От северного вокзала до весны. Городская лирика
Шрифт:
Я отпускаю мыслей стаю,
Как невесомых лебедей,
И вот – душа уже блуждает,
Наружу в форточку скорей
Летит. Над речкой голубою
Летит оглядывать листву,
Летит теперь обнять собою
Всю крепко спящую Москву,
Тот старый дом, где дорогие
Года коптил печной дымок.
Где люди уж живут другие
И переменянный замок.
Летит
И, не купив билет на рейс,
Без промедленья и привала
Летит за поездом вдоль рельс.
Сначала примостится к крыше –
Свободна, вольна и хитра,
Но защекочут её, рыща,
В ночи шутливые ветра.
Она взметнётся и со смехом
Отпрыгнет в сторону, взбрыкнёт,
И не заметит, что приехал
К конечной поезд-вездеход.
Приехал к неуёмной Волге,
К огням и к волнам, что востры.
Душа летит сквозь сосны, ёлки,
Ища знакомые дворы.
Она твой город помнит тихий,
Город – как остров среди рек.
На перекрёсток выйдет лихо –
Так, словно лодочка на брег.
И у стекла замрёт под липой,
Где штор знакомое сукно.
Ты ей с привычно мягким скрипом
Открой вновь старое окно.
Спасибо тебе, скромный ветхий дом
Спасибо тебе, скромный ветхий дом,
За то, что тишиной меня приветил.
За скрип доски в полу твоём худом,
За то, как был ты солнечен и светел.
За дым заводов из окна вдали,
За старую облезлую берёзу,
За лес, за облака, как корабли
Небесных мореходов-виртуозов.
Я уезжаю, знаешь, навсегда.
Наш мир – одна большая перемена.
Но я, куда б ни мчали поезда,
Тебя теплом припомню непременно.
Спасибо, что на ржавенький балкон,
Где время выгибало прутья-спицы,
Слетались утром дикие синицы,
А я давала им с ладони корм.
За ящик за почтовый без письма,
Без новостной заброшенной газеты.
За то, что не строчила тут впотьмах
Кому-то ночью скорые ответы.
За стен советских светлый архаизм,
За чьи-то обветшалые плакаты,
За тихую разменянную жизнь,
А более – спасибо за закаты.
Выскакиваю из подъезда
Выскакиваю из подъезда,
Весна,
Через забор обхода вместо
Скачу, в карманах ерунда.
В карманах старые билеты,
Сор разный, гайка и шуруп,
Ещё звенящие монеты,
Проход просроченный в яхт-клуб.
Дорога-мать, встречай бродягу!
Шагами пыль твою мощу.
Сверну судьбу я как бумагу
И самолётом запущу.
Пущай летит, куда положит
На душу бог иль ветра свист.
Клён шепчет новою одёжей,
Ко мне протянет свежий лист.
Иду болтаться, ошиваться,
Иду тропинками кружить.
Подпойте мне, бульвары, братцы!
Иду смеяться, петь и жить!
Засыпает Орехово, снег повалил
Засыпает Орехово, снег повалил, но тепло.
То ли от фонарей, то ли от моих трепетных мыслей.
Под зонтами подружки бегут, хохоча, от метро,
Ну а я всё неспешно бреду мимо скверов безлистных.
Снег сбивается в тучи, он всюду – куда ни взгляни.
Он в глазах, в небесах, он не знает ни меры, ни края.
Сыпь, пока ты живёшь, хоть весь морок собой взбелени!
Сыпь сегодня, сейчас ты, покуда совсем не растаял!
Все мы здесь кандидаты исчезнуть, чуть только вздохнул.
Все мы здесь кандидаты на взлёт и на скоростный вылет.
Чёрт возьми, посыпай этот старый район, этот гул,
Пока небо полёты твои да себе не зажилит!
Ну а я погляжу, я с тобой полюбуюсь, дружок,
Пока зрячи глаза мои, на чисто белое чудо.
Тихо-тихо. И колкий ложится под Мартинс снежок.
Ночь волшебств, ночь тепла, для меня для одной отовсюду.
Куда бежать, куда податься
С платформы вихри непогоды
В сугроб грозятся уволочь.
Справа промзоны и заводы,
А слева – чёрной кошкой ночь.
Куда бежать, куда податься?
(Вагон придёт. Пустынность мест.)
Когда тебе едва за двадцать
И в мире ты одна как перст?
Живёшь мечтателем, зевакой,
Крапивой дикой, в полный рост.
Состав зелёною собакой
Помчит, в снегу утопит хвост.
Там где-то ждут. А может, поздно –
Не ждут, поверив в суету.