Песня ветра. Ветер перемен
Шрифт:
– А ну кружку поставь, дубина стоеросовая! И зад свой убери к бхаре собачьей с моего стула, а то порежу на мелких эльфинят, и будешь потом их собирать по всей округе!
Рада замерла с кружкой в руках, дикими глазами оглядываясь по сторонам, а Лиаре вдруг стало так смешно, что она прыснула в кулак, несмотря на усталость и неприятное ощущение от забитой людьми таверны.
– Ну, что застыла? – вновь донеслось из-под стола. – Шевелись, кому говорят!
– А вы, собственно, где? – попыталась уточнить Рада, с окончательно сбитым с толку видом озираясь по сторонам, и хохот перехватил
– Мать твою, бестолковая бессмертная дубина! – прорычали снизу, и Рада все-таки додумалась нагнуться и заглянуть под стол. Посмотрела и Лиара, и ее смех моментально оборвался.
Под столом сидела на корточках маленькая гномья женщина, копаясь с завязками почти что квадратных тяжелых ботинок. Судя по всему, она только что приехала в гостиницу, потому что вода с ее насквозь промокшей одежды лила ручьем, и на полу уже набралась целая лужа. Гномиха была занята развязыванием своих шнурков, поэтому ее и не было видно сверху. И вид у нее был крайне хмурый, когда она встретилась глазами с Лиарой.
Воистину, это была самая страшная из всех виденных ею когда-либо женщин. Безобразный шрам пересекал ее левую щеку, оттягивая угол рта вверх в вечном оскале, а черные глаза колючими булавками впились в них с Радой. У нее были крупные черты лица, тяжелые надбровные дуги и широкая челюсть, стянутые на затылке в хвост черные волосы. Одета гномиха была в коричневую куртку и такие же штаны, а ее едва намеченную талию перетягивал широкий ремень со множеством кармашков и тремя ножами в длинных ножнах. За ее плечами торчали скрещенные рукоятки боевых топоров.
Рада моргнула, глядя ей в глаза, и брякнула:
– Доброго вечера под очами Грозара!
– Недоброго, - проворчала в ответ гномиха. – Я так понимаю, что уши ты свои забыла там же, где твой папочка тебя и делал. Зад свой подними с моего стула и проваливай, пока цела!
– Слушай, я же не знала, что это твое место, - развела руками Рада. – Со стороны-то не видно…
– Сейчас и прямо тоже видно не будет, - замогильным тоном сообщила гномиха и поднялась с места.
Вид у нее был такой, что Лиара непроизвольно отступила на шаг и обернулась в поисках Алеора, но он уже был тут как тут. И в очередной раз уже за недолгое время их знакомства эльф привел ее в абсолютный ступор, раскинув руки и радостно воскликнув:
– Улыбашка! Боги! Ты же должна ждать нас в Онере!
– Тебя пока дождешься, десять детей родить можно, - буркнула в ответ та, но лицо у нее как-то потеплело, да и широкие плечи расслабились. – Вот я и поехала навстречу.
Она выпрямилась и протянула Алеору ладонь, которую тот крепко пожал. Выглядело это очень по-дружески, но при этом донельзя комично: эльф был в буквальном смысле в два раза выше коренастой гномихи. Голова той едва поднималась над столом, но зато сама она была едва ли не в полтора раза шире изящного и стройного наемника.
Сплюнув на пол, гномиха недобро глянула на так и застывшую за столом Раду. Из-за кривого шрама выглядела она донельзя страшно: пол лица скалилось в улыбке, а вторая половина обещала смерть.
– А эти две кобылы бессмертные с тобой что ли? Должна же была быть одна.
– Да, - кивнул Алеор. – Та, за которой я ездил, вот сидит.
– Арфистка? – недоверчиво вздернула бровь гномиха. – Зачем? Ты собрался Червям в Пустых Холмах серенады петь?
– Вот она откроет рот, тогда и поймешь, - доверительно сообщил Алеор и посмотрел на них с Радой. – Представляю вам четвертого участника нашего похода на Запад. Это Вирра Улыбашка из Детей Камня, прошу любить и жаловать.
– Из Дочерей Камня, - хмуро поправила его гномиха, бросив на эльфа недовольный взгляд. – Сколько можно ошибаться? Дети Камня – мужское сообщество, и они отличаются от нас даже внешне, Алеор, у них бороды есть!
– Поверь мне, я не ошибся, - Алеор отечески похлопал ее по плечу, и гномиха только проворчала сквозь зубы что-то неразборчивое, а потом неприветливо глянула на Раду.
– Слыхала я о тебе, Черный Ветер, от пиратов в Алькаранке. Да и по городу тоже много говорили, только описывали… иначе. – Она пожала могучими плечами и протянула ладонь: - Будем знакомы. Не обижайся за мою речь, просто откуда ж мне знать было, что нам дальше вместе ехать?
– Да чего ж обижаться? – Рада поднялась со стула и пожала ей руку в ответ, поморщившись, когда ладонь Улыбашки стиснула раненые пальцы. – И ты тоже не серчай. Я и не думала, что тут кто-то сидит.
На миг в глазах гномихи снова сверкнул вызов, и Лиара подумала, что в очередной раз напоминать ей о ее росте не слишком-то умно со стороны Рады. Но Улыбашка сдержалась и повернулась к ней самой.
– Арфистка, значит, - черные глаза цепко оглядели Лиару, и ей показалось, что за эти несколько секунд гномиха узнала о ней буквально все, начиная от возраста и заканчивая размером ноги. Потом, поколебавшись, Улыбашка протянула ей руку: - Ну здравствуй. Не люблю я Первопришедших, но раз уж ты с Алеором, то значит, дело того стоит.
– Здравствуй, Вирра! – Лиара прожала протянутую руку, чувствуя невероятную неловкость. Гномиха не слишком-то следила за своим языком, и она просто не знала, как в такой ситуации себя вести. Ладонь Улыбашки в ее руке была маленькой, квадратной, но твердой.
– Падайте, - Улыбашка отпустила ее руку и кивнула на придвинутые к столу стулья. – Здесь тепло. И если кто-нибудь из вас успеет перехватить ту длинноногую кобылу, то вам даже вина перепадет.
Лиара аккуратно присела на стул возле стола, откидывая с головы мокрый капюшон и любопытно поглядывая на Улыбашку. Ей приходилось общаться с мужчинами-гномами: кое-кто из них привозил свои товары на рынок Дерана, но женщин она не видела никогда. Лиара почему-то считала, что они не поднимаются на поверхность в «опрокинутый мир», как они называли все, что было над землей, во всяком случае, так говорили ей ее наставницы во время занятий, да и в песнях это тоже пелось. И теперь она видела перед собой самую настоящую живую гномиху, да еще и наемницу, судя по ее устрашающему виду и оружию.