От маминой звездочки в государственные преступницы
Шрифт:
«Народ совершенно не радуется. Ничего не изменилось. И тем ли путем мы шли?» - думала она, - «Нет, все было сделано правильно, со временем это будет четко видно…»
Приехав в Москву, София вернулась в материнский дом. В институт она должна была вернуться числа так 20-го декабря.
Алексея привезли в дом предварительного заключения на Шпалерной. На все вопросы Алексей давал только один ответ «Не знаю», «Не помню», «Не желаю отвечать». Сообщников выдавать он отказался наотрез.
Шли
«Анастасия Михайловна погибла при взрыве… Жаль, хорошая женщина была. Похлопотала за меня, судимость сняла. Ну да, попугала Архангельском, но дальше слов же ничего не пошло…» - думала София.
– Ну что, Алексей Юрьевич, в молчанку играть будем? – спросил Алексея следователь, - Кто еще принимал участие в покушении на N?
– Не помню. Память отшибло еще при взрыве, а ваши солдаты еще и усугубили положение.
– Какое отношение к делу имеет Мария Емельянова?
– Впервые слышу это имя.
– Что можете сказать о Софии Собольниковой и ее батюшке? – на всякий случай спросил следователь
– Без понятия, кто это за люди, - ответил Алексей, но его щеки слегка вспыхнули от этих имен.
«Неужели до Сониного участия докопались? А Лев Пантелеймонович вообще здесь причем?» - подумал Алексей.
– Не стоит упорствовать, облегчите свою душу признанием. Вы же прекрасно знаете этих людей, - продолжал настаивать следователь.
– Не знаю никого из тех, кого вы назвали. Впервые слышу эти имена, - стоял на своем Алексей.
10 декабря. Георгий Сергеевич Бирюков принес шокирующее известие: в столице N убили террористы, двое преступников найдены и находятся под следствием, а третья преступница как сквозь землю провалилась. И он, и Мария Викторовна сначала пребывали в некотором шоке. После чего Георгий Сергеевич сказал фразу, от которой сам же ужаснулся:
– А где сейчас Соня?
Повисло некоторое молчание. Спустя некоторое время Мария Викторовна предположила:
– Нет, не может быть. Соня в крайнем случае агитаторша. Член подпольной типографии.
– И все же, надо проверить. Завтра же с утра надо съездить в родительский дом Софьи. Для успокоения своей же души.
Однако, с утра поездку пришлось отложить – расковалась лошадь. Поэтому в родительский дом Бирюковы приехали только к вечеру. Там они нашли Софию, с грустным выражением лица сидящую за вышивкой.
– Сонечка, ты из-за чего так переживаешь, из-за вчерашних событий в столице? – удивился Георгий Сергеевич.
– Нет, уже вторую неделю плохо себя чувствую,
– Может быть, тогда к нам поедешь?
– Нет, спасибо, не стоит. Я здесь сижу одна и мне хорошо.
Посидев с девушкой некоторое время, Бирюковы вернулись домой. Они вздохнули с облегчением – их воспитанница не принимала участия в столичных событиях.
В голове же Софии в эти дни была только одна мысль:
«Все, теперь точно конец коту Ваське. Все было сделано зря, жизнь совершенно не изменилась. Осталось только ждать, когда за мной приедут, в полиции снова заберут все ценные вещи, только на этот раз расписаться в их получении мне уже не придется»
На долгожданных каникулах, после приезда в Москву и совсем недолгой учебы в институте, София лежала на кровати и была погружена в размышления.
«Да, тогда все обошлось, а сейчас действительно, лежи и думай, как бы не помереть раньше времени… Ох, плохо то как… И какой мне Петербург, там же даже жить негде, не говоря уже о том, что на поезде кататься далеко не полезно, да и полиция меня ищет».
Отлежавшись, София вышла на улицу. Мальчик продавал свежие газеты. Девушка купила газету и вернулась в родительский дом. Прочитав первую же строчку, в глазах Софии потемнело. Она потихоньку добралась до кровати и снова легла. Придя в себе, девушка решила продолжить чтение.
«Так… Задержанные преступники молчат. Доподлинно известно, что третья преступница находится не в столице, ведется розыск… О, тут предполагаемый портрет есть».
София разглядела портрет. Выполнен он был так, что под образ этой девушки попало бы половина знакомых Софие девушек.
«Ну да, темные глаза, средний рост, темные волосы… Вряд ли этот портрет поможет им в поисках. Но в столицу точно соваться нельзя, а то что это я удумала, самой ехать навстречу проблемам…»
Отлежавшись, София поехала в дом своих опекунов – девушка соскучилась по дочери и догадывалась, что скоро вряд ли ее увидит.
Предновогодние дни. Украшается елка, все в предпраздничных хлопотах. София лежала в своей комнате наверху и не спускалась – не было настроения. Вдруг до ее ушей донесся разговор Бирюковых внизу.
– Мне кажется, та девица с портрета в газете похожа на Соню, - говорил Георгий Сергеевич, - Не стопроцентное попадание в образ, но что-то уловить можно.
– Зря ты на человека наговариваешь. Молодых женщин среднего роста с темными глазами и волосами по стране полным-полно. Куда Соне было ехать в ее состоянии, если она из комнаты практически не выходит – настолько плохо человеку.
– Может, после взрыва ей и плохо, мы же не знаем. Да, я очень хочу верить в лучшее, но сама же понимаешь, что скоро будем воспитывать двоих детей. Заберут скоро Соню.