Песня ветра. Ветер перемен

ВолкСафо

– Все целы? – послышался издали громкий голос Алеора, неприятно вырвавший Раду из теплого одеяла нежности, укрывшего их с Лиарой. Она открыла глаза и выпрямилась, глядя, как эльф, волоча за узду трех лошадей, спешит к ним от горящего сарая. На лице его была обычная ухмылка, а глаза горели: - Огого! Какая чудесная голозадая команда! Только Радушка у нас как всегда, выделяется!

Лиара вдруг пискнула и, отскочив от Черного Ветра, шмыгнула ей за спину. Ее тяжелый лоб чувствительно ткнулся в спину, и Рада хмыкнула.

– А Улыбашка, смотрю,

попыталась сделать вид, что одета, вывалявшись целиком в грязи! Что ж, должен признать, умно! – не унимался эльф. Гномиха угрожающе разогнулась, ничуть не стесняясь, и взвешивая окровавленные топоры в своих руках.

– Ты бы не скалился, а то сейчас сам штаны снимешь, чтобы я оделась! – пригрозила она.

– Ты сможешь надеть их целиком и завязать под горлом, длины хватит, - оскалился эльф. – Только, боюсь, в бедрах не пройдут. Я смотрю, ты у нас девочка – пышная!

– Ну полюбуйся, полюбуйся уже! – раскинула руки Улыбашка, выпрямляя спину и раскидывая руки с топорами в стороны. – Вряд ли кто-то когда-то тебе это показывал! Белки не в счет.

– У меня сейчас кровь из глаз пойдет от такой красоты, - сообщил со смехом эльф, подводя лошадей к ним, и Улыбашка хмуро сплюнула на землю, упирая руки в бока:

– А моя лошадь где?

– А я знаю, как она выглядит? – покосился на нее Алеор. – Я забрал своих, остальные разбежались в начале нападения.

– Подожди, а почему наши не разбежались? – заморгала Рада.

– Потому, что я их привязал, - со всем терпением мира пояснил ей эльф. – Как только вы, девочки, пошли купаться, я пошел в конюшню подготовить наших лошадей на тот случай, если придется уходить быстро. Вот когда я их седлал, Гончие и ударили.

– Ты знал, что будет нападение? – Рада смотрела на него во все глаза, и в голове не было ни одной мысли. Иногда Алеор казался ей не живым существом, а чем-то совершенно холодным и рассудительным без тени жалости или сочувствия. Может, Тваугебиром его зовут не только из-за проклятия в крови? Может, дело еще и в его личных качествах? Она ощутила, как от ярости задрожал голос: - Ты знал, что будет нападение, и никого не предупредил при этом?

– Я предполагал, что будет нападение, Рада, - эльф взглянул в ответ с жесткой улыбкой, и в глазах его был мороз. – Сет просто так своих жертв не отпускает. Но это ты захотела ночевать в таверне, это было твое решение. Так что даже не думай винить меня во всем произошедшем.

Рада смотрела на него, не моргая, и чувствовала, как захрустели костяшки пальцев, до боли сомкнувшись на рукояти меча, что до сих пор был в ее руке. Алеор также смотрел в ответ, и столько жесткой насмешки было в его лице, что ей захотелось прямо сейчас же вбить свой клинок прямо в его ухмыляющиеся зубы.

– Я был на улице, - спокойно проговорил эльф, не отводя глаз. – Я думал, что они ударят с улицы, и специально вышел, подготовил лошадей и ждал, чтобы встретить их не в забитом людьми зале, а возле двери, как и полагается. Вот только Псарь вышвырнул их из-за Грани прямо в общую

залу, а дверь к тому времени уже закрыли на ночь изнутри, как делают во всех постоялых дворах у дороги. Так что я ничего не мог сделать. – Взгляд его стал еще более тяжелым, и он добавил, уже очень тихо. – К тому же, как я погляжу, вы очень нужны Сету. Он послал за вами полную Свору во главе с Псарем, и вряд ли он остановится только на этом. А раз вы очень нужны ему, то это значит, что я не дам ему вас получить. А также то, что вы обе стоите гораздо больше, чем весь народ, собравшийся в этой гостинице. Так что я сделал выбор, и выбор правильный.

Еще несколько секунд они молча смотрели друг на друга, и Рада ощутила, как ярость медленно, неохотно, но сходит прочь. Он был таким, каким был, и ей нужно было научиться принимать его таким. Уж, наверное, она не могла переделать характер, сформировавшийся за полторы тысячи лет, да и имела ли она вообще право чему-то его учить? Он делает так, как делает, всегда. Не в его силах предотвратить вещи, которые происходят по чужой воле. Пальцы на рукояти меча ослабили хватку, и она ощутила, как напряжение покидает мышцы.

– Ладно, - дернула плечом Рада, первой опуская ресницы. – Дай мне вещи, все-таки не середина лета.

– Все в твоих седельных сумах, - взгляд Алеора стал мягче, но ироничная ухмылка никуда не делась, когда он протянул Раде поводья Злыдня. – Смотри сама.

– Так, я только одного не поняла, - Улыбашка хмуро сплюнула на землю. – Если ты подготовил их лошадей, то с какой бхариной радости ты не подготовил мою?

– Я тебе уже сказал, что лично мы с ней познакомиться не успели, – усмехнулся, глядя на нее Алеор. – Или ты бы хотела, чтобы я всех лошадей в конюшне оседлал, чтобы у тебя был выбор?

– Если бы ты посмотрел повнимательнее, древолюб ленивый, ты бы понял, какая именно лошадь мне принадлежит, - угрожающее заворчала Улыбашка. – А если бы у тебя было побольше мозгов, ты бы просто спросил у меня об этом.

– Вы мылись, Вирра! – раздраженно отозвался Алеор. – И вряд ли бы порадовались, если бы я полез к вам в купальню интересоваться, какая именно лошадь – твоя! А что касается валитов, то там их было семь! Ты здесь не единственный гном, ими вся гостиница забита, просто дрыхли все! Так что возьми эту гнедую, а в Онере разберемся.

– Да она ж сдохнет подо мной! – Улыбашка с сомнением осмотрела гнедую Звездочку, на которой ездила Лиара. – У нее просто хребет переломится и все!

– Ты не настолько толста, не льсти себе, - огрызнулся Алеор. – А если и переломится, поедешь верхом на Радиной шее. Все лучше, чем пешком.

Рада только зыркнула на него поверх седла Злыдня, резкими движениями вытаскивая из своих седельных сум запасной плащ и свою обычную шерстяную одежду. Спорить с эльфом было бессмысленно: он уже все решил и отступать не собирался, да и сил у нее на это не было. Резким движением расправив плащ, она обернулась и закутала в него прячущуюся за ее спиной Лиару.