Отмель
Шрифт:
Увидеть, как мрачнеет лицо Чарльза. Стоять рядом с Джеком, готовым меня защитить. Сообщить о разводе детям в присутствии юриста и психолога. Предпринять все меры предосторожности. Открыть новую бухгалтерскую фирму Джека. Наш будущий дом уже готов к заселению. Просторное здание с полированным деревянным полом и массой света, которого мне так не хватает. У Кики лиловая комната, а у Купера – зеленая. В следующую субботу привезут мебель. Из наших окон открывается вид на океан, который ничто не загораживает, и в каждую комнату проникают теплые солнечные лучи. Джорджия будет жить с нами, потому что души не чает во мне и детях, словно преданная
Кики часто спрашивает, почему мы поженились. Разве родители не должны целоваться, обниматься, любить друг друга? Разве отцы не должны собирать с детьми лего, кататься по траве, подбрасывать и ловить их в бассейне? Почему папа почти не бывает дома?
Вот тут я понимаю, что дочь спокойно воспримет решение о разводе и когда-нибудь поблагодарит меня за него. Они заслужили счастливую мать, светлый и яркий дом. Мы с Джеком все сделаем правильно и подарим детям любовь и поддержку, в которых они нуждаются. Дочь увидит, как я смеюсь; мама счастлива, а ведь это и нужно детям. Все будет хорошо. Мы начнем новую жизнь.
А теперь? Что теперь?
Кики и Купер сидят на заднем сиденье нашего автомобиля. Во рту у меня стоит кислый вкус рвоты. Глаза Чарльза прикованы к дороге. Он сигналит обгоняющему нас водителю, а его смартфон, лежащий в центральном отделении бардачка, вибрирует, как будильник. Перед глазами крутится видеоролик: я вижу, как мужчина, возможно Чарльз, стреляет Ариэлле в затылок. Дождь заливает лобовое стекло, размывая обзор. Я сказала детям, что мы отправляемся в небольшой отпуск, чтобы навестить мою больную подругу. Посыпались вопросы, но я была к ним готова. Я знала, что Чарльза надолго не хватит, что он разорется и потребует, чтобы дети замолчали, поэтому быстро ответила им сама. Это моя давняя подруга, с которой они незнакомы. Собирались впопыхах, но по приезде обязательно купим то, что не успели взять с собой. Все произошло слишком внезапно. Маме очень важно проведать свою подругу.
Но действительно ли мы уезжаем или просто покатаемся по округе, а потом остановимся в первом попавшемся отеле или снимем квартиру, пока не решим, что делать дальше? Чарльз ничего мне не говорит, а я слишком напугана, чтобы спрашивать.
И когда Куп интересуется, куда мы едем, я смотрю на Чарльза и грызу ногти в надежде, что он сам сообразит ответить сыну. Я ведь тоже хочу знать, куда мы направляемся. Какой у нас план. Сколько человек нас преследуют. Муж отвлекается от дороги и бросает на меня косой взгляд.
– М-м?
– Где это? Где живет Мэри?
Историю о подруге по имени Мэри мы сочинили, пока ждали Купера у школьного кабинета. Ну конечно, это всего на одну ночь, максимум на две. А потом мы что-нибудь придумаем.
– В Квинсленде [8] .
Я сглатываю. Что? Почему там, почему так далеко? Мы же никого не знаем в этом штате. А Джек? Когда я снова увижу любимого? Я кладу руку на живот и борюсь с очередным приступом рвоты. Джек не знает, где я, не знает, что со мной, и мне вряд ли удастся написать ему втайне от Чарльза.
8
Австралийский штат, расположенный вблизи Большого Барьерного рифа.
– Мы что, поедем туда на машине? – спрашиваю я.
–
С заднего сиденья раздается радостный визг детей, а я все сильнее вжимаюсь в кресло и кусаю внутреннюю сторону щеки, пока не появляется медный привкус. По морю? Он не шутит? Мы отправимся в Квинсленд на яхте? Не может быть. Перед глазами встает стена воды, и я моргаю, отгоняя наваждение. Дети не должны ничего заметить. Придется делать вид, что все в порядке, что таков наш план, и продолжать притворяться. Я еще ничего не знаю. Знаю лишь, что Кики показала всему миру нечто ужасное. Но все же… при чем тут мы? Это Чарльз убил мою подругу? Если нет, почему просто не вызвать полицию? Ариэлла мертва. Больше я ничего знаю. Ариэлла мертва.
Наша яхта пришвартована в нижней части гавани Роуз-Бэй. Роскошная лодка длиной в двадцать один метр, на которой мы уже несколько месяцев не катались вместе. Время от времени Чарльз возит детей на пристань, но морская болезнь не дает мне наслаждаться регулярными речными прогулками. В основном муж использует яхту для деловых встреч, во время которых уговаривает потенциальных клиентов заключить выгодную сделку. Приглашал ли он туда Матео? Много ли стриптизерш и проституток развлекалось там с моим мужем?
Я спрашиваю Чарльза, надолго ли мы уезжаем, а он поднимает руку и шепчет: «Тсс». Так мягко и тихо, что дети его не слышат. Но это знак. Он либо сам не представляет временных рамок, либо намеренно держит меня в неведении.
Два месяца назад
Джек – это теплая кожа и теплые улыбки. Мощные толчки и крепко сжимающие пальцы. Дыхание, вырывающееся из моего открытого рта; гнездышко, в котором уютно; объятия, в которые хочется броситься; дом, который мне подходит. В Джеке есть все, чего нет во мне. Он добр и бескорыстен. Непоколебим и крепок как скала. Терпелив и непритязателен, готовит чашку за чашкой кофе с миндальным молоком моей любимой марки. Иногда я подолгу смотрю на его спину, острый перевернутый треугольник, и хочу, чтобы Джек принадлежал мне. Но никто и никогда не сможет обладать Джеком, потому что он – ничей, свой собственный, и от этого я хочу его еще больше.
Как часто бывает в новых отношениях, мне любопытно узнать о его бывших. Тогда я смогу сравнить себя с ними. Хочу увидеть их фотографии, услышать личные истории, а пока Джек их рассказывает, неотрывно смотреть ему в глаза, пытаясь угадать, живы ли в нем те чувства. Хотя во взгляде Джека я вижу лишь собственное отражение, которое тоже на меня смотрит. Там нет никого из тех женщин, что были раньше. Только та, что сейчас. В нем живу только я.
Такая любовь разрушает неуверенного в себе человека вроде меня. А что хуже всего, я просто не знаю, как с ней быть.
Поэтому всякий раз, когда мы встречаемся в отеле «Четыре сезона», который выходит окнами на Сиднейскую гавань, где огни моста и ночного города играют красками на воде, я не хочу уходить. Ни ради Кики, ни ради Купа, ни ради будущего. Счастье заключается в мелочах, особенно когда в целом ты несчастлива. Легко найти его в плотной простыне, шоколадном торте, личном пространстве и времени. Сейчас номер отеля – единственное место, где я улыбаюсь. Но встречаться становится все труднее, это возможно только в те дни, когда Чарльз уезжает за границу, а Джорджия присматривает за детьми. Если однажды что-то нас разлучит, я не знаю, где мне искать счастье.