Палочка для Рой
Шрифт:
— Тогда, так ли уж плоха Амбридж? — спросила я.
— Она ненавидит не-людей, — объяснил Блетчли. — Пыталась протолкнуть несколько законопроектов через Визенгамот, но так ни разу и не добилась успеха, даже в роли помощницы Министра.
Большинство учеников всё ещё бойкотировало меня, но те, кого я защитила от тролля, всё же общались со мной.
— Новый Министр выступит с речью!
Звуки толпы стихли, когда женщина заговорила усиленным голосом.
— Министерство Магии существует, дабы защищать своих граждан, — сказала она чопорным
Разве она сама не была частью предыдущей администрации?
— Моё правление будет иным. Отщепенцам-оборотням более не будет позволено нападать на нашу школу. Никаких больше убийств и истязаний детей. Резня докатилась до порогов самого Хогвартса, и такого мы более не потерпим!
Она выдержала паузу.
— Моим первым постановлением в качестве Министра будет смещение Альбуса Дамблдора с его поста директора Хогвартса. Он допустил убийство детей в своей зоне ответственности и не справился со своим священным долгом! В свое время он был героем, возможно, настало ему время уйти в отставку и почивать на заслуженных лаврах.
— Моё второе постановление заключается в предложении законопроекта по контролю скверны оборотней, обрушившейся на нашу нацию. Оборотни, вдобавок к тому, что они монстры, показали себя предателями.
Когда несколько людей повернулось, чтобы посмотреть на меня, я холодно зыркнула в ответ. Некоторые из них побледнели и быстро отвернулись.
— Мы отыщем и выкорчуем их, где бы они ни находились, мы сдержим угрозу! Я даю всем оборотням неделю на то, чтобы покинуть Великобританию. После этого любой оставшийся оборотень будет приговорен к Азкабану!
Все замолкли, уставившись на радио.
На оборотней в волшебном обществе всегда смотрели свысока, но я знала, что у нескольких слизеринцев, находящихся в комнате, есть родственники — оборотни. У других могли быть небезразличные им люди, являвшиеся оборотнями.
— Любой, кто будет угрожать стабильности нашей Великой Нации, должен быть готов заплатить наивысшую цену, кхм, — продолжала Амбридж. — Мы вновь достигнем мира и гармонии. Но мы должны работать вместе, чтобы уничтожить сомнительные элементы. Маглорожденные не понимают нашего образа жизни! Нельзя винить их за их слабости, но и нельзя позволять им разрушать нашу нацию. Новый урок по культуре волшебного мира станет обязательным для всех маглорожденных в Хогвартсе с настоящего момента. И любой, намеревающийся навредить или угрожающий настоящим волшебникам, будет наказан по всей строгости закона.
На двуличном политическом языке «настоящие волшебники» означали чистокровных.
— Мы не потерпим бунтов. Мы не потерпим атак на наши ценности. Те, кто пытается войти в наш мир с дурными намерениями, будут остановлены! Я даю торжественное обещание всеми силами Министерства защищать наш образ жизни!
— Спасибо, — продолжила она. — И до встречи.
— Может, всё не так уж и плохо, — сказал
Его собеседник бросил взгляд в мою сторону.
— Думаешь, её можно научить «хорошо себя вести»?
— Если она оборотень, то нам же лучше будет, — ответил пятикурсник. — Оборотни глупы. Мне кажется, что оборотень, который её укусил, сам заболел.
— Как думаешь, Тёмный Лорд в молодости был похож на неё?
— Мне кажется, он поприятней был.
Когда они увидели, что я смотрю на них, то побледнели и торопливо вскочили.
Всё было плохо. Маглорожденным и оборотням и до смерти Фаджа жилось несладко. Судя по словам Амбридж, она планировала усилить давление.
Скорее всего, это делалось, чтобы принудить людей к сопротивлению, что можно будет подавать как дальнейшее доказательство того, что они враги государства.
— Что же, сейчас мы ничего с этим не сможем поделать, — сказал Флинт. Он посмотрел на меня. — Хочу с тобой поговорить.
— Меня не интересует место загонщика, — ответила я. Он посмотрел так, что пришлось пояснить. — Я, вероятно, травмирую кого-нибудь, и у меня есть более важные дела.
Он сделал шаг, подходя вплотную, и заговорил, понизив голос:
— Если ты хочешь, чтобы люди следовали за тобой, ты должна им нравиться, — сказал он. — И нет никого более популярного в школе, чем звезда квиддича. Сейчас ты себя ведёшь так, что никто и на тысячу футов не подойдёт. Когда тебя придут убивать, такое отношение людей тебе аукнется.
— Необязательно нравиться людям, — ответила я. — Страх работает ничуть не хуже, а уважение — даже лучше.
— Они придут за тобой, рано или поздно, — сказал он. — Тебе нужны будут люди, чтобы прикрывать спину.
— Почему тебя волнует, что со мной случится? — спросила я.
— Ты спасла команду в прошлом году, — объяснил он. — Блетчли — мой настоящий друг. А ещё мне нравится, когда мои потроха остаются внутри тела. Многие были в курсе, что у тебя проблемы с папаней Эйвери, и внезапно он мёртв и разбросан по всему Хогсмиду?
— Я всего лишь второкурсница, — произнесла я.
Заставила себя улыбнуться, он содрогнулся.
— Подумай, — сказал Флинт. — Пробы через неделю.
* * *
— Я бы хотела представить вам нового директора Хогвартса, — сказала МакГонагалл.
Выглядела она не особенно довольной.
Новый директор оказался огромным мужчиной, по сравнению с которыми карликами выглядели все, кроме Хагрида.
Почти семи футов роста, и, что было необычно для волшебников, накачанный, как атлет.
— Это Финнеган Роули, — сказала МакГонагалл. — Ваш новый директор.
Аплодировали ему без особого энтузиазма.
Мужчина встал и нахмурился:
— Насколько я знаю, ваш бывший директор был слишком мягок со всеми вами. Он буквально позволил некоторым из вас совершить убийство.