Песочный трон
Шрифт:
— Именно поэтому сиятельная герцогиня Байе выставила служанок, любезно предоставленных моей будущей свекровью? — улыбнулась Колливэ, приблизившись вплотную, и Эрри удивленно изогнула бровь. — Да, Эрвианна, даже в арнгвирийском дворце есть хостийские уши, — прошептала она, чуть поднявшись на цыпочки, к уху Эрри.
— И вы так легко мне об этом говорите? Не боитесь, что тут же побегу выслуживаться перед королевской четой?
— Мне говорили, что ты достаточно умна, чтобы понимать, за кем будущее Арнгвирии, — улыбнулась Колливэ, чуть сжав холодные тонкие
— И кто же дал столь лестные рекомендации? Если не секрет… — насторожённо спросила герцогиня Байе.
На что получила самую обворожительную улыбку, на которую была способна принцесса хостийская, и короткое «Всему свое время».
— И да, Эрвианна, я пришлю свою служанку с отменной заживляющей мазью, привезённой из Хостии, — указала она взглядом на всё так же окрашивающиеся красным и даже бурым бинты на руке Эрри.
— Буду очень признательна.
— Надеюсь… — в который раз улыбнулась Колливэ. — До завтра, сиятельная герцогиня Эрвианна де Байе.
Эрри склонила голову, провожая принцессу Хостийскую, оставившую её в смятении и недоумении.
— Ты лишилась не только ума, но инстинкта самосохранения? — мерила шагами покои герцогини Байе Валения. — Не явиться на пир в честь будущей королевы… да ты даже будучи на смертном одре не должна была такого себе позволять! Король весь вечер справлялся о тебе. Королева в ярости… — и тут же запнулась и резко повернулась к дочери лицом.
— Ну-ну! Не прерывайся. Может, не одна умная мысль осенит тебя, — посоветовала ей Эрри. — Король спрашивал… королева зла… кто ещё вспоминал о моём возмутительном отсутствии?
Валения широко улыбнулась и прошла по покоям, подцепив по пути бокал с вином.
— Дочь своего отца, — торжественно заключила она, опустившись в кресло и пригубив терпкое кильнское. — Даже не ожидала от тебя такой дерзкой выходки. Теперь королю его же придворные не дадут забыть о твоём существовании, — и тут же нахмурилась. — Вот только в каком свете предстанешь ты?
— Никого не удивит подобное, — отмахнулась Эрвианна. — Мой муж постарался, представив меня за эти два года слабым болезненным созданием, что одной ногой стоит в могиле. Так что… тяжёлые женские дни — не худшее, что со мной могло бы случиться после столь разительных перемен.
Валения хмыкнула.
— А я недооценивала тебя, Эрри. Может, ты и правда изменилась, как шепчутся по углам королевского дворца. Но мне казалось, ты беспокоишься за жизнь своего сына. Не думаешь, что сен Фольи усмотрит в подобных действиях некоторую… угрозу его и без того шаткому положению?
Эрвианна вмиг стала серьёзной, и в её глазах появился холодный блеск.
— Мы с ним как две крысы в одной клетке. И сжиться не можем, и загрызть друг друга права не имеем. Жаль только, что за своими душевными терзаниями я этого не понимала раньше. Сен Фольи не сможет сделать Дэнни ничего, чтобы вдруг не случилось чего со мной. А я не могу навредить ему, опасаясь, что тем самым его подручные… — голос её охрип и сел, но Эрри тут же прочистила горло и подвела итог: —
— Хм. А как же его письма о твоём нездоровье?
— Просто застраховался от неожиданного визита кого-то из высшей знати. Мало ли как… я могла выглядеть в этот момент, — выпалила Эрри, поморщившись.
— И что ты собираешься делать теперь?
— Пока не знаю. Слишком мало времени я при дворе, и это самое время бежит слишком быстро. Пока выясню причину столь пристального внимания Колливэ. Что-то не верится, что принцесса Хостийская вдруг воспылала добрыми чувствами исключительно ко мне. К тому же, — ухмыльнулась Эрри. — неужели ты думаешь, что я вот так стала бы делиться своими планами с той, кому не доверяю?
— Эрвианна! — возмутилась Валения, отставив кубок.
— Нет, мама. Я всё ещё зла на тебя. И тебе придётся постараться, чтобы я тебя простила.
Валения де Саменти фыркнула и покачала головой.
— Со временем ты поймёшь, почему мы все поступали именно так.
— Кто все? — подняла бровь Эрвианна.
Но Валения и так посчитала, что сказала слишком многое. Потому, кивнув дочери, удалилась, оставив по себе зудящую недосказанность и сладкий запах благовоний.
— Ты не собираешься рассказывать ей о библиотеке отца? — тихо спросила неслышно подошедшая Нэнси.
— Я вообще ей ничего не собираюсь говорить до тех пор, пока не пойму, что ею двигает. К тому же этой самой библиотеки не существует, Нэнси. И мне неприятно слышать, что ты так неосмотрительно об этом забыла.
Пожилая женщина тут же приложила пухлые пальцы к губам, показывая, что будет молчать впредь.
— Ты подготовила Оси?
— Да. Порой слёзы Луйвы творят чудеса, недоступные даже святым, мученикам и Великим, — усмехнулась она в ответ.
— Вот и прекрасно. Но в случае чего… Я не хотела бы рисковать больше, чем того требует ситуация. Слишком дорого придётся платить за малейшую ошибку.
— Надеюсь, до этого не дойдёт… — серьёзно обеспокоилась Нэнси.
— Я тоже на это надеюсь, — вздохнула Эрри. — Но нужно быть готовыми ко всему.
Служанка понятливо кивнула и тут же позвала Оси.
Девушка была бледна, но больше ничем не выказывала своего волнения или страха. Она не дрожала, когда приблизилась к Эрвианне и стояла ровно, когда холодные пальцы герцогини коснулись её лица, шеи, ключиц, и Эрри прикрыла глаза, впитывая саму суть своей служанки, перенимая её образ, манеру поведения, способ мышления…
Это было сложно. Слишком привыкла Эрвианна к тому, что свой дар следует скрывать, к тому, что именно он может стать её смертным приговором. И в то же время волнующе — словно она стояла на перилах террасы над Бездной в Байе… И чуть болезненно — словно она сама себя заталкивала в жёсткий костюм не по размеру… Казалось, вот-вот — и треснет по швам, и расползётся ошмётками… Но нет. Получилось.
Оси терпеливо ждала. И только когда встретилась глазами с самой собой, чуть заметно вздрогнула.