Память льда

Эриксон Стивен

Колл тряхнул головой, прогоняя назойливые мысли, и тут же угодил в новую ловушку воспоминаний. Ему вспомнилась его бывшая жена, госпожа Симтал, из-за которой он, собственно говоря, и покатился по наклонной плоскости. Подкупив влиятельных сановников (причем кое с кем из них расплатившись собственным телом), Симтал без зазрения совести объявила мужа умершим, а сама завладела его особняком и состоянием. Незадолго до этого она объявила Коллу, что беременна. Конечно, у него имелись основания усомниться в правдивости ее слов. Симтал владела

ложью с тем же искусством, с каким наемные убийцы владеют кинжалом. Так или иначе, никакого официального объявления о рождении наследника не было. Правильнее сказать, Колл ничего об этом не слышал, ибо в те дни он пил так, что едва отличал день от ночи. Но его друзья наверняка должны об этом знать. Допустим, тогда они его щадили… А сейчас?

Колл едва дождался очередного появления Мурильо в коридоре.

— Постой! — окликнул он друга.

— Ну, что еще? Решил показать мне жука, опрокинувшегося на спину? Или червяка, прогрызшего дыру?

— Нет. Я хочу тебя кое о чем спросить.

— Давай спрашивай.

— Скажи, ты слышал что-нибудь о ребенке, родившемся у Симтал?

Мурильо нахмурился:

— По-моему, Колл, ты выбрал неподходящее место для таких вопросов.

— Я задаю тебе этот вопрос там, где он пришел мне в голову.

— Вряд ли ты готов…

— Не тебе судить об этом, Мурильо! Худ тебя побери, я уже несколько месяцев заседаю в Совете Даруджистана. Значит, решать государственные вопросы я готов, а узнать о своем ребенке — нет? Что за чушь?

— Ладно, я отвечу. Но учти: достоверных сведений нет. Одни лишь слухи.

— Только не ври мне!

— И не собираюсь. По официальной версии, храбрый и благородный Колл погиб, а «безутешная вдова» Симтал несколько месяцев не появлялась на публике. Еще бы, она оплакивала мужа, хотя все догадывались…

— Я знаю, о чем все догадывались. Итак, на какое-то время Симтал скрылась от посторонних глаз. Продолжай.

— Вообще-то, мы думали, что она ведет закулисную игру, дабы упрочить свое положение. Раллик следил за нею. По крайней мере, старался держать ее в поле зрения. Он наверняка знает больше моего.

— Мурильо, и ты хочешь, чтобы я поверил, будто вы с ним никогда не обсуждали, что Симтал замышляет или как она выглядит?

— Ну подумай сам: много ли Раллик в этом понимает? Он же профессиональный убийца.

— Уж наверняка он знает, что если у женщины вдруг начинает расти живот и наливаться грудь, причина не в том, что она объелась дынями! Или на даруджистанских улицах ему никогда не встречались беременные?

— Не язви, Колл. Говорю тебе: Раллик не был до конца уверен.

— Конечно, Симтал та еще хитрюга. Она вполне могла подстроить все так, что ребенок якобы родился не у нее, а у кого-то из служанок.

— Раллик ни о чем таком не заикался.

— И это — наблюдательный профессиональный убийца, привыкший подмечать каждую мелочь? Скажешь, и ты тоже никогда не задавался этим вопросом?

—

Изволь! — не выдержал Мурильо. — Я изложу тебе свои соображения. Мне кажется, Симтал родила ребенка и кому-то отдала на воспитание. Отказываться от него ей было невыгодно. Думаю, она полагала, что рано или поздно ребенок пригодится: его можно объявить законным наследником, устроить выгодный брак, да мало ли. Сама Симтал вышла из низов и тщательно скрывала свое прошлое. Никто ничего не слышал ни о ее родственниках, ни о прежних друзьях. Даже ты. Скорее всего, она воспользовалась старыми связями и отправила малыша туда, где никому не придет в голову его искать.

— Сейчас ему уже почти три, — прислоняясь к холодной стене, простонал Колл и закрыл глаза. — Три года… Немалый срок.

— Да, пожалуй. Но все это время не было никакого способа найти…

— Вам всего-то и нужна была моя кровь. И тогда Барук…

— Угу, — процедил Мурильо. — Чего проще, правда? Ты постоянно так напивался, что можно было запросто оттяпать руку, не то что кровь тебе пустить…

— И почему же вы этого не сделали?

— А смысл? Ты вспомни себя в ту пору. Хорош папаша! По-моему, тебе тогда кружка эля заменяла и жену, и детей, и вообще все на свете.

— Согласен. Но теперь-то я завязал. Вот уже несколько месяцев подряд мозги у меня не затуманены винными парами.

— Так займись поисками сам. Навести Барука.

— Обязательно это сделаю.

— Слушай, дружище, давай начистоту. Я в своей жизни перевидал достаточно пьяниц. Ты держишься четыре, в лучшем случае — пять месяцев, а тебе кажется, что ты всегда был трезвенником. А я прекрасно помню, как ты счищал с одежды следы блевотины, как ронял голову на мокрый стол и засыпал. Или падал со стула и храпел на грязном полу. Я бы не стал торопить события. Слишком мало времени еще прошло. Не обижайся.

— Мурильо, я нисколько не виню тебя. У тебя есть все основания проявлять осторожность. А у меня появилась серьезная причина, чтобы и впредь держать себя в руках. Теперь все изменилось. Понимаешь? Ребенку не нужен отец-забулдыга.

— Колл, а как ты вообще это себе представляешь? Ты что, просто отправишься туда, где воспитывается малыш, и заберешь его?

— Почему бы и нет? Он же мой, и закон на моей стороне.

— Допустим. Но ребенок — не кукла, которую можно посадить на каминную полку и любоваться.

— Думаешь, я не сумею поднять ребенка?

— Уверен, что не сумеешь, Колл. Но если все сделать правильно, ты можешь наблюдать за тем, как он растет, помогать наследнику деньгами, и тогда у него появятся возможности, которых без твоей поддержки ему не видать.

— Тайный благодетель? Хм, это было бы весьма… благородно.

— Давай по-честному: для тебя это было бы удобно. Ничего благородного и героического в этом нет.

— И ты еще называешь себя моим другом?