Петербург манящий. Старые тайны, уютные уголки, сладости из детства

Евдокимова Юлия

400 г молока

400 г сахара

25 г меда

100 г сливочного масла

110 г орехов фундук

щепотка соли

Измельчаем предварительно обжаренный фундук.

Наливаем в кастрюльку молоко, всыпаем сахар, размешиваем.

Доводим до кипения и полного растворения сахара. Варим сироп, не позволяя ему убежать, примерно полчаса на среднем огне. Он должен стать похожим на сгущенку.

Добавляем мед и щепотку соли.

Выливаем в миску и ставим в холодную воду. При остывании он начнет кристаллизоваться. Если вы пользуетесь

кулинарным градусником, то варим сироп до температуры 120°C, охлаждаем до 40–45°C.

Взбиваем, пока не начнет светлеть.

Добавляем размягченное сливочное масло. Теперь отделяем небольшую часть получившейся помадки.

Смешиваем орехи с большей частью, формируем полено и даем немного полежать в холодильнике.

Отложенную помадку растираем до мягкости так, чтобы не было крупинок-кристаллов. Добавляем размягченное сливочное масло. Смешиваем-перетираем все вместе.

Достаем полено из холодильника и смазываем кремом со всех сторон.

Еда блокадного Ленинграда

Я долго думала, включать ли в книгу эту главу. С одной стороны, разве нужно об этом рассказывать в достаточно несерьезной книге? С другой – это важнейшая часть истории, без которой нет сегодняшнего Петербурга. Поэтому и решила – пусть будет здесь эта глава.

Последнее время вокруг темы блокады Ленинграда возникает множество споров и спекуляций. Некоторые даже умудряются утверждать, что все было не так, все придумано… Даже статистика, если искать ее в интернете, уверяет, что во время блокады погибло 50 процентов жителей города, и тут же другая статистика говорит о 90 процентах.

Много лет я прожила в доме, который в городе Ульяновске называли «володарским»: дело в том, что после эвакуации из Ленинграда завода имени Володарского в трех сталинках в центре города расселили его работников. Завод, кстати, так в Ульяновске и остался.

Я не историк, не могу ручаться за достоверность информации. Поэтому и решила дать слово ленинградцам. Пусть они сами расскажут то, что слышали от бабушек и прабабушек.

Из воспоминаний петербуржцев

Нормы выдачи блокадного хлеба постоянно менялись и зависели от того, военный ты или гражданский. Норма выдачи для военных изначально составляла 600 грамм в сутки, после 7 ноября 400 грамм, а с начала декабря уже 300 грамм. Но это военным, а для гражданских норма выдачи была еще меньше и зависела от возраста и профессии – от 150 до 200 грамм.

Рецепт изготовления блокадного хлеба: мука ржаная – 50 %, целлюлоза – 25 %, отруби и обойная пыль – 25 %.

Еще в начале блокады в городе приостановили производство пива – солод, ячмень, соевые бобы и отруби были направлены на хлебозаводы. Используя эти ингредиенты, производители старались тем самым снизить количество расходуемой муки. Хлеб старались

готовить с обогащением витаминами и важными макроэлементами, чтобы маленькие порции могли принести хоть какие-то полезные вещества в организм. Для этого в него добавляли муку из березовых ветвей, подкорья сосны или семян разного рода трав. Позже стали использовать гидроцеллюлозу – она придавала буханке объем, но не несла в себе практически никакой энергетической ценности.

Из воспоминаний петербуржцев

Выдавали еще сахар и крупы. В конце блокады и этого не было. Выдавали сразу на месяц, сахара 10 грамм и крупы 200 грамм. Часто вместо крупы выдавали жмых, не было крупы, совсем.

Выдавали и талоны на мясо. Но эти талоны были бесполезны. Мяса не было.

Первое время в город посылали баржи с картофелем, но немцы их топили. Картофель плавал в воде, его вылавливали по ночам, потому что днем шли обстрелы. Выловленный картофель раздавали из расчета не более 100 грамм на человека. Его растирали, смешивали со жмыхом или обойной пылью и готовили из него лепешки. Мучной клей, на котором держались обои, соскребали и варили похлебку.

Дольше можно было протянуть на «супах» – когда из кожаной одежды, ремней или ботинок варили суп. Предварительно вещи обжигали, чтобы избавиться от запаха дегтя, а уже потом готовили «бульон» или что-то более похожее на студень.

Истории про то, что съели всех домашних и диких животных, тоже правда. Но коты спасали хозяев не только ценой своей жизни. С началом блокады из города стали массово бежать крысы, и развелось много мышей. Есть истории о том, как коты приносили мышей хозяевам. А это не только кошачья еда в блокадном Ленинграде…

После того как был слит коньяк из бочек, стоявших в коньячных погребах Ленинграда, сами бочки были разобраны, а с внутренней стороны досок счистили весь налет, накопившийся за десятилетия, – богатый сахаром, глюкозой и даже витаминами, выделившимися из виноградного спирта, он стал основой для отваров, которыми спасали жизни детей.

Несмотря на голод, животные ленинградского зоопарка не пострадали. Только от обстрелов. Люди не убивали их ради еды.

Еще одним продуктом стал студень из столярного клея и котлеты из книжных переплетов. Ленинградцы отрывали обложки, резали их на мелкие кусочки, размачивая несколько часов в кастрюле. Когда бумага разбухала, воду отжимали, в получившуюся кашу добавляли муку из жмыха и лепили из смеси котлеты. Масла не было, и книжные котлеты жарили на поверхности горячей буржуйки. Чтобы перебить ужасный вкус, в фарш добавляли специи или лук.

Из воспоминаний петербуржцев