Партизаны. Судный день.
Шрифт:
Сразу за воротами стояло чучело в солдатской форме, которое раньше пугало ворон в саду у Марфы. Теперь чучело разжилось штанами и сапогами. На шее чучела висела картонка с надписью: «Стой! Стреляю!»
Олеся вошла и огляделась вокруг.
— Как прикольно-то.
Неожиданно за спиной у нее раздался негромкий возглас:
— Ух ты!
Олеся повернулась на звук. У забора стоял молодой человек в военной форме и с неподдельным интересом смотрел на нее.
— Ты несбыточный
— Настоящая, — Олеся неожиданно для себя слегка покраснела.
— Не верю. Откуда ты взялась?
— С фермы. Я к отцу приехала.
— И это очень кстати, — Алексей широко улыбнулся. — Очень, — повторил он.
Глава пятая
Медицина на марше
Воскресное утро выдалось пасмурным. Впрочем, Любу, секретаршу Юрия и — по совместительству — любовницу его заместителя Константина, это не особенно волновало. Ее личные дела явно шли в гору. Проснувшись, Люба сладко зевнула и пихнула Константина в бок.
— М-м… — поморщился тот.
— Давай-давай, просыпайся.
Константин открыл глаза.
— Который час?
— Скоро десять.
— Черт! Проспали! — Константин резко сел на кровати.
— Успокойся, сегодня воскресенье.
— Воскресенье? — Костя с облегчением рухнул обратно на подушку. — Тогда какого черта ты меня разбудила?
— Хочу кофе в постель, — капризно сказала Люба.
— Ну, привет. Это повод лишать меня сладкого утреннего сна?
— Я, между прочим, удивляюсь, что в нынешних обстоятельствах ты вообще способен на сладкий сон.
— Успокойся. Все идет отлично. Договор с Герасимцом подписан, на этой неделе заключу еще три.
— Не боишься, что дойдет до Катерины?
— Каким образом? Ей сейчас не до того. Занята вертолетом. С ним, между прочим, проблемы, — не без злорадства сказал Константин. — Человек, с которым Катерину попросили связаться, должен был приехать еще три дня назад, но пока не приехал. Ей все время говорят: позвоните завтра.
— Это, конечно, ты подстроил?
— Ты меня переоцениваешь. Просто, на редкость, удачное стечение обстоятельств.
— Да уж. Действительно удачное. А то прыгнет Юрий в этот вертолет — и: «Здравствуйте, Константин Эдуардович. Что у нас здесь новенького?»
Константин пихнул Любу в бок.
— Еще накаркаешь. По деревянному постучи.
— С удовольствием, — та немедленно запустила руку в постель.
— Эй-эй, — Константин перехватил ее ладонь. — А как же кофе?
— Потом. — Люба обвила любовника свободной рукой. — После свадьбы.
На базе, с нетерпением
Сергеич подошел к Юрию, держа в руках большой лист.
— Командир, я тут план набросал.
— План? Какой план?
Плотник развернул лист.
— Народ у нас маленько обленился. Жизнь-то худо-бедно наладили. Думаю вот полосу препятствий соорудить. Для разминки.
— Полосу препятствий? Интересно. Давай посмотрим… — Юрий с любопытством разглядывал изображенные на листе рисунки. — Это что у тебя?
— Это? Слоник.
— Слоник? Какой слоник?
— Чтоб перелезать.
— Н-ну… допустим, — согласился Юрий, несколько удивленный образностью мышления мастера. — А это что?
— Это такая горка. Наверх — по лестнице, а вниз уже…
— Я догадываюсь. Сергеич… — Юрий попытался сформулировать ответ так, чтобы не обидеть плотника. — Мысль, конечно, хорошая, только… что-то твоя полоса больше на детский городок похожа. У нас и так уже курилка, как песочница.
— Так я в городе, — смутился плотник, — как раз… по детским городкам. — Он принялся сворачивать лист с чертежами. — Пожалуй, еще поработаю.
— Вот-вот, поработай, — согласился Юрий. — Мысль, в принципе, хорошая… Мысль правильная, — повторил он уже после ухода Сергеича. — Потому что народ действительно что-то стал…
На глаза ему попался Жора, который, повесив гамак на свежем воздухе, благодушно возлежал в нем, пожевывая травинку. Юра направился к нему.
— Жора, ты что прохлаждаешься? Ты разве не на ферме должен быть?
— Привет семье, — удивился Жора. — Сегодня ж воскресенье. — Он почесал живот и мечтательно сказал: — На срочной по воскресеньям два яйца давали.
— Воскресенье? Ты не путаешь?
На базе все дни были на одно лицо. Лично Юра считал, что сегодня суббота.
— Сам глянь, — кивнул Жора в сторону дома. — Лёха, вон, дембельский календарь вывесил.
На стене дома действительно висел мятый лист оберточной бумаги с нанесенными на него цифрами. Некоторые числа создатель календаря уже перечеркнул крест-накрест. Первым неперечеркнутым было число «25», нарисованное красным.
— Видал? — показал Жора. — Красный день календаря.
— Положим, — заметил Юра, — мы и в будни последнее время не шибко напрягаемся. Деревенские уже косо смотрят. Пищу-то мы у них исправно берем.
— Нормально, командир. В деревне у нас Колян с доктором за всех отрабатывают.
— Знаю я, как они отрабатывают. Колян все больше по ночам.
— И чё? Мужик правильно рассудил. Чего ему в гамаке корячиться, когда можно в тепле и с удовольствием.