Падение во грех
Шрифт:
Взгляд Айона стал ещё более мрачным. Я была уверенна, что Грешник нахмурился. Но когда он заговорил, его голос был также спокоен, как и всегда:
– Время всё покажет, всё изменит. Всё это происходит только потому, что Система боится нас.
Я покачала головой, приходя в ещё более жуткое отчаяние. Я сжала руки, и вновь кровь закапала на пол….
– Но, Айон… – проговорила я, едва сдерживая слёзы. – Уж лучше выдержать сотню пыток подряд! Мне надоело, что Система так играет со мной! – и больше не в силах сдерживаться, я разрыдалась.
Но
– А иначе она ещё быстрее сломит тебя, – проговорил Грешник. – Ева, даже находясь вдали, не забывай, кто ты. И зачем живёшь.
Из моей груди вновь вырвался всхлип. Воля и дух вновь ожили в моей душе… но только благодаря Айону… как же я… как же я справлюсь без него?
– Айон… – только и прошептала я, бросившись к Грешнику и прижавшись к нему, уткнулась ему в плечо. Мои плечи дрожали….
Но вот я ощутила, как Айон опустил голову, касаясь лбом моей макушки. И в этом прикосновении было что-то утешительное, что-то оживляющее дух… так, что мои слёзы, всё же, прекратились, и отчаяние стало уже не таким кошмарным.
– Не убивайся зря, – сказал Айон спокойно, но слегка строго. – Это всё лишь временно… не забывай об этом.
Я покачала головой. Отчаяние вновь волною поднималось в душе. Временно… в этой тюрьме секунда кажется вечностью… а если ещё и Айона больше не будет рядом… как мне выдержать одиночество, как мне выдержать каторгу?
– Но сколько ещё это будет длиться? – проговорила я в отчаянии, подняв на Айона глаза. Его лицо было так близко, но в этой темноте я не могла различить его черты. Лишь белоснежные волосы, обрамляющие его, словно светились во мраке. – Сколько ещё терпеть? – из груди невольно вырвался стон. – Мне не вынести всё это без тебя… я не смогу надеяться… ведь даже сейчас… даже сейчас у меня больше не хватает сил даже мечтать… всё, что я чувствую – это цепи и боль….
Мои ногти вновь впились в ладони, а отчаяние, казалось, затопило собой весь мир. Не так давно я осознала это, но… у меня теперь действительно не находилось больше сил на Мечту. Я просто перестала… просто перестала её чувствовать. Казалось, что её просто больше не существует на свете… казалось, что не существует ничего, кроме боли и отчаяния… ведь моей душой владели только они….
Я уже не верила, что они когда-нибудь закончится… мне казалось, что этот кошмар будет продолжаться вечно… и потому Мечта вдруг стала всего лишь каким-то пустым видением, не рождающим в душе никаких чувств… слова Айона ещё держали меня в этой жизни, ещё давали надежду, что когда-нибудь всё изменится, и Мечта вновь оживёт в моей душе… но теперь… теперь его больше не будет рядом….
– Не поддавайся Системе! – сказал Айон несколько резковато. – Не будь как все… вспомни себя. Твоя свобода внутри тебя… и если ты не позволишь сломить её, то станешь сильнее.
Я отчаянно всхлипнула, опустив голову. Тщетно я пыталась вновь почувствовать Мечту, внутреннюю свободу, но в душе
И жуткого страха перед одиночеством, которое так скоро ожидает меня….
– Может быть я и смогла бы справится со всем этим, – проговорила я, после небольшой паузы. – Если бы могла представить свою Мечту, это придавало бы мне сил даже на каторге… даже если бы тебя не было рядом… но теперь я не могу… я не чувствую ничего, кроме боли… а теперь ещё и эта каторга, где мысли будут забиты мучительным, изнуряющим трудом….
Айон безнадёжно вздохнул. Было понятно, что мои постоянно повторяющиеся попытки сдаться уже начинают утомлять Грешника.
– Ты видишь перед собой лишь Систему, – проговорил демон спокойно. – Ты думаешь только о боли, но не о своей Мечте, и поэтому не видишь её. Направь свой взгляд в иную сторону, и не уводи его.
Я опустила голову. Боль, мрачная, как окутывающая камеру тьма, заполнила всю мою душу, всё мое сознание, казалось, пронзая его насквозь острыми ножами.
– Как я могу представлять Мечту, если её разрушает боль? – проговорила я с дрожью в голосе.
– Защищай её, – проговорил Айон спокойно, чуть вскинув голову. – Защищай её, пока дышишь. Береги её, пока твоё сердце бьётся. Знание – наша сила. И её у нас не отнять.
Эти слова нисколько не уняли мою боль, наоборот, казалось, разожгли в душе настоящий адский костёр. Но… этот костёр боли, казалось, заставил испариться море отчаяния. Или, по-крайней мере, сделал его не таким глубоким….
Я не знала, что именно мне сделать… не знала, как мне защищать свою Мечту, как беречь её, как справится с этой болью… но мне придавала надежду мысль, что это вообще возможно… и быть может… быть может, когда-нибудь я пойму это… пойму это сама….
Я несколько раз глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться. После чего проговорила, удивляясь, каким ровным стал мой голос:
– Что мне делать, чтобы лучше представить Мечту?
Айон улыбнулся. Я не видела этого, но чувствовала своей душой.
– Чего ты хочешь? – проговорил Грешник каким-то вкрадчивым тоном. – Чего ты видишь перед глазами, когда произносишь слово «свобода»?
Я невольно улыбнулась, ощутив, как меня наполняет лёгкость. Будто бы моя душа воспарила над этой тёмной клеткой. Вся боль исчезла, пропал и страх. Их больше не существовала на свете… я не видела тёмных стен камеры, я словно смотрела сквозь них.
– Я вижу место, – проговорила я полушёпотом. – Место, где всё настоящее….
Я почувствовала, что Айон улыбнулся тоже. И я знала, что в аметистовых глазах появился особый блеск, хотя, разумеется, не видела его сквозь волны темноты. Но мне и не нужно было… ведь я чувствовала это своей душой, своим сердцем….
– Место, где ничто не тревожит покоя мира, – проговорил Айон с особенной интонацией, с каким-то особенным покоем. – Где всё, что есть – часть тебя. И где ты можешь быть тем, кем ты есть. Где нет никого, кто мог бы помешать тебе. Связать твои крылья.