Партизаны Подпольной Луны
Шрифт:
– Да, - проговорила Гвенн смело, с напускною бодростью, - появились. Вернее, появилась одна, но очень важная. Уважьте леди, лорд Люциус, поговорите со мной tet-^a-tet. Оставьте своего галантного собеседника всего на пару минут, я… очень прошу Вас, милорд Малфой, очень!
– Хорошо, леди Гвенн, я переговорю с Вами, но только по окончании своего разговора, о, поверьте, очень важного, с сэром Остиусом Иванковичем Густавичем. Да, представьте себе, он герцог Сплито - Далматинского Джапана* * .
– О, верно, это есть большой титул.
Нервно
– Ну как же Он не видит, мне наплевать даже на этого красивого мужчину, я желаю разделить постель только с Ним. Неужели он… настолько тесно связан с этим «джапаном», хоть тот и не похож нисколько на азиата.
– Черты лица правильные и очень… как бы это по-английски, а ведь я должна отныне и думать по-английски, напрочь забыв собственный язык, свою историю. Вот только предков своих я не забуду, как бы ни старались привить мне мысли настоящей английской леди.
Пламенная кровь предков бушует во мне и, ежели я раз первый была недостаточно горяча с лордом Люциусом, то это только лишь из-за боли, которую пришлось мне испытать от Его неуклюжего, жирного, как баран, сына, отныне и навсегда - ф-фу!
– моего нелюбимого, нежеланного супруга!
– А, что, этот, как его бишь, герцог хорватов тоже… весьма хорош собою. Стройная, молодая, ещё неразъевшаяся фигура, чёрные, роскошные, пышные волосы до плеч, белое лицо, загорелые губы - должно быть, в его стране много солнца - стальные, с синими проблесками миндалевидные глаза, опушённые густыми, очень чёрными ресницами. Да, хорош… экспонат, но не про меня…
– А, впрочем, он так… чувственно целовал мне руку, что, может быть, и смог бы подарить мне вновь и изначально путешествие по всем семи небесам Радуги… Если ничего не выйдет с Люциусом. Но надо начать именно с него, со свёкра…
– Я вынужден оставить тебя, Остиус, ради просьбы леди. Но я скоро вернусь и не смей тут… с кем попало. Мы ведь ещё не закончили беседы.
– С великим удовольствием подожду тебя, Люциус, и не буду… с кем попало, раз наша беседа не завершена. А то на самом интересном месте…
– О, они, оказывается, на «ты». Хоть и трудно в английском отличить «ты» от «Вы», просто по интонации и обращению по именам. А меня Он назовёт на «ты»? Ведь мы с ним весьма близки, так почему бы и нет?
Гвенн с Люциусом прошли официально в его кабинет, куда он пускал очень немногих, очень близких ему людей. Так лорд Малфой хотел показать молодой леди Малфой, что он принимает её в круг такой маленькой, но дружной семьи и, что разговор предстоит короткий, но знаменательный.
– Итак, Гвенн, милая… невестка? Что бы Вы хотели от меня, всегда готового услужить жене моего
Гвенн стало немного не по себе от холодного тона свёкра, но пузырьки шампанского всё ещё куражились в её крови и ударяли в голову, мешая мыслить, да и говорить тоже. Но она подобралась, как кобылица, всем крупом и, подавшись к Малфою, спокойно и с достоинством, откуда-то взявшимся у неё, хоть сердце и замирало, ответила:
– Мне бы очень хотелось повторить вместе с Вами опыт одной памятной мне ночи, милорд. Я думаю, Вы понимаете меня.
– Нет, увы, Гвенн, бывшая моею, я Вас не понимаю, хотя вполне осведомлён, о какой ночи Вы ведёте речь. Мне… не хотелось бы повторять… тот титанический подвиг всего моего «я», поспособшествовавшему Вашему оргазму, леди Малфой. Вы же и без меня не обделены мужским вниманием.
– А, послушайте, Гвенн, чем Вам… так не угодил мой сын? Скажите, и я наставлю его на путь истинный. Прошу Вас - не стесняйтесь, а расскажите, как проводите Вы полночи с Драко? Видите, я знаю, что сын не остаётся с Вами до утра. Я знаю даже, что Драко не изволил доставить Вам такого же удовольствия, как Ваш покорный слуга. Но я был всего лишь калибом на час, не преувеличивайте мою роль.
– Но Вы не понимаете, милорд, Ваш сын попросту не в состоянии доставить женщине столь превеликое удовольствие, как Вы. У него излишне большой… э… фаллос. И он неумел. Быть может, он девственником был, как и я?
– Быть может, и был, я не в курсе всех его жизненных перипетий, - солгал, не моргнув красивого цвета, стального, глазом милорд Малфой, - Быть может, Вы и правы, леди, однако я ничем не могу Вам помочь в сложившейся ситуации.
Но Вы же женщина, так найдите дорогу к сердцу моего чувственного, а я знаю это, сына. И не Вам спрашивать меня, откуда я осведом…
– Да Вы спите с ним, милорд! Вы. Спите. Со. Своим. Сыном! От того-то он и неласков со мною, что стремится убежать побыстрее к папоч…
– Хватит! Гвенн, последний раз прошу, нет, требую - хватит инсинуаций в адрес Вашего мужа и свёкра! Как Вы могли подумать о… таком?! Это же грязь, недостойная славной, древней семьи Малфоев! Как Вы своими, всё ещё девичьими, неиспорченными, как я думал, мозгами могли додуматься до… такой мерзости?! Сын, совокупляющийся с отцом! Как это уложилось в Ваших мозгах?!
Лорд Малфой не на шутку разозлился на излишне проницательную невестку. Верно, правду говорят о женском чутье, такой же болезнью «прибаливала» и его покойная супруга. И как сие называть, кроме, как общность их, женского, умысла против них, мужчин!
Какое дело кому нынче в доме, когда подслушивающая и всё подмечающая Нарцисса ушла в мир иной, в Посмертие, да окажется оно весьма недобрым для неё, грешницы, оскорбившей род Малфоев супружеской изменой!
* * *
* Унция - мера веса жидкостей и сыпучих тел, равна двадцати восьми целым и тридцати пяти сотым грамма.