Песня ветра. Ветер перемен
Шрифт:
– Почему же тогда с тобой ничего не случилось? Ты уже встречался с ними? – Лиара спохватилась и принялась аккуратно поливать водой ладони Рады. На них виднелись глубокие рваные раны, но судя по ее ощущениям все кости были целы.
– Пару раз, - расплывчато отозвался эльф. – К тому же, я потомок Ирантира, его проклятая кровь течет в моих жилах. Вряд ли эти Гончие страшнее Тваугебира.
Лиара придерживалась совершенно иного мнения. Она вообще не верила в то, что эти твари реальны, во всяком случае, до сегодняшнего дня. Редко в каких сказках и песнях упоминалась Свора во главе с Псарем или Пастырем Ночи, как их иногда называли, и сказания эти были такими же старыми, как сказки
– Так почему же сейчас? – подумала она вслух, и вздрогнула, когда Алеор ответил:
– Мне тоже очень хотелось бы это знать. Сколько усилий затратил Сети’Агон для того, чтобы протащить этих тварей сюда так быстро, да еще и троих! И все затем, чтобы уничтожить нас. – В голосе его прозвучал невысказанный вопрос, и Лиара невольно обернулась к эльфу. Он стоял возле костра, окруженный отблесками пламени, и лицо его было задумчивым и отрешенным. – Или не уничтожить, - добавил он, уже почти что для самого себя, так тихо, что Лиара едва расслышала.
Она открыла рот для того, чтобы подробнее порасспросить эльфа, но тут издали раздался какой-то вскрик. Обернувшись на звук, Лиара заглянула прямо в глаза капитану стражи. Тот стоял чуть в стороне, у самого края дороги, и, открыв рот и безмолвно двигая челюстью, смотрел на трех поверженных Гончих и методично вытирающего меч Алеора, а за его спиной толпились его стражники с таким видом, будто готовы были прямо сейчас убежать прочь отсюда, куда глаза глядят.
– Что?.. – голос капитана дрожал. Он указал трясущейся рукой на поверженных тварей и не смог издать больше ни звука.
– Это? – Алеор вопросительно ткнул острием меча лежащий подле его ног труп. – Это – Гончие Тьмы, и их послали за женщиной, которую вы преследуете. Вы все еще хотите захватить ее? Или просто уедете прочь?
Рада вновь громко чихнула, да так, что едва не вывалилась из седла, и Лиара вырвалась из воспоминаний, рассеяно оглядываясь по сторонам. Ехавший впереди Алеор громко хмыкнул в ответ и поинтересовался:
– Какие еще загадки прячутся в тебе, Радушка? Помимо того, что ты спишь, ешь в три горла и абсолютно ничего не чувствуешь в окружающем мире, ты еще и болеть научилась? Может, это нам стоит взять у тебя пару уроков, каково это – быть человеком?
– Отстань, - глухо пробурчала Рада, еще глубже натягивая капюшон. – И без тебя тошно.
Эльф только усмехнулся и отвернулся, глядя на укрытую завесой мороси дорогу впереди. А Лиара, бросив на него укоризненный взгляд, подвела Звездочку поближе к черному кусачему жеребцу Рады и тихонько спросила:
– Как твои руки?
Несколько секунд под капюшоном было тихо, потом Рада все-таки повернулась к ней и недовольно проворчала:
– Болят.
– Разрешишь мне посмотреть? – Лиара осторожно потянулась к ней, и Черный Ветер, поколебавшись, показала ей ладони.
Из-за сырости повязки, которые они наложили на поврежденные участки кожи, размокли, и толку от них было не слишком-то много. Лиара тщательно осмотрела потемневшую ткань (Рада уже успела где-то изгваздать бинты, и теперь они были похожи на поношенные грязные портянки), однако, свежей крови на них не выступило, и это уже было хорошо. Тихонько вздохнув, она прикрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь почувствовать раны Рады.
Это походило на болезненно пульсирующий алый огонек в темноте. Заразы или нагноения Лиара внутри не чувствовала, однако все равно раны затягивались слишком медленно, и им был нужен хороший уход, а не то, чем они перебивались сейчас.
После нападения Гончих Тьмы эльф гнал их вперед почти что без отдыха, останавливаясь
Ночевали они в лесах, несмотря на то, что возможность остановиться в таверне была. Лиара не стала никому из них говорить о том, как сжалось ее сердце, когда Алеор впервые предложил переждать ночь на постоялом дворе. Беда шла за ними по пятам, преследовали именно их, и одна мысль, что они могут навести Гончих на ни в чем не повинных людей с постоялого двора, внушала Лиаре настоящий ужас. Однако, Рада будто бы услышала ее мысли и сразу же отвергла такую возможность, заявив, что не собирается нести ответственность еще и за смерти гостей и обслуги постоялого двора, если Гончие рискнут напасть на него, достаточно с нее обвинений в смерти короля Мелонии. Лиаре оставалось только гадать: на самом ли деле она просто боялась еще сильнее очернить свое имя или ей просто не хотелось при Алеоре выказывать жалость к невинным людям. От первого варианта в груди все почему-то сжималось, и к горлу подступала такая тоска, что выть хотелось. Ты же чувствуешь, какая она. Искристая, звонкая, веселая. Она просто хочет уберечь этих людей от смерти, а не выставляется перед своим другом. Лиаре очень хотелось верить, что это именно так, а почему – она и сама не знала.
Естественно, что ночи на промозглой земле не прошли для Радиных раненых рук даром. Им нужно было тепло и хорошая мазь, а не та вонючая дрянь, которую выдал ей Алеор, мимоходом помянув, что она прекрасно заживляет проплешины на боках лошадей. Сейчас Радины большие мозолистые ладони в ее руках казались Лиаре слишком холодными, и внутри родилась горькая нежность. Лиара тихонько попросила за нее у Великой Матери, взмолившись, чтобы боль стала хоть чуть-чуть меньше, а потом собрала из воздуха самые теплые нити, которые в нем еще остались, и окружила ими ладони Черного Ветра, отогревая их в колыбели из своих рук.
– Кажется, мне уже легче, - негромко кашлянув, пробормотала рядом Черный Ветер и убрала руки. Вид у нее при этом был какой-то сконфуженный.
Эта сильная женщина никогда не принимала чужую помощь, словно могла со всем справиться сама. И Лиаре казалось, что в один прекрасный день это запросто может довести ее до беды. Я буду рядом, чтобы этого дня никогда не настало, - твердо пообещала она сама себе. Она защищала меня и не раз, и я буду рядом, когда ей самой понадобится защита.
Правда, жестокий шепот в груди вкрадчиво шептал ей, что толку от нее маловато. Вон, во время нападения Гончих застыла столбом и ничего не смогла сделать, пока Алеор не убил всех трех тварей. И его слова о том, что это было лишь отравляющее влияние ауры собак, ее нисколько не утешило, внутри все равно алым угольком тлел стыд, пуская по телу волны неприятной слабости и раздувая чувство вины. Что бы я ни делала, а все от меня никакого толку, - тяжело вздохнула Лиара, отводя взгляд от Черного Ветра и глядя вперед. Я только обуза для нее и ничего больше.