Первая красавица двора
Шрифт:
Сейчас Либуше очень не хватало тетки Добыславы. К пани Меране идти не хотелось. С одной стороны, немолодая вендка даже при Люнборгском дворе строго держалась обычаев родного края. С другой, кто знает, как отнесется она к новости, если решит, что эта ситуация каким-либо образом наносит ущерб княжей чести? Либуше не хотела, чтобы эту сплетню обсуждали еще и при дворе в Любице, одного двора хватит с лихвой.
Воеводина же , хотя и были знакомы они не так долго, за время дороги сумела завоевать доверие княжны. И не чужая она, как ни крути, родная тетка. О том, что еще совсем недавно в заговоре против отца ее пешкой пробовал использовать единокровный брат, Либуше старалась не вспоминать. Не забывала, нет, но там речь шла о власти над огромным княжеством, там – другое.
Обсуждать ли эту сплетню с невестками, Либуше еще не решила. С одной стороны, здравомыслие и жизненный опыт Мелиссы и
Услышав, что в соседней комнате плачет малыш, Либуше с неожиданной злостью отшвырнула начатое рукоделие и побежала к сыну.
– Оставьте нас! – С досадой бросила нянькам, суетящимся вокруг.
– У малыша зубки режутся, Ваше Величество, - попробовала оправдаться одна из нянек, но была жестом отослана прочь.
Оставшись одна с сыном, Либуше начала мерно ходить с ним по комнате, негромко напевая. Как ни странно, это занятие не злило, а, наоборот, успокаивало. Здесь все было просто и понятно. Малыш цапнул за край роскошного кружевного воротника и теперь с удовольствием жевал деснами новую игрушку. Его мир был еще прост и понятен: если плохо – надо громче плакать и тогда приходит мама, мама приходит – и все снова становится хорошо.
Успокаивая сына, Либуше успокаивалась и сама. Ну, что же, некому поплакать, так такая она – цена короны. Княгиню-вон тоже мало кто видел в слезах. Даже сама Либуше – только однажды, в день отъезда. А сплетни... Со сплетнями надо что-то делать.
– Во-первых, надо выяснить их источник.
– Во-вторых, под каким-либо поводом убрать наиболее ярых сплетниц. На время или насовсем, уж как получится. Но если удалить от двора пару-тройку особенно надоедливых, остальные быстро начнут более осмотрительно выбирать объекты для новых сплетен.
– В-третьих... Пожалуй, мысль о холостом графе нравилась Либуше все больше и больше. В подлость подруги верить не хотелось, Славка иногда бывала трескучей сорокой, но никогда - воровкой. Но все же... Нехорошо, когда такая красавица томится одиночеством. Ей бы мужа хорошего, чтобы защитил от любых сплетен, ей бы деток...
«... Поместье богатое, подальше от двора» - Подленькая мыслишка заползла, но тут же была изгнана с позором. Негоже королеве уподобляться какой-нибудь провинциальной фру, что побыстрее норовит сбыть с рук хорошенькую горничную. Но, с другой стороны, засиделась Предслава. Либуше попробовала вспомнить, что она знает о графе, но получались какие-то отрывки. Надо будет получше разузнать, но, в любом случае, Генрих с кем-попало не пьет.
Когда Генрих (которому, конечно же, донесли и о плохом настроении молодой королевы, и капризах наследника) заглянул в комнату, Либуше вполне искренне улыбнулась мужу: «Зубки режутся». Генрих, будучи на добрых десять лет старше самого младшего из братьев, понятливо кивнул. Бывает. Даже у королей.
*** Удо и не подозревал, что его встреча с вендской красавицей вызовет такую бурю. Нет, в том, что без внимания двора подобное не остается, это понятно. Но фон Биркхольц искренне надеялся, что к его возвращению одна сплетня уже сменится другой, а то и третьей-четвертой. Собственно, потому он и занялся сперва лошадьми для полка, что при дворе вечно что-то случается. Однако, к своему разочарованию, молодой граф по возвращению обнаружил, что котел сплетен кипит с полной силой.
Во-первых, он сам, похоже, совершил ошибку, выбрав именно этот момент для разговора с отцом. Вместо того, чтобы тихо покопаться в архивах, старый граф развил бурную деятельность при дворе. Достаточно было перекинуться парой слов со старым приятелем Эрвином, чтобы осознать: в этой игре отец его переиграл вчистую, сознательно обрезав все пути для «стратегического отступления на заранее подготовленные позиции».
– Ох, отец! – Удо едва удержался, чтобы не схватиться за голову. – Я же просил...
– Что, приятель, каково почувствовать себя оленем? – В голосе Эрвина сочувствие смешивалось с ехидством.
Со злости Удо чуть не сказал, что «лучше, чем запасным вариантом», но вовремя прикусил язык. Семейные дела Эрвина – это его семейные дела. Пара неосторожных слов не стоят того, чтобы терять доброго приятеля. Вместо этого молодой граф только попытался отшутиться.
– Лучше, чем ожидалось. Как оказалось, пока рога на голове не жмут, вполне можно жить.
Вышло
– Ну-ну... – Эрвин только похлопал будущего графа по плечу. – Знаешь, мне в любом случае было бы проще. Но я все же рад, что удалось избежать этой ярмарки. А вот братец, помнится, тот вообще почти год не появлялся в поместье, чтобы не будить несбыточных надежд в окрестных девицах и их мамашах.
– Да уж... – Удо передернуло при одном упоминании о том, что ему предстоит. – Знаешь, Эрвин, я не сильно благочестив, но готов денно и нощно молить Творца, чтобы послал мне исключительно сыновей. С ними я, по крайней мере, хоть знаю что делать.
– Ну-ну... – Эрвин в ответ только рассмеялся и, извинившись, пошел по своим делам. А Удо остался обдумывать новую тактику с учетом изменившихся условий.
«Итак,» - рассуждал он на ходу, - «Похоже, новость о вакантном месте моей графини несколько затмила промах маленькой вендки. Ну, что же, оно и к лучшему. Девочка явно была чем-то огорчена, кроме приключения с кустом. Ни к чему ей лишние хлопоты. Нам обоим ни к чему». Удо уже почти убедил себя, что все рассчитал правильно (даже если тем самим отвлекающим маневром невольно стал он сам), когда навстречу ему попалось несколько придворных.
– О, Биркхольц! – Радостно позвал один из них. Присмотревшись, Удо узнал старого приятеля по Академии. Да уж, когда вам повезло вырости при дворе, это, одновременно, проклятие и благословение. В любом ведомстве, в любом уголке двора хоть какой-то знакомый да найдется. Приветливо махнув рукой, молодой граф подошел к компании.
– Приветствую, господа. – Он кивнул паре знакомцев, ожидая, пока ему представят остальных. Или его представят, как уж повезет.
Как оказалось, двум незнакомцам пришлось представляться первыми. Один из них оказался простым рыцарем, дальним родственником знакомого. Тот служил в ведомстве принца Рихарда и, похоже, собирался воспользоваться служебным положением, чтобы дать начальству возможность напрямую узнать о видах на урожаи в Приграничье.
Второго представлял Урз, тот самый приятель-академик. Им оказался наследник какого-то барона из глубинки. Судя по виду, то ли не очень богатого, то ли прижимистого, не считающего нужным тратиться на показную мишуру. Во всяком случае, одет наследник был броско и недорого. Повидавший на службе всякого Удо для себя охарактеризовал как «кич», но решил не судить строго. Мальчишка был едва ли намного старше покойного братца и, похоже, так же избалован. Будем считать, - решил Удо, - деточка просто впервые вырвалась на волю из родимой глуши. Пооботрется – поумнеет (или нет).
– Приветствую, Удо! – Урз, похоже, искренне радовался встрече. – Ты уже слышал новость?
– Я - только что из поместья. – Дипломатично ответил граф, гадая, какую из новостей он должен был слышать.
– Высокий Магистериум утвердил за мной право преподавать. – Гордо похвастался приятель. – Поздравь меня, теперь ты говоришь с настоящим профессором!
– О! – Настала очередь обрадоваться Удо. Новость оказалась хорошей, к тому же, касалась совсем не его, что сразу делало ее еще лучше. – Поздравляю, дружище! Ну и как оно, учить юные умы повелевать огненной стихией?
– Хлопотно. – Приятель притворно вздохнул, но Удо видел, что он так и сияет от гордости. Высокий магический потенциал почти гарантировал семье внимание королевской семьи и хороший доход. А приятель, тем временем, продолжал.
– Жаль, что ты в свое время выбрал иной путь. Нам в Академии категорически не хватает толкового воздушника.
– Ну ты же помнишь, мои возможности в магии – куда скромнее. Я – по другой части. – Удо усмехнулся. Он понимал радость друга, но вот уж куда он точно никогда не стремился...
– Да уж, о ваших возможностях по другой части уже судачит весь двор. – Ехидно заметил мальчишка, беспардонно влезая в разговор.
Провинциальный рыцарь поморщился, видимо, тоже не одобряя невоспитанность современной молодежи. Удо же лишь вопросительно вскинул бровь, улыбаясь одним уголком рта, как бы предлагая собеседнику хорошо подумать, прежде чем продолжать. Увы, намек не поняли.
– Говорят, даже королевская фаворитка не устояла. Сбежала к вам, теряя голову... Хе-хе, и шпильки.
– Урс, - мрачно обратился Удо к приятелю, напрочь игнорируя молодого наглеца. – Ты кого это привел? Он в вашей Академии каких-то паров в лаборатории нанюхался, или просто думает – что бессмертный?
– Прости, друг! – Урс казался искренне огорченным. Видимо, действительно привел, вняв просьбе кого-то из знакомых «присмотреть за сынком». – Молодой, глупый, наслушался сплетен и, к тому же, не знает, с кем связался.
– Графом этот господин еще только когда-нибудь будет, как и я – бароном. – Мальчишка явно обиделся на «глупого». – А пока что это не я королевские объедки подбираю.