Печать Равновесия
Шрифт:
Вы все под властью рока и судьбы,
Готовы стойко переждать ненастье.
И всех вас ждут уютные гробы.
А я иначе понимаю счастье.
В. Малков
Вверху снова были облака. Только не низкие свинцово-серые, а воздушные, чуть розоватые, насквозь пронизанные золотистыми лучиками. Вокруг тоже клубился туман, однако помимо зыбкого серого марева, раньше окружавшего со всех сторон, обнаружилась и непривычная уже твердая опора. Только не похоже это было на завершившееся падение. Едва открыв глаза, князь недовольно поморщился и хотел прикрыть их рукой, но замер, увидев на ладони – той самой, сомкнувшейся в странном видении на рукояти черного меча – проступивший сквозь
– Хм-м…
Стало быть, Меч не приснился. Сбылось очередное глупое пророчество, которое все привыкли считать просто сказкой, высокопарно выражаясь – разорвана ткань бытия и в образовавшуюся брешь готов хлынуть Хаос – огромная чистая Сила и первоисточник всего во Вселенной. Вот только Сила эта способна легко сжечь как любого мага, так и целый мир.
“Что ж, сестричка, в очередной раз ты совершаешь логически невозможное! Ладно, какая во всем этом выгода для меня лично?”
Поднявшись с мраморного пола, Фобос огляделся. Зазвенели, осыпаясь, запутавшиеся в длинных волосах князя осколки разбившихся зеркал – первого, что он, собственно, увидел. Зеркальное кольцо, или, скорее, восьмиугольник, недавно окружавший Фобоса со всех сторон, теперь вокруг скалились крупными осколками пустые рамы. Вот тебе и «центр бесконечности». Зал. Красивый, пожалуй, зал: белый мрамор не стерильного больнично-белого цвета, а с мягкими тонами розового, бежевого, золотистого… в тех же приглушенных оттенках какая-то мозаика, лепные узоры на стенах и сводах, сияющий, словно девятое зеркало, пол, фантастический потолок из облаков… Усмехнувшись, князь взмахнул левой рукой – на мгновение обозначилась и серебристо сверкнула призрачная тень Меча. Рамы разлетелись в щепки. Больше в просторном светлом зале не было вообще ничего, какое-то время Фобос с любопытством рассматривал причудливо украшенные стены и облачный потолок.
– Стойте на месте и не двигайтесь! – с преувеличенной уверенностью потребовал резковатый женский голос. Неужели кондракарская охрана запоздало соизволила появиться? Ведь не единожды уже не так уж давно… или все-таки давно, трудно судить, когда выпадаешь из времени столь буквально – Крепости уже пришлось разубедиться в своей как внешней, так и внутренней неуязвимости. В особенности внутренней…
Неторопливо повернув голову – раз не напали вовсе без предупреждения, то вряд ли решаться без должной провокации – Фобос увидел смутно знакомую черноволосую девушку лет двадцати с яростно, по-кошачьи, прищуренными золотыми глазами.
– Ты, что ли, здесь теперь вместо Эндарно?
Вместо ответа брюнетка демонстративно перехватила поудобнее сжатый в руке восточный меч с узким чуть изогнутым лезвием.
– Как бы ты ни совершенствовала свое мастерство, у тебя не будет преимущества, пока ты не избавишься от привычки предупреждать противника о нападении. И ты пропустила с десяток удобных возможностей напасть, пока я пытался понять, что вообще происходит.
– Помимо мастерства, у воинов Базилиады есть своя честь. Защищайтесь!
Благодаря Северному Ордену Меридиана, князь Фобос имел определенное представление о рыцарской чести, хоть колдуну все это и казалось совершенно ненужными и надуманными сложностями, тем не менее, даже самый повернутый на чести воин не будет так глуп, чтобы перепутать поединок, в котором уместны церемонии, с задержанием вырвавшегося из безвременья преступника. Такие просто не проживают достаточно долго, чтобы…
Или не хотят прожить?
Девушка вихрем атаковала, несколько раз вынудив князя уклонится. Фактически – отпрянуть. Несколько лет назад это был бы небезынтересный поединок, но сейчас, после долгого времени, проведенного либо в лабораториях замка, либо в плену, собственное тело казалось слишком заторможенным, чтобы противостоять тренированному бойцу – ну, если только
– Что ж, вполне вероятно, у тебя есть причины столь настойчиво искать смерти.
Как бы ни был князь благодарен за не поднятый своевременно шум, тратить выигранное за этот счет время не хотелось…
Плюхнувшийся откуда-то сверху змееныш заставил вздрогнуть – едва заметно, только кончик меча описал крошечную дугу у самой шеи кондракарской воительницы. Змей оглушено помотал узкой треугольной головой, крутанулся на месте и, увидев князя, обрадовано взвился, вытанцовывая что-то на последней трети себя, словно собачка на задних лапках. Фобос улыбнулся и щелкнул змея по носу.
– Не подлизывайся. Я, к твоему сведению, все еще сержусь.
Змееныш что-то зашелестел, неторопливо разворачивая перламутрово поблескивающие оливковые кольца.
– Ты! – только что почти с покорностью ожидавшая удара черноволосая валькирия ловко поднырнула под лезвие и предприняла не лишенную изящества попытку одновременно сбить Фобоса с ног подсечкой и зачем-то схватить с пола змееныша. Безусловно, оказавшуюся бы удачной, если бы князь не заставил ее замереть и немного зависнуть в воздухе уже при помощи колдовства. Даже восстановившуюся силу не хотелось бы расходовать зря, но…
Протестующий полущебет-полуклекот змееныша заставил чуть скосить взгляд.
– Ну, если ты настаиваешь.
Змей забрался на вторую руку князя, невзначай протянутую к нему ладонью, и обвил предплечье экзотическим живым браслетом, время от времени поворачивая треугольную голову в сторону пленницы. Косится у змеи, сообразно природным данным, не получалось, ровно как и выражать какие-либо эмоции, но можно было подумать, что полоз озадачен и весьма растерян.
– Не люблю пустой болтовни о цене человеческой жизни, но вам, кирия, стоило бы подумать о ее стоимости. Разве не было заплачено за нее достаточно, чтобы вы могли хоть немного больше дорожить.
Девушка угрюмо молчала.
– Полагаю, расспрашивать, как я здесь оказался и как долго на самом деле болтался где-то… вовне… бесполезно. Ладно, не столь уж это важная информация.
– Здесь время играет не большую роль, чем «вовне», – вместо девушки прошелестел бестелесный голос, словно эхо по туманному залу. – а на Земле и в Меридиане прошло чуть меньше года с тех пор, как вы попытались стать новым Оракулом. Не нужно ничего здесь крушить, Ваше Высочество, никто не станет – да и не смог бы – пытаться препятствовать вашему возвращению в свой мир.
Зал оставался абсолютно пустым, абсурдность необходимости беседовать с невидимкой раздражала. Так вот почему сюда не сбежалось никакой охраны, не считая этой сумасшедшей девушки. Вряд ли Старейшин могла напугать запоздало обретенная князем сила, однако… неужели что-то и впрямь заставляло полагать, что Фобос воспользуется ею, да и вообще хоть пальцем пошевелит, чтобы помочь Меридиану?
– Разве это мой мир? – ядовито переспросил изгнанник.
Меридиан был из числа окраинных измерений, как и большинство систем, где развитие получала магия, а не технический прогресс. Систем, тесно соседствующих с допервозданной стихией Хаоса, сочащейся сквозь любые щели, сквозь ткань мира той самой силой, что увеличивала могущество колдунов. Мир, где почти любое живое существо с рождения обладало хоть какими-то, но все же магическими способностями. Именно поэтому когда-то Лерин, мелкая ведьмочка-лекарка на своей родной Земле, в Меридиане сумела стать без малого живой богиней.