Печать Равновесия
Шрифт:
– Ни одно изгнание из Рая еще не обошлось без Змея.
– Я сама так решила!
– Только не забудь об этом, когда начнешь сожалеть. А сожалеть ты начнешь в любом случае.
Корнелия предпочла бы держаться от оборотня на некотором расстоянии, только Элион опять решила иначе и приноровилась идти вровень с неспешными змеиными извивами, даже вторую руку положила на чешую. Кажется, подружка не просто не боялась жуткого монстра, а чувствовала себя куда увереннее рядом с ним. Хотя… не такой уж он и жуткий, а на взгляд художницы-любительницы Эльки, успевшей к тому же привыкнуть к меридианской колоритной публике, наверняка даже красивый – на свой-то чудовищный манер. Даже не как приложение ко второй своей ипостаси, воплощающей
– Седрик… спасибо.
– Не понимаю, о чем ты.
– Зачем, интересно, ты все это делаешь? – задумчиво, словно про себя, поинтересовалась Элион. – Заступаешься за меня перед князем, помогаешь сейчас…
– Я просто понял, что без этой кандидатки в дриады тебя просто отсюда не вытащу.
– И гидра не стала нас с Вилл есть из-за браслета, который ты мне дал.
– Какого браслета? – рассеянно переспросил Седрик. Девочка подняла руку, показывая серебряную змейку, обвивающую тонкое запястье. – А-а-а… я, честно говоря, давно о нем забыл. Знаешь, есть такая порода барахла, которое и выбросить жалко и пользы от него никакой, вот и этот браслет из этой оперы. А гидра, наверное, не так уж и хотела вас есть, они рыбой, в основном, питаются и предпочитают не связываться с людьми… это убедительно звучит?
– В смысле?
– Прикидываю, как буду объяснять эту историю господину, – заметно стушевавшись, змеелюд поскреб когтем подбородок.
Трудно было сказать, шутит он, или говорит серьезно.
– Что тебя держит у Фобоса, Седрик? При всех этих разговорах насчет отрезания языка и сдирания шкуры, мне показалось, тебя больше всего напугала угроза увольнения.
– Солнышко, язык у меня новый быстро отрастает – ехиднее прежнего, хотя с князем у меня обычно получается его придерживать. У оборотней любые раны самоизлечиваются, стоит раз сменить ипостась, ну, конечно, если не от серебряного оружия. А новую работу искать, когда прежняя всем устраивает, как-то неохота.
– Возможно, ты и прав, – Элион поймала одну из белокурых прядей змеелюда и попыталась накрутить на палец, но волосы легко выскользнули из руки. Наверное, это и имеет в виду реклама, когда болтает о “шелковых волосах”! Не шелковистых, а именно – шелковых! Даже практически подметая пол, у них как-то получалось не путаться и не пачкаться.
– Седрик, а зачем вы носите такие длинные волосы? – не выдержала Корнелия. Как-то странно было переходить с обращения “этот” в третьем лице на вежливое “вы”. – Это же неудобно, когда вы … ну…
– Ползаю? – Седрик усмехнулся. – Не знаю, мне так больше нравится. Слышала поговорку, что ручные животные всегда похожи на хозяина?
– Вы же не животное.
– А кто? Спорный вопрос… Да и люди довольно часто неосознанно подражают любому лидеру, разве нет? Если, конечно, речь об истинном лидере. Даже в большей, пожалуй, мере. В природе у змей нет иерархии и вожаков, так что это, скорее всего, инициатива моей человеческой половины Сознания.
– Кстати, я вспомнил… про Оруби, – чуть замедлив движение, Седрик задумчиво уставился вверх, на плотные кроны, словно в надежде рассмотреть сквозь них небо. – Ведь это ей самой было плохо и неуютно в чужом мире, но сильные духом люди терпеть не могут себе в таком сознаваться. Кажется, в какой-то момент я и вправду решил,
И как ему вообще удается «вспоминать» произошедшее с человеческой стороной, отделенной от змеиной сути?
Корнелия неопределенно пожала плечами. Все, как она теперь поняла, жили не в своем мире и не своей жизнью - и не важно, где они родились. Если только сам мир не родился для них, как… как тот, в который она, разобравшись с новыми проблемами, быть может, еще сумеет вернуться.
– Признаться, я обо всем, что вы сейчас говорили, думала. Кстати, понимаю, это был комплимент, но я бы не хотела, чтобы меня сравнивали ни с Нериссой, ни с принцем.
– Ага! Кроме скверного характера и стремления всеми вокруг командовать, у Корни с ними нет ни-ичего общего! – лес кончился. На небольшой поляне первым, что увидела Корнелия, была девушка в блестящем бирюзовом платье с прозрачными, словно рыбьи плавники, оборками по бокам прямой юбки. Самая стильная вещь, которую она когда-либо видела на Ирме, кстати. Капельки воды в светло-каштановых волосах сияли, как жемчужины. – Что это с тобой произошло? Выглядишь, как эльфесса толканутая! Вернее, толкиенутая… что с твоими волосами?
– А что с ними такое? – Корнелия перекинула волосы на плечо и, уставившись на них, ахнула. – Это что еще… Элион! Почему ты мне не сказала…
Из белокурых тщательно уложенные пряди стали нежненького такого цвета майской листвы! Не сказать, чтобы некрасивого, но Корнелию метаморфоза совсем не порадовала.
– Как же я в школе…
– И глаза у тебя позеленели! – продолжала “осчастливливать” эта русалочка. На себя бы посмотрела! – Но ты не волнуйся, тебе так иде-ет!
– Ирма, а что ты тут делаешь? – Элион наверняка знала, что вопрос прозвучит глупо. Но ничего другого на ум упорно не шло, поэтому Корнелия не решилась осуждать подругу за этот ляп. Наяда с невыразимым изяществом всплеснула руками.
– Здрасте, приехали! А меня, между прочим, уверяли, что вы с Вилл меня вроде как разыскиваете! Вернее, это я так поняла, что вы с Вилл, потому что эта выразилась таким образом: “Выглядят точно так же, как ты, только у той, у которой был браслет ламии, волосы цвета перламутра, а у дурно воспитанной – цвета темных кораллов”. Кстати, Эля! Тебя что, на пять минут нельзя оставить без присмотра, чтобы ты не скорешилась с какой-нибудь очередной жуткой ползучей тварью?!
– У самой уже плавники отрастают, а туда же – критиковать, русалочка гаанова! – проявил солидарность с невысказанным мнением Корнелии Седрик. Мысли он читает, что ли?
========== Глава третья. Именем Света и Тьмы. Ирма ==========
Нырнула Ирма весело: с ощутимой высоты, в одежде, с оглушительным визгом и взрывом красивых брызг. Увидев за странной серой пеленой морской пейзаж с головокружительной высоты то ли прибрежной скалы, то ли птичьего полета, девочка слишком подалась вперед и в результате скоро летела вниз!
Побарахтавшись какое-то время, Ирма вспомнила про магию – в ее умения входила способность передвигаться “по воде, аки посуху”, а плавать, как ни странно, в отличие от Вилл, водная чародейка не особенно любила, с куда большим удовольствием, перевернувшись на спину и раскинув руки, полежала бы на воде, глядя в цветущее утренней зарей и завитками облачков небо, покачиваясь на нежных волнах и ни о чем ни думая – и вскоре встала на относительно прочную чуть пружинящую под ногами гладкую поверхность. И огляделась. Море, небо… куда взгляд ни кинь… и, главное, никаких тебе признаков всех остальных! Как и странного серого портала, сквозь который Ирма сюда угодила – никаких признаков! Вглядевшись до рези в глазах, девочка разглядела-таки далеко в стороне… что-то. То ли небольшой островок, то ли несколько рифов – отсюда не разобрать. Но что-то, чем бы оно ни было, все же лучше, чем вообще ничего, к тому же Ирма по жизни была оптимисткой.