Петербургское действо

Салиас-де-Турнемир Евгений Андреевич

Если молодцы гвардейцы шли на дйство съ чистыми помыслами безъ честолюбивыхъ замысловъ, то хитрый и честолюбивый Тепловъ пошелъ на пагубное дло съ разсчетомъ запропасть или получить при длеж львиную долю.

«Похерить ныншнее правительство можно, а что на его мсто поставить? — Отъ формы новаго правительства будетъ зависть и мое положеніе!» разсудилъ Тепловъ. И вскор онъ додумался.

Чрезъ недлю посл маскарада у Гольца, около полудня, государыня сидла у себя въ кабинет и перелистывала какую-то французскую книгу, но нехотя и разсянно. Она ожидала къ себ съ первымъ визитомъ Теплова, пожелавшаго имть аудіенцію — глазъ на глазъ.

За послднее время въ государын

произошла видимая и даже рзкая перемна: она стала бодрй, веселй, даже лицо ея и взглядъ чаще свтились радостью.

О посщеніи Теплова и цли этого секретнаго посщенія — еще за день предупредилъ ее Григорій Орловъ. И теперь государыня съ утра исключительно думала о Теплов и съ нетерпніемъ ждала его. По своему положенію, этотъ человкъ былъ далеко не вліятельный вельможа, не могущественный сановникъ на іерархической лстниц и даже не древняго рода столбовой дворянинъ. Но это былъ человкъ крайне образованный, воспитавшійся и учившійся за границей, человкъ, быть можетъ самый образованный изъ всего петербургскаго общества и при томъ злой и хитрый до крайности. Григорій Орловъ уже прозвалъ его заглазно въ послдніе дни дружбы «теска Искаріотычъ».

Григорій Николаевичъ Тепловъ былъ сынъ жены истопника, и монаха… Истопникъ отказался отъ него, но еофанъ Прокоповичъ призрлъ его. Фамилія была дана подходящая къ занятіямъ мужа наложницы. — Явился Тепловъ на свтъ въ Псковскомъ архіерейскомъ дом. Ставъ юношей, онъ началъ учиться серьезно и солидно у самого еофана Прокоповича. Благодаря безпримрному по времени образованію, онъ, будучи еще очень юнымъ, уже сдлался секретаремъ всесильнаго Волынскаго. Но когда вс окружающіе опальнаго, казненнаго кабинетъ-министра пострадали тоже, Тепловъ остался цлъ, невредимъ и даже понравился Бирону. Въ начал царствованія Елизаветы, онъ имлъ уже репутацію человка на столько умнаго и ученаго, что вновь народившійся первый вельможа въ государств призвалъ его для самаго важнаго и близкаго сердцу дла. Вчерашній пвчій, нын графъ Разумовскій, вызвалъ изъ Малороссіи своего младшаго брата пастуха и приставилъ къ нему Теплова, въ качеств ментора и воспитателя. Тепловъ вмст съ своимъ питомцемъ ухалъ за границу и, посл долгихъ и усердныхъ занятій въ германскихъ университетахъ, вернулся, обучивъ многому юнаго Кирилла Разумовскаго, но одновременно обучился окончательно и самъ. Съ этой минуты онъ сталъ почти членомъ семьи временщиковъ. Когда Кириллъ Григорьевичъ былъ назначенъ гетманомъ Малороссіи, съ нимъ отправился и за него, конечно, управлялъ Тепловъ. И много лтъ правилъ онъ полновластно какъ обоими братьями, такъ и краемъ.

Единственный промахъ Теплова въ жизни былъ тотъ, что, считая императрицу долговчной, онъ свысока обошелся раза три съ наслдникомъ престола. И теперь, не смотря на позднія заискиванія и лесть, новый императоръ отставилъ его отъ всхъ должностей и даже наконецъ… не стснился дать приказъ арестовать его на бал, какъ простого офицерика.

И вотъ посл этого оскорбительнаго ареста и освобожденія, судьба внезапно перебросила его изъ лагеря правительственнаго въ лагерь елизаветинцевъ или, лучше сказать, ненавистниковъ нмцовъ и приверженцевъ государыни.

Вступивъ въ кружокъ молодцовъ гвардейцевъ, не умвшихъ ступить шагу въ своемъ пагубномъ дл и способныхъ только положить свои головы на плаху, Тепловъ замтилъ пріятелямъ, что ршимость класть головы — послднее дло. Всякій дуракъ съуметъ это сдлать. A главная суть дла: не рисковать, а идти наврняка!

Около полудня государын доложили, наконецъ, о Теплов.

Она ласково приняла его, и разговоръ сначала зашелъ о разныхъ мелочахъ и городскихъ слухахъ.

Государыня

давно знала Теплова, какъ прежняго воспитателя гетмана, его наперсника по управленію Малороссіей и, наконецъ, какъ друга обоихъ братьевъ, но въ прямыя сношенія ей никогда не приходилось вступать съ нимъ. Теперь она отчасти боялась его.

Тепловъ былъ прежде всего хитеръ, прежде всего нравственно шатокъ. Оскорбленіе, ударъ самолюбію заставилъ его сблизиться съ кружкомъ Орловыхъ и явиться теперь къ ней. Но что будетъ, если завтра государь обласкаетъ и наградитъ Теплова? И это отчасти смущало государыню.

Теперь въ полчаса времени, перемолвившись нсколькими словами пустыми и незначущими, и она, и онъ какъ бы проникли другъ друга насквозь. Тепловъ почувствовалъ, что эта женщина легко глядитъ въ самую глубину его души своими свтлыми, но проницательными глазами.

«Что-жъ молчать, скрывать то, что она и безъ того видитъ», подумалъ онъ.

И вдругъ, какъ бы встряхнувшись, Тепловъ пристально поглядлъ въ лицо государыни и, желая бросить систему туманныхъ фразъ и намековъ, выговорилъ:

— Ваше величество, позвольте мн говорить прямо и искренно, сказать, зачмъ я собственно пріхалъ.

Государын показался въ эту минуту взглядъ этого человка добрй и честнй. Глаза его, маленькіе и лукавые, какъ будто остановились на ней, перестали мигать и бгать изъ стороны въ сторону. И еще боле простымъ и искреннимъ голосомъ она выговорила:

— Я знаю, зачмъ вы пріхали. Говорите и будьте уврены, что я съумю сохранить втайн все то, что вы пожелаете мн доврить.

Тепловъ кратко и ясно очертилъ положеніе длъ, возбужденіе умовъ въ народ, невозможное положеніе истинно русскихъ людей и перешелъ къ тому, что общественное мнніе возлагаетъ на нее вс свои надежды.

— Но что-жъ я могу? прервала государыня.

Тепловъ подробно изложилъ свой образъ мыслей или, лучше сказать, планъ дйствій. По его мннію, государыня должна была войти въ непосредственную близкую связь со всякаго рода людьми сановными, не проводить жизнь затворницей, а видть весь вельможной міръ и прямо или чрезъ кого-нибудь заручаться ихъ молчаливымъ согласіемъ въ случа дйствія кого либо другого…

«Я это длаю давно», подумала государыня, но однако вслухъ не вымолвила.

Чрезъ нсколько минутъ молчанія или какъ будто колебанія, Тепловъ выговорилъ:

— Но съ чему мы будемъ стремиться, какая наша цль? Мы до сихъ поръ говорили о томъ, что не нужно, что вредно, что надо измнить или, скажемъ, уничтожить. Но теперь позвольте спросить, что же намъ нужно и чмъ мы уничтожаемое замнимъ? Ваше величество понимаете, что вы не находитесь въ такомъ положеніи, въ какомъ была до воцаренія покойная государыня. Она была дочь Великаго Петра. Если равнять, то вы скоре въ положеніи правительницы Анны Леопольдовны.

— Конечно, заговорила Екатерина какъ бы съ искусственною поспшностью:- я такъ и понимаю.

Однако, хитрый Тепловъ понялъ и почувствовалъ въ звук ея голоса, что, говоря эти слова, она въ сущности думала совершенно иначе.

— Вы не можете быть императрицей, монархомъ, какъ иностранная принцесса. Этого за все существованіе русской земли не было и быть не можетъ. Если исключить императрицу Екатерину. Но тамъ была воля Петра… Теперь есть законное лицо, имющее права законныя на престолъ въ качеств потомка русскихъ царей. Я говорю о великомъ княз. Но такъ какъ онъ малолтній, то и онъ самъ по себ не можетъ быть монархомъ. Слдовательно, исходъ какой же? Примровъ искать не далеко, они были и есть теперь во всхъ европейскихъ государствахъ, былъ и у насъ при младенчеств Іоанна Антоновича.