Отклонение от нормы, Или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные
Шрифт:
– Эти, безусловно, важные вопросы будете решать на перемене, а мы ещё не
закончили урок. Саша, ты как, готов? Или сошлёшься на потерю памяти?
– Скорее, на сложные обстоятельства.
Тут дверь открылась, и заглянул майор:
– Разрешите поговорить с Денисовым?
Все загремели, вставая.
– Куда вы его? – нахмурилась Антонина Павловна.
– Через пять минут верну.
– Я с ним! – закричал Толик.
– Разговор, слишком конфиденциальный, - сказал майор.
Эх,
– У нас есть максимум десять минут, отойдём к окну.
Мы отошли к окну, и майор спросил меня:
– Ты помнишь адрес той фотостудии?
– Какой фотостудии? – уставился я на него.
– Где ты провёл фотосессию.
– Что за фотосессия?
– Я понимаю, тебе неприятно об этом вспоминать, но пойми, от твоих слов
зависит жизнь и здоровье некоторых детей.
– Я ничего не понимаю.
– Я прошу тебя, вспомни, я знаю, что ты там был.
– Вынужден вас огорчить, это какая-то ошибка, даже если я где-то и был,
я ничего не помню, могу поклясться на библии, или на пионерском галстуке.
– Это не повод для шуток!
– Какие могут быть шутки?! Мне нечего скрывать.
– Хорошо, - майор достал из папки фотографию, распечатанную на принтере.
На фотографии мальчик, похожий на меня, в костюме ковбоя, широко улыбался. Я пожал плечами:
– Это доказательство?
Майор повернул лист к себе и поморщился:
– Да, сходство сомнительное, особенно на такой копии.
– У вас всё? Скажите лучше, что там с моим делом.
– Придётся поставить тебя на учёт.
– Зачем? Теперь следят за пострадавшими?
– Что делать, от тебя заявлений не было, а от них было.
– Я надеялся, в душе, что хоть детей не будут наказывать вместо бандитов,
ещё бы, за них вы горой, попробуй, девочка, окажи хулигану сопротивление, увидев хулигана, ты должна сразу лечь и раздвинуть ноги,
а уже потом обращаться в полицию, в состоянии трупа, или близко к тому.
У майора заиграли желваки:
– Обвинять вы все умеете, а помочь не хотите, или боитесь?
– Я сожалею, вы не верите ни одному моему слову, вы потеряли моё уважение, разговор считаю бессмысленным.
– Кто тебя сегодня спас?
– Преступник наказан? Торжествует добро? Да завтра он затащит меня в любой угол и сделает со мной всё, что захочет, и никто ему слова не скажет. Зачем ломать жизнь хорошему мальчику из-за неизвестно кого!
А если я его порежу ножом, моя судьба будет пряма, как полёт пули: колония. Прощайте, на нас уже смотрят.
Я круто повернулся и пошёл к классу, откуда действительно вышла
Антонина Павловна.
– Что с тобой, Саша, ты весь дрожишь?
– Поговорите с полицией, и вас затрясёт.
– Ты не во всём прав, Саша Денисов, - майор шёл следом
визитку, как говорится, если что вспомните, или по другим каким делам.
– Честь имею!
– Антонина Павловна, следующим уроком физкультура, у меня освобождение. Можно, я пойду домой? – я машинально засунул визитку в карман рубашки.
– Замучили бедного ребёнка. Что он от тебя хотел?
– Спрашивал про какое – то фотоателье, фотосессию. Мы были на фотосессии?
– С классом нет, но вы могли ходить с родителями, с друзьями.
– Что-то мне это не нравится, - сказал я, - может быть, я зря погорячился?
– Я всегда настаиваю на выдержке, семь раз подумай, один раз скажи.
Ладно, иди, лечи свои нервы.
Я зашёл в класс и начал собирать свой рюкзак.
– Ты куда?
– поинтересовался Толик.
– В тюрьму! Ладно, не бледней, домой отпустили.
– Можно, я провожу Сашу? – спросил Толик Антонину Павловну.
– У тебя тоже освобождение от физкультуры?
Толик опустил голову.
– Ладно, заходи после уроков, – сказал я и вышел из класса.
Зазвенел звонок.
На футбольном поле нашего двора ребята гоняли мяч.
Я сел на лавочку и с удовольствием стал наблюдать за весёлой вознёй.
Наконец они забили единственному вратарю гол, и, шумно пыхтя, расселись по лавочкам.
– Саша, выходи в футбол играть, а то мы всё проигрываем, - попросил Тёма, который без верхнего зуба.
– Классно, - сказал я, - от физкультуры освободили, побежал играть в футбол.
– Чё, нельзя?
– Да нет, сейчас переоденусь, да выйду, настроение хоть подыму, на свежем воздухе побегаю.
Я поднялся домой, быстро переоделся в трикотажные шортики и открытую маечку, прошёл на кухню, сделал бутерброд с колбасой, взял бутылку минералки и побежал на улицу.
Положив пакет с бутербродом и бутылкой на лавочку, подошёл к ребятам:
– Как играть будем?
– Вот наша команда, - указал Тимка на разновозрастную толпу, а вот противники.
– А как отличать, когда бегать будем?
– Мы же знаем всех.
– Некогда в лицо смотреть, за мячом надо следить.
– Но формы у нас нет.
– Об этом надо подумать, создать дворовую команду, летом футбол, зимой хоккей. А сейчас наша команда играет без маек, другая в майках, побежали.
Мы посбрасывали майки на лавку и ринулись в бой. Играли мы в одни ворота, и вратарь не отдыхал, прыгая между штанг.
Я был одним из старших, и легко обыгрывал противника, не чувствуя усталости. Наконец сделали перерыв. Тяжело дыша, подошёл к лавочке с пакетом. Пакета на лавочке не было. Он лежал под лавкой, а моим бутербродом занималась собачка.