Песочный трон
Шрифт:
— Он очень мудрый правитель.
— И я хочу стать достойной дочерью своего отца, — улыбнулась Колливэ.
— Постойте! — выкрикнул позади давешний торговец, и женщины остановились.
Принцесса сделала знак стражам, которые уже попытались оттеснить старика. И торговец быстрым шагом приблизился.
— Меня расстроило, что прекрасной спутнице моей госпожи не пришёлся по вкусу мой скромный товар…
— О! Отнюдь. Я просто и не собиралась ничего покупать. Но ваши изделия совершенно удивительной красоты.
— В таком случае я хотел бы вам подарить одну безделушку…
И не
— Это подарок! Не обижайте меня деньгами, — и, низко поклонившись, скрылся в толпе, будто его и не было, оставив Эрри в недоумении вертеть подарок на руке.
— Не удивляйся Эрвианна, — сказала Колливэ, увлекая её дальше по улочкам базарной площади. — Мой народ любит приносить радость тем, кто им по душе. Хостийцы, как наши лошади, любят и защищают тех, кто им дорог. Но и не терпят предательства и легки на расправу над обидчиками. Даже если ранее считали их друзьями. Более того, с другом, который предал, у нас принято расправлять особо жестоко.
Колливэ замолчала, позволяя Эрри осмыслить сказанное. Хотя этого и не требовалось. Герцогиня Байе и так прекрасно понимала, сколь опасна дружба с любыми венценосными особами. И никогда не известно, в какой момент она может стать приговором…
— Я хочу предложить тебе свою дружбу, Эрвианна. Готова ли ты принять её, зная, что она сулит и чем опасна?
Эрвианна поджала губы, но уже спустя мгновение кивнула. Не стоит пренебрегать милостью, особенно если до конца не понимаешь, чего от тебя хотят.
— Это большая честь для меня, ваше высочество.
«И большой риск, учитывая, в какой ярости будет Ивсталия, едва узнает об этом», — добавила она про себя.
— В таком случае нам лучше вернуться во дворец и отпраздновать этот союз, — улыбнулась Колливэ, вскакивая в седло.
И Эрвианна последовала её примеру, в этот раз не прибегая к помощи слуг и стражников. Всё же Тахула, как и любого хостийца, не стоило дразнить.
В собственные покои герцогиня Байе возвращалась в глубокой задумчивости и смешанных чувствах. Покровительство будущей королевы — весьма ценный дар судьбы. Но в том-то и дело, что будущей. И пока настоящая жива и здравствует, это покровительство скорее грозит бедами, чем сулит выгоды. А с другой стороны, Колливэ создавала впечатление женщины целеустремлённой. Да и слова её заставляли задуматься, через что и через кого она готова переступить, дабы добиться своих целей. И пусть желания и стремления её были просты, сомнения терзали Эрвианну, когда она шла по коридорам королевского дворца.
Она даже не окликнула Нэнси, войдя в покои. Сбросила плащ и расстегнула широкий пояс.
— Наконец ты вернулась, — раздался красивый мужской голос, заставивший Эрри подскочить на месте от неожиданности. — Не хотел тебя пугать.
— Если так, то тебе это не удалось, Исгар, — резко выдохнув, ответила на его слова Эрвианна, силясь прийти в себя после неожиданной встряски. — Ты невыносим, как и прежде. Чем обязана?
Исгар поднялся с кушетки и прошёл по гостиной, приблизившись к Эрри. Да, всё такой
— Тебе уже лучше? — спросил он, осторожно убрав светлую прядь с её лица.
Эрвианна нахмурилась и тут же выдохнула, чувствуя некую неловкость в его присутствии. И странное смятение, объяснить которое было сложно самой герцогине. Может, это было из-за слов сен Фольи, неожиданно приревновавшего Эрри к другу покойного мужа. А может, виной тому намёки Зерви, но теперь Эрвианна смотрела на Иса, с которым некогда могла часами болтать в садах Байе, иначе.
— Всё хорошо. Спасибо, но не стоило беспокоиться, — привычным нервным движением заправила она непослушную прядь за ухо.
— Что не может не радовать. Даже не хочется тебя расстраивать…
Герцогиня Байе тут же собралась и нахмурилась, приготовившись к чему угодно.
— Что-то случилось?
Исгар обнял её за плечи, увлёк вглубь комнаты, где усадил на кушетку и подал бокал с вином. Сам же присел рядом, просто сцепив пальцы в замок.
— Исгар, не томи, я прошу тебя.
— В Байе восстание, — обрушилось на Эрвианну, словно гром сухой грозы. — Не думаю, что это нечто грандиозное, но всё же. Вистер поручил подавление бунта мне.
Эрри прочистила горло, а после сделала большой глоток вина:
— Я так понимаю, мне это грозит…
— Пока король подозревает твоего супруга, но всё же подготовься к возможному визиту сен Атори. И будь осторожна в высказываниях в его присутствии. Не самый хороший человек, даже если может показаться обратное.
Что же, когда тебе несколько человек говорят одно и то же, не стоит пропускать это мимо ушей. Потому Эрри кивнула и, отставив бокал в сторону, взяла руку Исгара в свои ладони. Слова застревали в горле, рассыпались иголками по языку. Она не знала с чего начать и смеет ли просить.
— Зачем тебе всё это? — спросила она вместо заготовленной просьбы. — Мой отец, Роневан, Федерик — они верили тебе. Какова цена предательства?
Исгар вздрогнул, поморщился, словно слова её прозвучали звонкой пощёчиной. И попытался освободить руку, но Эрри не позволила, с неожиданной силой сжав его ладонь.
— Скажи мне. Позволь мне оправдать тебя. Хотя бы для самой себя.
Показалось важным, чтобы он сказал. Услышать, что всему есть объяснение.
Но он молчал. Настолько тяжёлого молчания не слышали эти стены.
— Эрри… — начал он, но снова замолчал, высвободив, наконец, ладонь.
Нескончаемо долго Исгар боролся с желанием оправдаться перед женщиной, которая занимала его мысли, которую не удалось забыть ни с дорогими проститутками, ни с высокородными леди. Она была так близко, хотелось коснуться её, обнять, вдохнуть её особый свежий запах. Теперь, когда это могло бы быть…
— Шарам! — ругнулся он, сквозь зубы. — Прости, есть вещи, которые я не могу тебе сказать.
Лицо Эрвианны окаменело, снова превратившись в мраморную маску. Бесцветную и холодную. Повеяло морозом.