P.U.M.E.
Шрифт:
— Адмирал Рейкан, Генерал Кримзон, — начал Теодор, обращаясь к наёмникам. — Приказываю вам направить оружия на Саймона Феникса и держать его на мушке.
Наёмники тут же хватаются за свои бластеры, заряжают их и наводят на меня.
Сил совсем не остаётся, и я падаю на землю лицом к Теодору.
— Тео, дружище, что происходит? — спрашиваю я.
Теодор подходит к бездыханному телу Мёртвой шлюхи и достаёт из её черепа кинжал.
— А Теодор закончился, его больше нет, — произносит тело Титанца надвигающегося на меня с ножом. — Тебе, наверное, очень интересно узнать, что же случилось с твоим другом, да? Но я не скажу тебе. А зачем? Совсем скоро ты умрёшь, — произносит некто, а затем заливается смехом. — Жаль, не получилось натравить тебя на Эдэм…
Тело Теодора подошло ко мне, село на корточки и поднесло нож к горлу.
Меня затрясло от ужаса.
Что происходит? Эдэм? Что случилось с Теодором? Неужели я сейчас умру? — Спрашиваю я себя. Кажется, я начинаю задыхаться, тело совсем не слушается.
«Наручник на вашей правой руке лишил меня сил, я не смогу вам помочь, хозяин, простите,» — доносится до меня слабый голос Брейсера.
— Напоследок, пожалуй, покажу тебе, кое-что, — произносит тело Теодора.
Титанец подходит к трону Мистера Х и активирует панель управления, а затем нажимает кнопки и начинает говорить голосом Теодора:
— Дорогие жители Титана, граждане DeadEnd и лидеры других планет. Я — Теодор Х, Сын Мистера Х. Беру на себя всю ответственность и с этой секунды принимаю должность лидера Титана-q. Я многое хочу вам сказать…. Во многое вы наверняка, не поверите, но в нас с вами течёт общая кровь. Я прожил среди вас большую часть жизни. А изгнан был лишь за то, что хотел открыть вам глаза на преступления моего отца. И наконец момент пришёл. Мистер Х был в сговоре с SpaceVerasity, — такая фальшивая речь звучит голосом Теодора плавно, словно она была заготовлена заранее. — Он променял наше прошлое, будущее и настоящее на желание править всем Титаном единолично. Лидеры SpaceVerasity и террористической организации Эдэм пообещали ему, что однажды, когда они будут готовы и смогут захватить Титан, они передадут ему власть надо всеми планетами Титана, в обмен на его лояльность. Я понимаю, как это звучит, но поверьте мне. Вскоре я предоставлю вам все доказательства. Но уже сейчас флот SpaceVerasity надвигается на нас, времени сомневаться — нет! Я пользуюсь правом, которое было утверждено нашими предками в кодексе DeadEnd, и призываю вас встать плечом к плечу против общего врага. Мне удалось узнать секретную информацию, вам всем, кто не желает быть вновь под гнётом людишек, необходимо немедленно вылетать в созвездие Трои, звёздную систему “N-01-s-3”. Там мы сможем перехватить вражеский флот и уничтожить угрозу. Главное — нам нужно действовать сообща. Я немедленно разбираюсь с неотлагательными делами и вылетаю туда же. Славься Титан! Конец связи.
Тело Теодора закончило свою пламенную речь, развернулось и пошло ко мне.
— Умело я их? Твой дружок бы так не смог, да и никто бы не смог. Только великий Я, — тело застыло на мгновение. — Пора с тобой кончать, а для пущей драмы, ты умрёшь от рук своего друга, предавшего тебя ещё до того, как вы познакомились.
Травмы, полученные в бою, дают о себе знать, а сознание помутнено тем, что я вижу и слышу. Я отомстил и добился своего. Я готов умереть. Я закрываю глаза и выдыхаю.
Я чувствую прикосновение холодного ножа к моей шее. Лезвие, как змея, ползёт по кадыку, а затем сдвигается вбок и подступает к сонной артерии, оставляя за собой крошечный надрез. Наверное, случись это в другом месте и в другое время, мне было бы страшно, но сейчас я чувствую только боль в левом плече и пустоту. Никаких эмоций нет. Совершенная пустота. Может, меня и предали, может, своими действиями я навредил кому-то, но я добился того, чего хотел. И наплевать.
Воздух Титана-q постепенно заполняет весь этаж, пробираясь из дырок в стекле, оставленных Смертельной шлюхой. Кажется, у него есть небольшой наркотический эффект, а может на меня так влияет низкий уровень кислорода в крови. Заострённый кусок металла давит на мою кожу, я чувствую, как миллиметр
— Генерал Крим-им-зон! Какого чёрта? — вырывается из Теодора со странной запинкой, словно кто-то, управляющий его телом, теряет связь.
Красный наёмник, по всей видимости — Генерал Кримзон, срывается с места и бежит ко мне, а позади себя я слышу звуки рычащего подорбитального двигателя. Глаза вновь закрываются. Боль, которую я испытываю, походит на цунами. В нём обычно несколько волн, конечно, первая — самая большая и разрушительная, а последующие, хоть и слабеют, но всё равно очень опасны. Я слышу голос Элис.
«Саймон, только держись. Скоро всё будет хорошо».
Затем чувствую приторный запах её духов.
«Предсмертные галлюцинации… Но почему именно она?» — думаю я и напоследок открываю глаза.
Вместо Генерала Кримзона, которого я ожидал увидеть, я вижу Элис. Её обтягивает эластичный комбинезон из тонкой ткани, от которой исходят слабые пульсации Пумы. Она взмахивает рукой, после чего раздаётся дребезжащий звук лопающегося стекла. Подо мной образуется мягкая подушка из её Пумы, меня поднимает в воздух и несёт в сторону образовавшейся дыры, из которой, как из хорошего фена, дует сплошной поток раскалённого ветра. Я с трудом поворачиваю голову, маленькие частички песка на большой скорости ударяются о роговицы глаз. Последнее, что я успеваю заметить — открытый шлюз корабля.
Глава 17. Сложная правда
— Если не брать в расчёт потерянную конечность, то пациент, по крайней мере в физическом плане, стабилен: порванные сухожилия правой кисти и разрыв мышечных волокон всей правой руки; не представляющий угрозы порез на шее; повреждение левого и правого бронха, химический ожог нижних и средних долей обоих лёгких; пуманизированный ожог губ, языка и ротовой полости, — сквозь сонно-обморочное состояние, до меня доносится голос медицинского робота. — Необходима операция на плече, но она возможно только на Кристаллиуме, я ввёл все необходимые антибиотики, а макроботы доносят до всех важных органов питательные вещества. Жизни пациента ничего не угрожает, однако требуется курс реабилитации, — роботизированный голос на секунду замолкает. — Но больше меня волнует психологическое состояние пациента.
— Значит он будет жить! — вскрикивает Элис. — Для меня это самое главное! Спасибо, Чарминг. Если бы не ты, то вряд ли мы смогли бы сбежать, а Саймон без медицинского вмешательства мог и умереть. А ещё, что у него за странный протез на левой руке? До боя его рука была обычной и человеческого цвета, а когда я спасла его. Э… Ну у него уже вот это.
— Элис, вы можете задать этот вопрос самому пациенту. Его мозг, уже некоторое время активен. А я займусь корректировкой курса.
После слов уезжающего робота, я открыл глаза и осознал себя в медицинском боксе. Мягкая кровать подо мной и прозрачный слой стекла вокруг меня, ограждающий фильтрованный воздух внутри бокса, от микробов снаружи. Яркие и такие красивые глаза Элис засверкали, когда она увидела меня, а её губы растеклись в улыбке. Кажется, она позабыла обо всём на свете. Элис поправила волосы и нажала на кнопку. Окружающее меня стекло кейса въехало в основание бокса. Элис прикоснулась ладонью к моей щеке и задала вопрос:
— Сай, как ты себя чувствуешь? — она явно волнуется и переживает.
Я достал из носа дыхательные трубки и постарался подняться, оперевшись руками на кровать, но правая заныла от боли, и я чуть не завыл вместе с ней, а Брейсер на левой руке отреагировал не сразу. В итоге я чуть не свалился на пол, благо — Элис успела меня схватить. У неё маленькие и тёплые руки.
— Не знаю точно, насколько, но плохо, — сухо ответил я, сев и свесив ноги с кровати. — Где мы? — спросил я, а затем осмотрелся.