Отмель
Шрифт:
Чарльз молча, не оглядываясь, шагает вниз по склону по направлению к яхт-клубу, даже не позаботившись запереть автомобиль. Дети бегут за отцом. Сквозь окно, поблескивая на солнце, виднеется серебристая связка ключей, лежащих на водительском сиденье. Муж оставил ключи в машине. Из этого следует только один вывод, и он просто ужасен.
Мы не вернемся.
Два месяца назад
Записка передана столь же осторожно и сложена так же, как предыдущая. Ариэлла пишет мелким, изящным почерком, аккуратно выводя букву за буквой. Я читаю ее послание
Думаю, нам не следует больше встречаться.
Ни пояснений. Ни поцелуя, вообще ничего. Я стискиваю зубы, пытаясь понять, почему эта коротенькая строчка, состоящая всего из шести слов, так меня бесит. Лишь шесть слов, но сколько в них смысла! Может, она написала их не по своей воле? Есть только два возможных объяснения перемены в поведении соседки. Либо я не нравлюсь ее мужу и он заставил жену написать мне эту чертову записку, либо Ариэлла сама пожалела о первом послании, том самом, которое спрятала под тарелкой у меня на кухне.
Впрочем, каковы бы ни были намерения Ариэллы, записка не помешает мне докопаться до истины. Напротив, теперь я еще больше заинтересована в том, чтобы лучше узнать соседку и выяснить, какие тайны она скрывает. Меня уже не остановить. В конце концов, она сама намекнула мне, что у нее происходит нечто странное и она угодила в какую-то передрягу. А сегодня пришла к нам заплаканная, с опухшими глазами, словно с кем-то поскандалила. Но с кем – с телохранителем или Матео? А вдруг причина в другом? Зачем тогда было приходить? Только чтобы передать записку? Неудивительно, что я прямо-таки сгораю от любопытства.
Я неотрывно смотрю на скупые слова, пытаясь понять их скрытый смысл. Что Ариэлла хотела мне сказать? «Помоги»? «Они знают»? «Нам нужно быть осторожнее»? «Дела плохи»? Подозреваю, она имела в виду совсем не то, что написала. Это крик о помощи, попытка привлечь мое внимание.
Я кладу записку в кошелек, спрятав ее за первой, выхожу из туалета и возвращаюсь в тускло освещенный бар. Джеку эту не понравится, но я не из тех, кто прячет голову в песок. Соседка сама обратилась ко мне, организовав нашу первую встречу. Мои жизненные принципы и бизнес-модель основаны на том, что женщин необходимо поддерживать, и Ариэлла нуждается во мне как никто другой. Я ее не брошу.
В баре людно и жарко. Трейси и Барбс стоят у входа рядом с такси, готовым отвезти меня домой. Я пробираюсь через море тел, локтей, плеч, голов и, оказавшись у двери, открываю ее, впуская в пьяную духоту бара поток холодного воздуха. Трейси и Барбс садятся в машину, а я случайно зацепляюсь сумочкой за ручку двери. Вернув сумочку на место, поднимаю глаза и окидываю взглядом толпящихся в баре посетителей. И тотчас замираю, затаив дыхание. Там, прислонившись к барной стойке, стоит охранник Ариэллы или кто-то очень на него похожий. И следит за мной.
– Скорее! Он сейчас поедет! – кричит Трейси из автомобиля.
Я смотрю на такси и снова поворачиваюсь лицом к бару. Мужчина не отводит от меня взгляда. Мрачный, ничего не пьет, ни с кем не разговаривает. Он явно здесь один и совсем не смущается тем, что его заметили. Даже сейчас, когда я буравлю громилу
Два месяца назад
Сообщать о беременности всегда непросто. Если вы с мужем пытались зачать ребенка, можно радоваться и праздновать победу. Да, все получилось: привычный секс без особой страсти сделал свое дело, и гонка за малышом осталась позади. Но когда беременность наступает неожиданно и вы с мужем не успели как следует обсудить эту тему, его реакция может оказаться совсем другой. Он тихо сглотнет и скажет: «Ну, и что будем делать?» И теперь ты уже не будущая счастливая мать, а обуза, носящая в чреве того, кто испортит все ваши планы.
Но еще сложнее сообщать о беременности любовнику. Мужчине, играющему важную роль в твоей жизни, пусть он и не член семьи. Человеку, который приходит в кабинет твоего мужа и заверяет подписью коммерческие сделки. Тому, кто не может шлепнуть тебя по попе, пока ты готовишь ему и своему мужу кофе.
Я встречаюсь с Джеком на берегу реки, в местечке, куда приезжают только с семьей, чтобы пожарить барбекю и покататься на байдарках. Мы паркуемся на небольшом расстоянии друг от друга, и он несет два стаканчика кофе под дерево, где мы отдохнем и расслабимся вдали от посторонних глаз. Мы нежно целуемся, изо рта у него пахнет мятной жвачкой. Устроившись у него между коленей, я прислоняюсь затылком к его крепкой груди. Так мы сидим какое-то время, наслаждаясь совместным одиночеством. Я отпиваю кофе, а Джек что-то говорит о проплывающей мимо яхте и добавляет, что хорошо бы сидящие на ветках птицы на нас не нагадили, а еще отмечает, что на мне сегодня красивый джемпер, а волосы у меня приятно пахнут. Он целует их. И тогда я говорю:
– Я беременна, Джек.
Как же глупо звучат эти слова, когда их произносишь. Ни дать ни взять героиня фильма, дождавшаяся «подходящего момента». Впрочем, в жизни так оно и выглядит, и, наверное, поэтому в кино устраивают из этого столько шума. Паузы между словами длятся мучительно долго, раздражая зрителя. Сидишь и думаешь: и что же он ей ответит? Буркнет себе под нос «твою ж мать»? Или обнимет эту женщину и скажет, что очень-очень счастлив? Ну как настолько личный, интимный, естественный момент стал таким шаблонным?
Я прикусываю зубами стаканчик кофе и жду, что Джек ответит так, как умеет только он. Это даже немного волнительно. Ведь поведение мужчины в такой ситуации сразу задает тон его будущему отцовству. Если он пробормочет «твою мать», я его брошу. Если обрадуется и скажет «да», полюблю еще сильнее.
– Я знал, что так и будет, – говорит Джек.
И как это понимать? Я еще не готова заглянуть ему в глаза. Гораздо легче любоваться рекой, природой, зеленой листвой и наблюдать за людьми, пришедшими на пикник.