P.U.M.E.
Шрифт:
— Это Аеон? — спросил я дрожащим голосом.
— Наверняка, и ещё два десятка головорезов в придачу.
— И что нам делать?
— Зароемся в глубь базы, может, тут остались резервные двигатели. Там будем думать.
Я создал ещё одну лампу, но теперь представил, будто она привязана ко мне тонкой верёвочкой. Сделал шаг, и лампа последовала за мной.
— Умно! — оценила Элис. — А теперь — пошли.
Мы идём по длинному и пугающе тёмному коридору. Он неплохо сохранился, если учитывать, что здесь десятки лет никого не было. По правую и левую стороны от меня, чередуясь, мелькают двери: «Чарльз Зотман», «Лаборатория 12», «Столовая», «Коллайдер № 7», «Хранилище». Однако Элис даже не смотрит на них, она идёт уверенно прямо.
— Ты знаешь, куда идёшь? — встревоженно
— Примерно, устройство всех баз Эдэма плюс-минус схоже.
Позади нас раздался взрыв, а через мгновенье ещё один.
— Попались. Какая-то часть из них обезврежена, — произнесла Элис остановившись.
Мы упёрлись в конец коридора. Массивная дверь генераторной преграждает нам путь.
— Они, скорее всего, тоже заминированы, но… — она взмахнула рукой, создав вытянутый овальный барьер вокруг нас. — Делать нечего. — Закончила она, прикоснувшись к “ручке” шлюза.
Что-то пикнуло. Свет от взрыва заставил меня сильно сжать веки. Но мы остались живы, взрыв обогнул наш купол и устремился вперёд, вспышкой освещая всё вокруг. От шлюза осталась только дыра хаотичной формы и тёмно-фиолетовые следы копоти. Перед нами открылась обширная комната. Я раскидал ещё лампочек по её периметру и понял — это тупик. Идти больше некуда, перед нами закрытая комната со стенами из толстых слоёв металла, а позади нас кто-то, кто явно хочет нас убить. С потолка генераторной свисают оборванные провода, у левой стены видны неаккуратные следы пайки и откусанные крепления для генераторов. Но самих генераторов нет, по всей видимости Эдэм забрал их с собой, покидая это место. На противоположной стороне комнаты одиноко стоит стул, засыпанный пылью от взрыва, а перед ним стол с канцелярским барахлом на нём. Я шагнул вперёд.
— Стой! — крикнула Элис, схватив меня за руку. — Под ноги смотри.
Я опустил взгляд. Не выдержав мощи взрыва, пол генераторной обвалился, открыв под собой нечто схожее с карстовой воронкой. Занимающая большую часть комнаты дыра, уходит глубоко к центру планеты. Я пнул небольшой обугленный обломок стены в сторону ямы. Света, излучаемого моей лампой, хватило на первые 2–3 метра падения камня, а затем бетонный кусочек испарился в неизвестности. У меня созрел план.
— Ты можешь закрыть дыру барьером так, чтобы сложилось ощущение, что это пол?
— Могу, но зачем?
— Видишь, там стол. У него сплошное дно, а значит за ним можно будет кое-как спрятаться, устроив засаду. Когда за нами придут, им же нужно будет зайти в комнату?
— Да.
— Ну вот тогда ты уберёшь барьер и они упадут вниз. Ловушка.
— Поняла.
Позади послышались звуки пилы, они решили вскрыть дверь. От силы минута у нас ещё есть. Элис схватила меня за руку и напряглась. Дырень в полу закрыта непрозрачным барьером, пожалуй, в темноте будет даже незаметно.
Мы перебежали на противоположную часть комнаты и спрятались за стол, сев и прислонившись спиной к стене. Я убрал все свои лампы, кроме одной.
— У них ведь тоже будет чем осветить пол, — вдруг произнесла Элис. — Щас, попробую вот так.
Она прикоснулась к барьеру на полу, после чего на нём появился ворох пыли и грязи.
Внезапно оглушающий звон падения металлической двери на металлический пол. На том конце коридора пронзительно ярко светят фонари. Ритмичный марш приближается в нашу сторону.
— Это всё боевые андроиды, — сказала Элис. — Молния должна хорошо против них сработать. Если что, вдруг это спасёт тебе жизнь, чтобы воспользоваться базовым методом тебе достаточно в голове представить форму и характеристики барьера. Я научилась управляться с ним за два месяца, но, от этого не зависела моя жизнь, — Элис схватила меня за руку и создала огибающий стол барьер. На вид он кажется очень прочным.
— Почему они не стреляют? — спросил я.
— Мы нужны Аеону живыми.
— Неужели он хочет вживить нам паразита?
Элис ничего не ответила. Я представил, как мне грязным ножом разрезают спину и вживляют четырехлапое механическое нечто прямо в позвоночник. Лицо скривилось в гримасе ужаса. А затем я понял, что, если мы не справимся, то же самое ждёт
— Саймон Феникс, я знаю, что вы здесь, — мерзкий голос Аеона эхом отразился от стен.
«Приготовься атаковать,» — встревоженный голос прозвучал у меня в голове. Элис напряглась. В районе её руки концентрируется Пума, она сжимается, как под гидравлическим прессом, становится твёрдой и прочной. Элис вскакивает и выпускает в сторону Аеона длинное заострённое копьё. Я, попутно представляя дикую змеемолнию, прикасаюсь к ноге Элис и высвобождаю Пуму. Копьё напитывается мощью и ускоряется, затем пробивает насквозь что-то твёрдое, и ещё раз. Такого никогда не было, но я будто стал одним целым с этим копьём. Я чувствую, как оно прогрызает себе путь сквозь бронированные пластины андроидов. Кажется, вот-вот и оно насквозь пробьёт череп Аеону. Однако из ниоткуда взявшаяся стена из Пумы преграждает орудию путь. Наконечник копья обламывается, а по всей его длине идёт трещина. «Твоя очередь, Сай!» — Кричит Элис в моём сознании. Я подскакиваю, уже выпрямив руку. Элис хватает меня за предплечье и вливает Пуму. Змеемолния начинает вырываться наружу. Мы расправились с двумя андроидами. Неподвижные железяки лежат на полу, извергаясь искрами. Через них перешагивают ещё несколько роботов, а за ними идёт Аеон. И ещё кто-то.
Рука вздрагивает.
Это Теодор.
Сердце сильно сокращается, а затем останавливается. По всему телу пробегают мурашки. Градиент эмоций и ощущений, зарождаясь в миндалевидном теле, макроскопическими взрывами отключает мозг, будто током прокатывается по затылочной, а затем височной и теменной зонам, на мгновенье отрубив способность глаз концентрироваться на объектах и заставляя всё тело тряхануться в конвульсиях. Страх, непринятие, ярость, осознание. Страх. Молниеносная вспышка в руке постепенно угасает.
«Это уже не он, Саймон,» — твержу я себе, но не как не могу заставить себя выпустить молнию из руки.
«Только бы парой слов обменяться с тем Теодором. Только бы спросить: почему?» — вопрошаю я.
Зрение, придя в норму, перескакивает на лицо Аеона. Раньше он казался милым старичком, немного сумасшедшим, но хорошим. Сейчас же, осознание того, что он совершил, сколько зла сотворил, искажает и уродует его внешность. Это он виноват в смерти Джинбея. Это он завладел Теодором. Во мне просыпается ярость. Я заставляю себя, сквозь омерзение и боль, вспомнить последние слова Джинбея: «Саймон. Семья». Ненависть питает сознание и руку, заставляя последнюю содрогать воздух. Элис пытается ослабить вибрацию руки, схватившись за неё второй кистью. Она вливает ещё больше Пумы. Я перестаю чувствовать руку, всё что было до этого — шутка. Сейчас моя конечность совершает прыжки в пространстве, нарушая всю логику естества, чуть выше-левее-правее-ниже. Она изгибается и жаждет с такой скоростью, будто у меня сотни рук и каждая из них — настоящая. Каждая из них готова выпустить смертоносную молнию. Пауза. Остановка. Рука замирает на месте. От неё исходит пар и остатки неизрасходованной энергии. Пума ураганом закручивается вокруг нас с Элис. Мне вновь кажется, что я абсолютно силён. Я закрываю глаза и сжимаю ладонь. В ту же секунду два ближайших ко мне андроида дезинтегрируются в пространстве, не оставив и следа. Змеемолния раскалывается на несколько своих малых версий, разложившись как матрёшка, и продолжает путь. Следующий андроид камнем падает на пол, вся его электроника наверняка перегорела. Перед Аеоном ещё два железных солдата. А за ним Теодор и ещё один отряд роботов. От половины мы смогли избавиться. Я представляю магниты на врагах и направляю молнии к ним. Два андроида падают, а две оставшиеся змеемолнии стремительно сокращают дистанцию до Аеона. Я напитываю их силой. Они становятся больше, начинают вихриться. Их извивающиеся тела покрываются небольшими электрическими разрядами, словно волосами. Ещё немного, пару метров…