Палочка для Рой
Шрифт:
— Это была твоя ошибка, — тихо сказала Панси.
— Правда? — спросила я.
Лично я была с ней согласна, но это не укладывалось в создаваемую мной историю.
— Они бы пришли за ней в конце концов, точно так же, как они придут за каждым из вас. Возможно, чистокровные смогут присоединиться к ним, но какая жизнь у вас будет? Они будут угрожать вашей семье, чтобы вы продолжали им подчиняться.
Я выпрямилась.
— Они бросят вас на авроров вроде Шизоглаза Грюма и на Дамблдора, считая,
— Так что нам делать? — спросил слизеринец третьего года обучения.
— Учитесь сражаться, — ответила я. — Потому что рано или поздно вам придётся сражаться. Или бегите.
— Мисс Эберт, — манерно произнес за моей спиной Снейп. — Будьте любезны прекратить свои попытки начать революцию. Директор хотел бы поговорить с вами.
Я кивнула. Это было ожидаемо.
Сейчас у него было только два пути: притвориться, что ничего не случилось, или встретиться с проблемой лицом к лицу. Тот факт, что он сейчас вызывал меня, необязательно указывал на то, какой путь он выбрал, но надежда имелась.
Я последовала за Снейпом по коридору.
Весь путь до кабинета Дамблдора прошёл в молчании.
Я села, не спрашивая разрешения.
— Мисс Эберт, — сказал Дамблдор. Мучительно долгое мгновение он пристально разглядывал меня. — Я сказал вам вчера, что улажу проблему Пожирателей Смерти.
— Так же, как улаживали ранее? — спросила я.
— Такие вещи требуют времени, — сказал он. — Я не ожидал, что вы возьмёте вопрос в собственные руки, буквально несколько часов спустя после нашего разговора.
— О чём вы говорите? — спросила я. — Этих людей убили Пожиратели Смерти. Так сказано в газетах.
— Сбор останков занял весь день, и только вечером удалось набрать достаточно частей тел для опознания, — сказал Дамблдор. Взгляд его был жёстким. — Но все трое были Пожирателями Смерти.
— Так вот что означает та татуировка на руке? — спросила я. — Интересно узнать. Я видела такую у некоторых представителей Визенгамота, но, кажется, это никого не волновало.
— Вы признаётесь, что совершили... это? — спросил Дамблдор.
— Нет, — ответила я. — Я может и предвидела что-то, но меня не удивит, если подобное продолжит происходить.
— Что вы имеете в виду?
— Линчеватели появляются, когда власти не защищают людей, — сказала я. — Власть закона может быть прочной, только если она подкреплена действиями. Прямо сейчас люди не чувствуют этой защиты.
— Это то, что вы предвидите? — спросил Дамблдор.
— Обычно я не вижу будущего, — сказала я. — Но это очевидно. Не удивлюсь, если вы увидите других людей в масках, делающих работу,
— Вы считаете, что это случилось в Хогсмиде?
— В подобных ситуациях так и происходит, — ответила я. — Похоже на народное восстание. Есть люди, которые сами не будут бить окна или крушить, но если кто-то другой сделает первый удар, они могут ударить в ответ.
Дамблдор и Снейп нахмурились.
— Другие люди может и не начнут, если кто-то один займётся этим, но как только их таких станет двое... или, может, трое, четверо или больше. Уверена, вы видели нечто подобное во время танцев.
— Это не танец, — раздражённо проговорил Снейп.
— Разве? — спросила я. — Разве война не похожа на танец — вы предвидите действия вашего противника, двигаетесь в тандеме, предчувствуя, как он, по вашему мнению, будет двигаться. Если противник, в свою очередь, предвидит ваши движения, зрелище становится воистину прекрасным.
— Вы думаете, война прекрасна, мисс Эберт? — спросил Дамблдор. Голос его звучал практически разочарованно. — Я участвовал в последней Мировой войне, и могу заверить вас — она была ужасающей.
— Она прекрасна только на расстоянии, — ответила я. — Вблизи это кровь, и смерть, и разрушение. Война никогда не должна быть средством, к которому прибегают первым, но есть времена, когда она неизбежна.
— То есть вы считаете, что подобное будет происходить и дальше, — сказал Снейп.
— А вы считаете, что нет? — спросила я в ответ. — Всё, что требуется — чтобы нужные люди ухватили идею, и затем оно начнётся.
— Так вы говорите, что не совершали этого? — спросил Дамблдор.
— Когда авроры спросят вас, — ответила я. — Можете сказать им, что я всегда всего лишь защищала себя.
— Это не ответ, — сказал Дамблдор.
— А чего вы ожидаете от меня? Признания в каких-то зверствах? Вам не приходило в голову, что Волдеморт хотел смерти Эйвери ничуть не меньше меня?
Ни один из них не спросил, что я имею в виду. Очевидно, они понимали, о чём я говорю.
— У него были все основания убить его, и все основания присвоить себе эту заслугу. Полагаю, что это вроде предложения мира за убийство моей соседки по комнате.
— И это означает, что у вас нет намерений предпринимать... дальнейшие действия? — спросил Дамблдор.
— Я всегда говорила, что просто хочу, чтобы меня оставили в покое, — легко отозвалась я.
Разумеется, я лгала.
К этому моменту конфликт между мной и Пожирателями Смерти был неизбежен. Они ненавидели то, кем я являлась, всеми фибрами души. Я убила их достаточно, чтобы каждый из Пожирателей знал по крайней мере хотя бы одного из числа убитых. Многие из них, скорее всего, были родственниками.