Пехота-2. Збройники
Шрифт:
Сепар почавкал ко входу в царство чистоты и гигиены. Мастер усмехался в бороду, выпуская душный дым «красных» в сторону. Я вздохнул. Нужно было оттереть софтшел от грязи, попытаться вымыть лову, просушить и упаковать. Сегодня отправлю домой новой почтой. Не, не потянут эти ботинки работу на технике, скользкие. Обую рыжие таланы — и норм, а на «бэху» на всякий случай просто залезать больше не буду.
И тут зазвонил телефон. Я вытащил из кармана теплой зимней горки китайское замацанное чудо прогресса. «Вася МТС» светилось на тусклом экране. Чччерт. Постирался, мля. Вовремя,
— Але?
— Здоров.
— Здоров.
— Ну шо там у вас? — голос Васи прерывался.
— Война — капец. Тримаємо оборону из последних сил. В 149котлах.
— Янгола-охоронця. Молимось за вас.
— Отож. Молись усерднее.
— Так шо там у вас?
Всего полсуток прошло, а Васино «шо там у вас?» звучало в трубке уже четвертый раз. Задолбал, блин, можно подумать, что без него все развалится, линия фронта рухнет, и мы за неделю успеем проиграть всю войну. От же ж зациклился.
Я посопел, помолчал, потом тоскливо посмотрел на ждущие чистку ботинки и начал рассказывать. Я уже начинал догадываться, что вот это «Шо там у вас?» придется слышать минимум по два раза на дню в течение всей недели. Но я ошибался.
Это было гораздо чаще.
Ветер, казалось, имел цвет. Ветер был серым, низким, очень тяжелым и голодным, ветер съедал крохи тепла, лоскутки дыма из трубы и радиоволны. Ветер бросался ледяными брызгами на трассу «Донецк-Мариуполь», пытался пробиться в окна бесконечной череды машин с номерами «АН» перед КПВВ, трогал длинные туши пулеметов и заглядывал на КСП. На КСП было интереснее всего.
— … нцор на связь, Танцор, Танцор, на … — обезличенно мявкала моторола, лежащая на кривой полке. Кроме радейки, в которую стучался КСП батальона, на полке стояла обрезанная «булька» с сахаром, несколько пакетиков с молотым перцем и рыжая банка с маслом для бензопилы.
— Отвечаем? — поднял голову Мастер.
— Не. Все равно связи не будет толком, а на террикон я не полезу. И ты не полезешь.
— Обидятся.
— На шо? На радиоволны?
— На нас.
— Не бурчи.
— … Танцор, на связь Яношу, — вдруг проклюнулся чистый голос.
— Мля. Это вже не КСП, это вже серьезно, — я начал сползать с лавки. Щенок, пригревшийся на коленях, недовольно заворчал в той же тональности, что и рация. — Идем, что ли, на позиции сходим.
— Задлянафига? — Мастер разогнулся и ссыпал наколотые щепки возле буржуйки.
— На террикон посмотрим. Покурим на свежем воздухе. Поговорим с замом Славяна. Получим ЦУ «посилити пильність», отрапортуем, шо «посилили». Задолбем особовий склад проверкой. Выбирай, что тебе больше нравится. — Я с сожалением спихнул щенка и начал рыться на столе в поисках сигарет.
— Не ищи, Ярик докурил. Бери мои «красные», — Мастер кинул на стол пачку «прилук», аккуратно поставил топор и побрел в блиндаж одеваться.
КСП был таким… как сказали бы в фейсбуке: «фейковым». На выходе из матерого, с плитовым перекрытием блиндажа, прямо поверх него из баннеров и досок была воздвигнута конструкция, в которой стоял полумертвый ноутбук. На ноут было выведено изображение камеры,
На карте были все окрестности Новотроицкого, Ясного, Березового, Еленовки и добрая половина Докучаевска. Карту нам прислал волонтер Серега, мы склеили ее недавно, и она была подробнее, чем карта в штабе батальона, не говоря уже о штабе бригады. На карте не было ни единого обозначения наших позиций, зато цветными карандашами расписаны все известные нам сепарские точки. Прошлой ночью Мастер, очевидно, на радостях от того, что командир слез с наших голов и укатил на Большую Землю, нарисовал на карте жирные красные стрелки, с трех сторон бьющие в Докучаевск. Карандаши, попавшие на ВОП теми же путями, что и телевизор, то есть военно-неисповедимыми, были рассыпаны по столу, а один уже был погрызен. Надеюсь — щенком, хотя подозрения падали и на Ярика.
Я застегнул куртку утепленной синтепоном горки, воткнул свежепочищенный «пээм» в кобуру и с сомнением подумал об АКСе, лежащем в кунге. Идти в кунг лишний раз не хотелось, бо в кунге лежала зеленая папка, а в этой проклятой папке — «Книга вечірньої перевірки», которую нужно заполнить за пять… не, уже за шесть дней. Папка укоризненно пялилась на меня, но начать заполнение было выше моих сил.
Одеяло взметнулось, и из блиндажа показалась заспанная белобрысая голова Ярика. Ярик был из пятой волны, Ярик был высок, строен, молод и горяч, и Ярик всегда хотел есть.
— Арикус, друг мой. Сепар тебя не нашел, а я нашел, — обрадовался я.
— Угу, — Ярик почти уткнулся в меня, моргнул, обошел впритирку и начал рыться на столе. Еду искал, к гадалке не ходи. — А че шукав?
— Спросить хотел. Ты вот сегодня, шестого января, чего на вечер хочешь?
— Хочу домой, — быстро ответил Ярик и взял в руки красный карандаш. — Їсти хочу. Гарячу воду. І трахатись. І машину нормальну, а нє «жигуль».
— О. Так нет ничего проще. Ща мы тебе все прям здесь организуем. На месте, так сказать.
— Нє надо мені нічо організовувать, — покосился на меня Ярик и с вожделением посмотрел на карандаш.
— Надо-надо. От смотри. ВОП тебе — як дом родной. Кишкоблудить будем вечером, стол тре организувать. Потрахаться ты можешь с выставлением прицела на АГСе. А если достанешь ТХП — еще и с множественными оргазмами. Машину выбирай любую. Хошь стотридцатьпервый ЗиЛ? Такой маленький — а уже на ЗиЛе?
— Не хочу, — Ярик на всякий случай отодвинулся.
Из блиндажа вынырнул Мастер в броне и с АКСом, оглядел нас и привалился к деревянной стойке. Стойка жалобно пискнула, точь-в-точь как рация и щенок.