиды, то ли от злобы, то ли еще от чего-то. И ей было совершенно не до урока.
– Вероятно, вам интересно узнать оценки за свои сочинения. Сейчас я раздам тетради и вы сможете увидеть свои оценки, - сказала мадам Муратова.
София открыла свою тетрадь - там стояло 10 баллов и приписка, которая гласила о том, что оценка снижена за некоторую непоследовательность изложения.
“Ну ладно, главное, что за содержание не снижен балл, зря я переживала”, - подумала София.
После того, как все ознакомились со своими оценками за сочинение, было начато обсуждение той книги, что было задано читать на сегодня. Девицы отвечали на вопросы по сути. София эту книгу читать не стала, так как она показалась ей неинтересной.
“Не хочу я никакой бред читать, делать мне больше нечего?” - подумала девица и решила, что ее на этом уроке не спросят.
Но как назло, дошла очередь отвечать и до Софии.
“Что же делать? Как в прошлом году, отвечать всякий бред? Засмеют, особенно, Колынцева. Сказать что не готова - ноль гарантирован. Даже не знаю, как лучше поступить”, - пронеслось в голове Софии, пока она вставала.
Девицу до сих пор потряхивало. Увидев это, мадам Муратова, спросила, не больна ли девица и, получив отрицательный ответ, велела отвечать на вопрос.
“Зря я так ответила. Лучше бы сказала, что больна, в лазарет бы отправили”,- подумала София и решила пересказать произведение, основываясь на рассказах девочек и своих домыслах.
– Николай Васильевич Гоголь написал комедию “Ревизор” в 1835 году. Главный герой романа в стихах “Ревизор” - Добчинский. Вместе со своим сыном - Бобчинским, они приехали в другой город, чтобы проверить работу придорожной харчевни…
– Мадемуазель Собольникова, - прервала девушку мадам Муратова, - Если вы не готовы, а это очень стыдно, надо так и отвечать, а
София огорчилась. Самое начало учебного года - а она уже сидит с двойкой. И добрая классная дама недовольна ее поведением - одно расстройство.
Вскоре наступил еще один урок литературы. Как и наметилась тенденция в последнее время, София перестала готовиться по литературе. Девушке были совершенно неинтересны те книги, которые задавались на самостоятельное изучение, поэтому тратить на них свое время София не хотела. Да и токсикоз особенно не давал учиться.
Начался урок. Мадам Муратова начала спрашивать выпускниц и дошла до Софии.
“Что делать? Отвечать или снова попытаться выкрутиться? Постараюсь ответить, девочки эту книгу сегодня с утра обсуждали. Не думаю, что я неправильно все поняла. Надеюсь, пронесет”, - подумала София.
Девушка встала и начала отвечать на вопрос. Но откуда же ей было знать, что в то утро выпускницы баловались и сочиняли альтернативную версию развития событий, что могло бы быть, если бы в начале книги не произошло некоторых вещей.
– Мадемуазель Собольникова, я вас предупреждала, что к занятиям надо готовиться? Вы снова не готовы и снова сочиняете всякую ерунду. Я предупреждала, что более терпеть такое не намерена. Встаньте до конца урока у доски.
“Что? Неужели я опять не то сказала? Неужели я неправильно поняла то, что обсуждали девочки с утра? Стыдно-то как, опять ноль, сколько уже можно? И у доски стоять тоже стыдно, все сейчас меня обсуждают”, - думала София, в то время, как отвечали другие одноклассницы.
Тем временем, в классе были перешептывания, вроде “неужели Соня настолько глупа, что не может понять, что шутка, а что правда? Неужели так сложно было прочесть заданное?” Мадам Муратова постучала по столу, призывая к тишине, которая вскоре установилась.
Урок шел далее. Вдруг Софии стало плохо, начала кружиться голова.
“Сесть, может быть? Нет, не сяду, не хочу на скандал нарываться. Ох, все-таки, надо сесть, а то плохо сейчас будет”, - подумала девушка.
София сделала пару шагов к своему месту, чтобы сесть, однако, не дошла и упала в обморок. Очнулась она от того, что вокруг нее стояли одноклассницы и классная дама.
– Мадемуазель Собольникова, вы здоровы?
– спросила мадам Муратова.
– Да, мадам, просто разволновалась немного, голова закружилась.
“Это ж надо было себя такой идиоткой выставить перед всем классом. Будут думать, что я из-за оценок в обмороки хлопаюсь”, - подумала София. К счастью, урок уже близился к концу и девушка смогла пойти в дортуар и немного поваляться на кровати, пока никто этого не видит.
Во время ужина София сидела за столом и не могла есть – ее тошнило от одного вида еды.
«Как же хорошо было в прошлый раз», - подумала София, - «Я, хоть и была беременная, так не мучилась, а в этот раз какая-то ерунда со мной творится».