Память льда
Шрифт:
Обелиск. Независимая карта… На этот раз — колонна из зеленой яшмы. Она поднималась над волнами. Нет, не морскими, а песчаными. У основания колонны скрючились какие-то люди. Их было трое. Изможденные лица, лохмотья вместо одежды. Похоже, они находились на грани смерти.
Небо над зеленой колонной вдруг разорвалось. Оттуда высунулось огромное мохнатое копыто бога. Бог ступил на смертную землю. Паран ощущал его ужас. Желание спуститься в мир людей не было добровольным. Кто-то безжалостно притянул его сюда… Вся сила Фэнера исчезла. Бог стал беспомощным,
Мысли о поверженном Фэнере пронеслись в мозгу Парана мимолетными тенями. Капитан вообще не хотел об этом думать. Но ужасающую картину ему показали вовсе не для размышлений. Древние силы требовали, чтобы он сделал выбор. Колода Драконов… Древние боги тасовали карты, и одной из этих карт был он сам, Ганос Паран.
«Вот, оказывается, какова роль Управителя Колоды! Знания, от которых кровь стынет в жилах, и умение любым способом смягчить положение вещей. Кажется, я понимаю, чего вы от меня хотите. Один бог пал, и нужно спешно вытолкнуть кого-то на его место. А мне надлежит заставить смертных, поклонявшихся тому богу, поклоняться другому? Так неужто я и впрямь… даже не карта, а скорее уж заурядная игральная кость, которую можно бросать как угодно?»
Парана обуял невыразимый гнев, затмивший физическую боль. Он весь буквально выворачивался наизнанку, пытаясь освободить мозг от присутствия непрошеных гостей. Но они не уходили.
«Ты добивалась моего внимания? Что ж, ты его получила. А теперь слушай, и слушай внимательно, Ночная Стужа, кем или чем бы ты ни была на самом деле. Наверное, Управители Колоды существовали и раньше. Чем Худ не шутит: вполне вероятно, что теперь ты и твои приятели из числа древних богов выбрали на эту роль меня. Но если так, то вы ошиблись. Здорово просчитались.
Имейте в виду: однажды я уже был марионеткой в руках богов. Но я оборвал ниточки, за которые меня дергали. Подробности можете узнать у Опоннов. Скажу лишь, что ради этого мне пришлось отправиться в проклятые недра Драгнипура. Если понадобится — я прогуляюсь туда снова, однако уже без былого сострадания в сердце. Я не шучу. Я сделаю это, едва только заподозрю, что мною манипулируют».
Сделав подобное заявление, Паран ощутил торжество, и кровь зверя внутри тут же отозвалась. Шерсть встала дыбом. Он оскалил клыки и издал глубокое, зловещее рычание.
Ответом ему было холодное удивление. А еще он уловил тревогу.
«Что, Ночная Стужа, такое тебе не по вкусу? Я не собачонка, чтобы ты таскала меня на поводке. Не советую пренебрегать моими словами. Сейчас я делаю шаг и встаю между тобой и остальными смертными, подобными мне. Не знаю, какие лишения пришлось испытать Ворчуну, чтобы исполнить твои прихоти. Но я чувствую всю глубину его душевных ран. Неужели боль — единственный способ, каким ты добиваешься от смертных желаемого? Так знай же: пока ты не найдешь другое средство, пока не покажешь мне иной путь, где нет ни боли, ни горя… я буду сражаться
Мы не ваши игрушки. У каждого из нас своя жизнь. Это касается и Хватки, и Ворчуна, и Каменной.
Ты сама открыла этот путь, Ночная Стужа. С какой-то целью соединила нас. Так объясни, зачем это тебе понадобилось. Если причина окажется достойной, не только я — мы все поможем тебе. Я узнал нечто такое, чего не ведал раньше. И многое понял. Гончие Тени… их было две… из Драгнипура вернулись на Путь Тьмы. Слышишь, Ночная Стужа? Они вернулись к себе домой.
Если понадобится, я без колебаний вызову их оттуда — две души из необузданного мира Тьмы. И они придут, ибо они благодарны мне. Появятся вновь, эти любимые чада разрушения…»
Ему ответил незнакомый женский голос:
«Смертный, ты сам не знаешь, чем мне грозишь. Меч моего брата хранит куда больше тайн. Ты видел лишь ничтожную их крупицу».
Паран усмехнулся.
«Я еще не все сказал, Ночная Стужа. Рука, держащая Драгнипур, — это рука Тьмы. Аномандер Рейк — Сын Тьмы и ее повелитель. Никогда еще путь к нему не был столь прямым и коротким, как сейчас. Если только я расскажу ему о том, что произошло внутри Драгнипура…»
«Если только Рейк узнает, что ты нашел путь внутрь Драгнипура и освободил двух убитых им Гончих Тьмы… да он мгновенно разделается с тобой, смертный».
«Полагаешь? Вообще-то, у него уже была такая возможность, причем неоднократно. Да и причины имелись. Но Рейк почему-то не сделал этого. Думаю, ты не настолько проницательна, как хочешь казаться. Владыка Семени Луны непредсказуем, и это больше всего страшит тебя».
«Советую прислушаться к моим словам».
«Обойдусь без твоих советов, Ночная Стужа. Я сделаю все, чтобы оборвать твои нити. По-твоему, все смертные слабые. А раз так, то нами можно помыкать, да?»
«Борьба, которая сейчас разворачивается, намного обширнее и опаснее, чем ты думаешь».
«Пока я слышу только слова. Мне нужны доказательства».
«Я не стану их приводить, Ганос Паран, из милосердия, дабы сохранить твой рассудок».
«Ишь какая великодушная сучка!»
Его слова задели неведомую собеседницу, и он это сразу почувствовал.
«Ты утверждаешь, что мы помыкаем смертными через страдания и боль. На это я отвечу тебе лишь одно: видимость обманчива».
«Дeржите нас в неведении и называете это милосердием?»
«Резко сказано, Ганос Паран, но по сути верно».
«Управитель Колоды не может оставаться в неведении. Если мне суждено взвалить эту ношу на свои плечи, я должен знать все. А уж о своем рассудке я как-нибудь позабочусь сам».
«Всему свое время».
Паран криво усмехнулся.
«Не ухмыляйся, смертный. Ну да, всему свое время. Будь любезен, не торопи нас. Наша борьба сродни военной кампании: постоянные сражения, бои местного значения. Но поле битвы — не что иное, как само существование. Оно простирается повсюду. А потому для нас важны любые победы, даже самые скромные».